ми, правнуками и праправнуками... И если мы знаем, что в полной мере наследуем от них фило- и онтогенетическую память, то почему бы не предположить, что мы также несём в себе гораздо более обширную и полную информацию о наших предках и даже о пращурах, в том числе и максимально разделённых от нас веками или даже тысячелетиями? Как знать, возможно, что дело обстоит именно так. Но так как мы, люди, имеем слишком мало достоверных сведений об устройстве и функциональных возможностях своего собственного человеческого организма, мы не можем и не имеем права сейчас говорить обо всём этом больше того, что уже было сказано, не рискуя впасть в бесплодные умозрительные разглагольствования на тему, которая ещё не является досконально исследованной ни одним человеком на Земле. Могу лишь отметить, что на этот счёт есть много самых разных гипотез и предположений, о которых я не буду сейчас говорить даже вкратце и тезисно. Ведь я — не учёный-естествоиспытатель: мне проще оперировать не с гипотезами и допущениями, что так свойственно учёным мужам, реализующим таким образом свой творческий дух, а с бесспорными достоверностями и с убедительными фактами.
Л.Д. Я где-то читала, что за последние 200-300 тысяч лет на Земле жило и умерло около 100 миллиардов человек. Если предположить, что мы уже вернули в земную жизнь хотя бы половину этого количества людей, то не встанут ли они, как в известной антиутопии, “плечом к плечу на Занзибаре”? И вообще, как Земля может выдержать такое количество людей на своей поверхности? — Я сейчас нарочно провоцирую тебя на ответ, который на самом-то деле мне известен, так как он содержится в твоей “Книге Жизни”.
А.С. Хорошо. Я тебя понял: ты заботишься о тех читателях своей книги, которые ещё не прочли “Книги Жизни”.
Как известно, сейчас на Земле живёт 6 миллиардов человек, хотя без большого ущерба для своего гомеостаза Земля может выдержать, по разным оценкам, всего лишь от одного до двух миллиардов человек. То есть, нынешнее количество людей по крайней мере в три раза превышает норму. Но никто и не говорит, что люди навсегда обречены быть прикованными к Земле. Это было бы так же нелепо, как и предположение о том, что человеческий эмбрион способен просидеть в материнской плаценте много больше положенных девяти месяцев. Однажды Рей Стенфорд высказался по этому поводу особенно удачно:
Планеты для цивилизаций всё равно, что реки для лосося — места нереста. Повзрослев, мы должны будем уйти в море космоса и занять наше место в космическом пространстве.
Каждая открытая система, и человечество в том числе, может — одно из двух — или развиваться во времени и пространстве, или деградировать. И третьего не дано, потому что открытые системы — это неустойчивые системы. Самыми наглядными симптомами деградации для человеческих сообществ является депопуляция и сужение площади обитаемых территорий. Эти процессы начинают усиленно развиваться как раз после очередного “бэби-бума” и форсированного “освоения целинных земель”. (Нам, живущим в России, с её сотнями тысяч заброшенных деревень и с почти двумя миллионами ежегодного сокращения населения всё это предельно ясно и очевидно.) Развитие же, напротив, связано с постоянным увеличением площади обитаемых пространств. Но так как площадь земной поверхности не безгранична, рано или поздно наступит момент, когда будет осознана необходимость освоения пространств и миров вне Земли. Этих ста миллиардов ушедших и ждущих своего возвращения, о которых ты упомянула, может оказаться недостаточно даже для освоения планет Солнечной системы, не говоря уж о более удалённых от Земли объектах. Поэтому совершенно необоснованы опасения относительно того, что наши вернувшиеся предки будто бы способны “потеснить” ныне живущих или причинить им какие бы то ни было другие “неудобства”.
