чной покорностью принимали в нашей жизни.
- Пай, - спросил я наконец, - почему же из всей этой бесконечной картины альтернативных миров мы приземлились именно здесь? Почему мы встретили Ричарда у его истребителя?
- А как вы думаете? - Спросила она в ответ.
- Он был молод и не знал, что делать? - Перспектива? - Предположила
Лесли. - В его жизни настал момент, когда надо было вспомнить о могущесве, скрытом в свободе выбора?
Пай кивнула. - Вы оба правы.
- А цель нашей встречи, - начал я. - В том, чтобы научиться использовать перспективу?
- Нет, - сказала она. - Никакой цели нет. Вы попали сюда случайно.
- Ты шутишь! - Воскликнул я.
- Вы не верите в случайности? Ну тогда вам придется поверить в то, что вы сами проложили сюда курс и несете за это ответственность.
- Но я-то сюда точно не собирался... - Пробормотал я и посмотрел на
Лесли. Между собой мы часто шутим, что Лесли может заплутать в двух соснах, но в полете прокладывает курс намного лучше меня.
- Штурман - я, - сказала она и улыбнулась.
- Она думает, что все это шутка, - продолжала пай. - Но без нее ты бы сюда не смог попасть, Ричард. Понимаешь?
Я кивнул. - В нашей семье я увлечен чтением книг о жизни после смерти и путешествиях в тонком теле. Лесли их почти не читает, зато она читает мысли и видит будущее...
- Ричард, это вовсе не так! Ты прекрасно знаешь, что я всегда относилась к этому скептически...
- Всегда? - Переспросил я.
- Ну... То просто не считается, - сказала она, прочитав мои мысли.
- Я была еще совсем маленькой. И мне это не понравилось, поэтому я покончила с этим навсегда!
- Лесли говорит, что ее дар предвидения был настолько силен, что ей стало страшно, - сказала пай, - поэтому она решила спрятать его подальше и старается изо всех сил подавить его. Трезвомыслящие скептики не любят пугать себя знакомством с необычными способностями.
- Мой дорогой штурман, - сказал я, - что же здесь удивительного.
Ведь не ты хотела вернуться в наш обычный мир, а я. И не я могу силой мысли заставить ворчуна взлететь, а ты.
- Что за глупости, - запротестовала Лесли. - Да я бы никогда не полетела на гидросамолете и вообще не села бы в самолет, если бы не ты! И вся эта поездка в Лос-Анджелес была твоей идеей...
Что правда, то правда. Именно я уговорил Лесли покинуть ее любимые цветы и отправиться в Спринг-Хилл. Но новые илеи - это наша жизнь: духовный рост и радость, напряженная работа и отдых. Из ниоткуда к нам приходят вопросы, они дразнят и мучают нас, а заманчивые ответы приплясывают там, в дали, зовя нас к разгадке, требуя, чтобы мы выразили наше новое знание, или подсказывают, куда нам отправиться и что нам надо сделать. Мы с Лесли очень любим новые идеи.
И тут же мне захотелось узнать, почему это так.
- Пай, откуда к нам приходят идеи? - Спросил я.
- Влево на 10 градусов, - ответила она.
- 23 -
- Что ты сказала? - Переспросил я. - Нет, я говорю идеи... Они просто... Появляются так неожиданно. Почему?
- В этой картине скрыт ответ на любой вопрос, - сказала она. -
Сделай поворот влево, сейчас уже на 20 градусов, и иди на посадку.
С нашим новым другом, столь продвинутым духовно, я чувствовал себя, как когда-то с летным инструктором - пока он был рядом, я не боялся сделать даже самый рискованный трюк.
- О'кей, дорогая? - Спросил я жену. - Ты готова?
Она кивнула, предвкушая новое приключение.
Я развернул гидросамолет и, следуя указаниям пай, начал снижаться.
- Выровняйся над этой яркой желтой полосой, вперед, добавь чуть-чуть газа, - и наконец, - здесь! Точная посадка!
Место, куда мы попали, было похоже на гигантскую адскую кухню. В печах бушевало и ревело пламя, под самой крышей, покачиваясь, плыли чудовищные ковши с расплавом, подвешенные к мостовым кранам.
- О, боже... - Сказал я.
По ближайшему проходу подкатила небольшая электротележка, с нее спрыгнула стройная девушка в комбинезоне и защитной каске и направилась к нам. Может быть, она и поздоровалась, но в этом грохоте металла и реве пламени слову было не разобрать.
Она оказалась хрупкой девушкой с ярко-голубыми глазами, из-под каски струились белокурые локоны.
- Неплохое местечко, правда? - Прокричала она вместо приветствия.
Судя по ее голосу, она гордилась этим заводом. - Конечно, они вам ни к
чему, сказала она, протягивая нам защитные каски, - но, если начальство
заметит, что мы без касок... - Она усмехнулась
Она покачала головой. - Все правильно. Но здесь вы можете.
И конечно же, мы не только смогли взять в руки эти каски, но они
пришлись нам как раз в пору. Она махнула рукой, чтобы следовали за ней.
Я взглянул на Лесли: кто же эта незнакомка? Она прочитала мои мысли и пожала плечами - я не знаю.
- Послушайте, как вас зовут? - Крикнул я.
Девушка в недоумении остановилась. - Вы придумали для меня так много имен, но все они уж больно официальные! - Она пожала плечами и улыбнулась. - Зовите меня Тинк.
Она проворно вела нас к металлической лестнице и по дороге рассказывала об этом гиганстком заводе. - Сначала руда поступает по транспортерам в грохоты, установленные снаружи, потом проходит промывку и попадает в главный мерный бункер...
- О чем ты нам рассказываешь? - Спросил я.
- Если вы пока не будете задавать вопросы, - сказала она, - то, возможно, я отвечу на большинство из них просто по ходу дела.
- Но мы не...Она показала рукой. - По пути расплав проходит продувку ксеноном, а затем выливается в эти изложницы, их стенки на 20 микрон покрыты порошковым хондритом. - Она улыбнулась и махнула рукой, предупреждая наши вопросы. - Нет-нет, кристаллизация начинается без вмешательства хондрита, просто так легче извлекать слитки из изложницы!
Это были оранжевые слитки, но не стали, а какого-то стекла, остывая, они становились почти прозрачными.
Рядом выстроилась шеренга промышленных роботов, которые подобно гранильщикам алмазов, лихо превращали эти блоки-полуневидимки в бруски, кубы и ромбоиды.
- Здесь блоки хранят и заряжают энергией, - продолжала тинк, - все они, конечно, отличаются друг от друга...
С нашим экскурсоводом по этому загадочному заводу мы бодро
поднялись по металлической лестнице и зашли в шлюзовую камеру. - Это
- 24 -
этаж окончательной доводки. - Сказала она. - Вот, что вы так хотели увидеть!
Мы шагнули вперед. Двери перед нами автоматически распахнулись, а потом захлопнулись за нашей спиной.
Грохот стих. Здесь было тихо, чисто и очень аккуратно. Поперек огромного зала тянулись рабочие столы, покрытые мягким фетром, и на каждом из них покоился отполированный кристалл - скорее творение безмолвного искусства, чем изделие тяжелой промышленности. Люди работали молча и очень сосредоточенно. Куда мы попали - в сборочный цех космического центра? Ы остановились у стола, за которым в вертящемся кресле сидел здоровенный молодой паренью он внимательно изучал кристалл (я легко мог бы в нем уместиться), закрепленный в установке, напоминающей ультрасовременный револьверный станок. Вещество было едва различимым, скорее намек на объем чем-то заполненного пространства, но его грани изумительно сверкали. В кристалле мы увидели сложное переплетение разноцветных лучей, словно в нем мерцали спирали лампочек или были спрятаны минилазеры. Парень нажал на какие-то клавиши установки, и в кристалле что-то переменилось.
Я дотронулся до плечса Лесли, показал на кристалл и тряхнул головой, пытаясь вспомнить. Где мы его раньше видели?
- Он проверяет, все ли связи закончены, - прошептала Тинк, - достаточно нарушиться хотя бы одной, и весь блок пойдет в брак.
Услышав ее слова, парень повернулся и увидел нас. - Привет! - Сказал он так, словно мы были его старыми добрыми друзьями. - Рад вас видеть.