Л.Д. Теперь такой вопрос: насколько глубоко способен повлиять на бытие и сознание возрождённого индивида пережитый им Переход из земной жизни в последующую, а затем и сам загадочный опыт существования в Посмертии? Какое влияние на его “новую” земную жизнь способен оказать опыт, приобретённый в Инобытии? Способен ли он придать новой жизни новые измерения и оказать влияние на личность человека, а значит, и на его дальнейшее поведение, на его действия и поступки?
А.С. Естественно, что опыт пребывания в посмертии не может не повлиять на дальнейшее земное бытие человека, не может не трансформировать по-прежнему присущую только ему индивидуальность в гораздо более высокое качество, свойственное гораздо более высоким степеням духовной эволюции. Вспомни, как называли своих мудрецов и пророков древние арии ведической эпохи: “дваждырождённые”,— а ведь это также означает, если вдуматься, “однажды умершие”! Вспомни, каким основным опытом должен обладать любой шаман в любой архаической культуре? — Опытом смерти-и-возрождения, следующим за так называемой “шаманской болезнью”, которая есть начало инициации, а отнюдь не её кульминация. Шаманом, “садху” или волхвом может стать отнюдь не тот претендент, который лишь досконально изучил ритуальную часть культуры своего рода, но только тот, кто воистину пережил опыт духовной смерти и духовного возрождения. Волхв — это ведь не выпускник семинарии, однажды “рукоположенный”, а теперь “окормляющий паству” и торгующий “опиумом для народа” оптом и в розницу. Нет, это другое существо, на лестнице эволюции стоящее на ступень выше, нежели homo sapiens, но не благодаря заученным обрядовым формулам и заклинаниям, а благодаря радикально преобразившему всё его человеческое существо опыту смерти-и-возрождения.
“Цивилизованные” люди, у которых опыт смерти-и-возрождения, опыт духовного преображения и инициации всегда ассоциировался только с церковной купелью, кропилом и “святой водой”, провонявшей ладаном, были приведены в немалое замешательство книгой Раймонда Моуди “Жизнь после жизни”, где речь идёт о переживаниях людей, испытавших клиническую смерть и возвращённых к жизни благодаря достижениям реаниматологии.
Люди, имевшие околосмертные переживания, свидетельствуют о том, что этот опыт был наиболее глубоким и важным событием в их жизни, и почти 90% из них хотели бы пережить этот опыт снова. А ведь то, что они успели испытать за 15-20 минут пребывания в состоянии клинической смерти, было всего лишь преддверием Иного, но не в полной мере им самим. Тем не менее, даже это, весьма кратковременное прикосновение к Иному, как правило, вызывает устойчивые и положительные трансформации в человеческой душе. Среди них — исчезновение страха смерти, более высокое ощущение ценности человеческих взаимоотношений, ценности любви и жизни, повышенный интерес к познанию и самопознанию, полный отказ от эгоистической зацикленности на своих материальных вожделениях и появление отчётливого и искреннего желания помогать и заботиться о других,— о своих братьях по земной жизни: людях, деревьях, птицах, бабочках и цветах...
Особенно отчётливо заметна для окружающих кардинальная переоценка ценностей и трансформация основных представлений об устройстве мироздания, которая почти всегда происходит с людьми, имевшими опыт приближения к иному слою единой Реальности: закостенелые материалисты преисполняются глубокого и ясного мистицизма, профессиональные священники преображаются в чутких и искренних анимистов.
Живя в Париже, я имел довольно длительную беседу с одним бывшим католическим священником, который после тяжёлого сердечного приступа, случившегося на сорок восьмом году жизни, испытал состояние клинической смерти, а затем был вытащен “с того света” в госпитале “Кремлан-Бисэтр”. Помню, что он сказал мне буквально следующее: “Только пройдя через всё это, я осознал всю ложь и скверну моей прежней жизни. Если хотите знать правду, ни один человек нашей культуры не может вернуться оттуда христианином. Больше того, он не может даже солгать, что остался прежним, ибо он вообще утрачивает способность и вкус ко лжи.”