- Привет! - Ответили мы.
- Мы знакомы? - Спросил я.
Он улыбнулся, и сразу мне понравился. - Знакомы? Конечно. Хотя, наверное, вы меня не помните. Меня зовут Аткин. Один раз я был твоим укладчиком парашюта, другой - учителем Дзена... Нет, пожалуй тебе меня не вспомнить. - Он пожал плечами, ему это было неважно.
Я подыскивал слова. - Что... Что ты сейчас здесь делаешь?
- Посмотрите сами. - Он указал на окуляры микроскопа, установленного рялом с кристаллом. Лесли глянула в микроскоп.
- О, боже! - Вырвалось у нее.
- Что такое?
- Это... Это не стекло, Ричи. Это - идеи. Похоже на спицы в колесе, они все взаимосвязаны!
- Расскажи, что там написано.
- Здесь нет слов, - продолжала она. - Мне кажется, что каждый, как может, должен сам выразить их словами.
- А какие слова нашла бы ты? Попробуй, скажи!
- Ах! - Восторженно воскликнула она. - Ты только на это посмотри.
- Скажи словами, попросил я. - Пожалуйста.
- Ладно. Я попробую. Здесь о... Том, как трудно сделать правильный выбор и как важно всегда стараться поступать самым лучшим, как нам самим кажется, образом... И о том, что мы на самом деле знаем, как лучше всего поступить! - Она извинилась перед Аткином. - Я знаю, что расссказываю не совсем точно. Вы не могли бы прочесть нам вслух вот этот серебристый кусочек?
Аткин снова улыбнулся. - У вас очень хорошо получается, - сказал
он, заглянув в другую пару окуляров. - Здесь сказано: "небольшая
перемена сегодня принесет нам совершенно другой завтрашний день. Тех,
кто выбирает верхний, трудный путь ждет щедрая награда, но она спрятана
на долгие годы. Люди делают выбор вслепую, не задумываясь, а мир вокруг
- 25 -
нас не дает нам никаких гарантий". А рядом с этим, видите? "Единственный способ избежать выбора, страшащего нас, - это стать отшельником, но такой выьбор может испугать любого". А это связано вот с чем: "наш характер закаляется, когда мы следуем нашему высшему чувству справедливости, когда мы верим в идеалы, не требуя подтверждения, что они существуют для всех. Одна из задач, которую мы должны решить во время наших приключений на этой земле, - суметь подняться над мертвыми системами - войнами, религиями, разрушением, перестать быть их частью, а вместо этого суметь выразить свое высшее "я", которое известно каждому из нас".
А вот, Ричи, послушай это, - сказала Лесли, вглядываясь в кристалл.
- "Никто не может избавить от проблем человека, главная проблема которого в том, что он не хочет от них избавляться." Я правильно это поняла? - Спросила она Аткина.
- Точно! - Подтвердил он.
Она снова заглянула в окуляр, обрадовавшись, что начала понимать скрытый смысл. - "И не важно, что мы многое умеем и многое заслужили, мы никогда не достигнем лучшей жизни, пока не сможем ее представить и не позволим себе жить именно так." Боже, это истинная правда!
- Вот на что похожа идея, когда мы закрываем глаза и думаем о ней!
- Она с восхищением улыбнулась аткину. - Все скрыто здесь, все взаимосвязи, есть ответы на любой вопрос, который мы можем себе задать. Можно просмотреть цепочку в любую сторону. Это великолепно!
- Благодарю вас, - сказал аткин.
Я повернулся к нашему экскурсоводу. - Тинк! Получается, что идеи приходят к нам из литейного цеха? Со сталеплавильного завода?
- Они не могут быть сделаны из воздуха, - сказала она очень серьезно, - мы не можем делать их из шоколада! Человек доверяет свою жизнь тому, во что он верит. Его мысли должны поддержать его в трудную минуту, выдержать груз вопросов, которые он задает самому себе, а кроме того, бремя тысяч или десятков тысяч всевозможных критиков, циников, любителей разрушать. Идеи человека должны вынести тяготы все...
Продолжение на следующей странцие...