Итак, мы видим, что даже околосмертный опыт является мощнейшим катализатором духовного пробуждения человеческой личности. Нет сомнения в том, что ещё более глубокое и полное погружение в Иное, которого не избежать никому из нас, ныне живущих, производит ещё большую духовную трансформацию личности.— Недаром же в языках некоторых сибирских народностей слова “загробный мир” и “школа” — это однокоренные слова.
“Шаманская болезнь” и спонтанные “погружения в самадхи”, приводящие к такому же трансформирующему результату,— это достаточно редкие подарки судьбы, удел немногих “избранных”, распылённых и затерянных в серой и бесформенной человеческой массе. Всем остальным людям требуется достаточно мощный “внешний” стимул и толчок, способный сдвинуть с мёртвой точки процессы духовного роста и взросления. Я говорю об опыте умирания и физической смерти, которого не избежать никому из нас и который, рано или поздно, всем нам гарантирован. Но не является ли этот опыт, так сказать, “учебным процессом” в “начальных классах” той самой “школы”, которая помогает нерадивым “второгодникам” наконец-то осознать своё истинное предназначение и неизбежность исполнения своей возвышенной Миссии на Земле, о которой мы сегодня уже говорили? Истинной зрелости и мудрости большинство людей достигает, только пройдя через эту “школу”, трансформирующую и преображающую индивидуальное сознание.
Разумеется, относительно нынешней человеческой культуры, количественные масштабы трансцендентального опыта, опыта смерти-и-возрождения, совсем невелики и прямо пропорциональны незначительному количеству успешно реанимированных пациентов клиник и больниц.
Но представь себе целое общество, социум, целиком состоящий из духовно пробуждённых индивидов, избавленных и исцелённых от всех симптомов нынешнего “общечеловеческого” слабоумия и умственной отсталости: целый народ, состоящий уже не из будничных “граждан” и воскресной “паствы”, но из личностей, полностью освобождённых и очищенных от всех мыслимых симптомов суеверия и обскурантизма; личностей, которые теперь уже точно знают, к чему им стремиться, что им делать и как им жить! Именно появление такого общества и должно стать одним из последствий осуществления основного этапа Общего Дела, то есть результатом победы над необратимостью физической смерти: появление общества человеческих существ, возвращённых оттуда, где все они, до единого, прошли через горнило духовного очищения, в котором любая скверна и суемудрие сгорают, как сухая листва в костре.
Обретшие качественно один и тот же опыт смерти-и-возрождения, они не могут не стать братьями друг для друга, как раз в том смысле, как это предвидел Ницше, говоря о братстве-через-инобытие. А для нас, ещё не прошедших через смерть как главное испытание человеческой души, они не могут не стать мудрыми учителями и наставниками.
Очевидно, что такие масштабы трансцендентального опыта не могут не привести к мощному эволюционному рывку по направлению к более высокому модусу и качеству сознания в рамках всего человеческого рода. Так что восточные “дживанмукты” и воскрешённые пациенты Моуди — это не более (но и не менее!) чем прототип новой, куда более духовной и совершенной ветви человеческого рода, гениально предвосхищённой Заратустрой, Плотином и Фёдоровым.
...[Что] может сравниться с... величием нашей высокой мечты: стать бессмертными и вечно юными, как олимпийские боги, и, подняв голову к небу, впервые с осмысленным интересом взглянуть на далёкие звёзды и бесчисленные миры, которые абсолютно для каждого из нас в буквальном смысле этого слова перестанут быть недостижимыми...
...Само начало осуществления Общего Дела уже знаменует собой великое вхождение в человеческую жизнь ясной Цели и положительного Смысла,— того, чего у нас никогда не было...
...Быть тайным или явным противником Общего Дела,— это значит быть богоборцем,... пытающимся противодействовать тому, что должно совершиться и препятствовать тому, что уже совершается.
А.Светов. “Книга Жизни”
——————————————————————————————————————
Народ — это постоянное существо, не подчинённое действию времени... [Народ] состоит не только из...
Продолжение на следующей странцие...
