авторы. Кроме "казинас", впрочем, существует еще много других пособий. Для тибетцев характер выбранного для тренировки предмета совершенно безразличен. Считается, что следует отдавать предпочтение предмету, лучше других привлекающему и фиксирующему мысль начинающего адепта.
Это положение хорошо иллюстрирует известный в Тибете анекдот. Один юноша просит отшельника быть его духовным наставником. Учитель желает, чтобы ученик приобрел прежде всего навыки концентрации сознания. - "Чем вы обычно занимаетесь", - спрашивает он жаждущего озарения "налджорпа". - Я пасу яков, отвечает тот. "Хорошо", - говорит "гомтшен", - "сосредоточьте мысли на яке". Ученик располагается в пещере, до некоторой степени приспособленной для жилья, каких много в районах пастбищ, и начинает тренировку. Через некоторое время учитель отправляется к предающемуся медитации ученику и зовет его, приказывая выйти к нему. Ученик слышит зов, встает и хочет покинуть свое убежище. Но медитация достигла намеченной цели - он уже отождествил себя с объектом, на который были направлены его мысли и до такой степени с ним слился, что потерял ощущение собственной личности. Барахтаясь в выходе пещеры, будто стараясь преодолеть какое-то препятствие, ученик заявляет: "Я не могу выйти, мне мешают рога". Юноша чувствовал себя яком.
Одна разновидность упражнений в концентрации мысли заключается в выборе какого-нибудь пейзажа, например, сада. Его созерцают, наблюдая во всех подробностях. Запоминают растущие в нем разнообразные цветы, их расположение, деревья, присущую каждому из них вышину, форму ветвей, разницу в листве, и так, последовательно изучая все подробности, обходят весь сад, запоминая все особенности, какие только удается отметить. Создав себе отчетливое представление о саде, когда его видишь так же с закрытыми глазами, как и с открытыми, начинают из составляющего сад сочетания признаков мысленно одну за другой удалять различные детали. Постепенно цветы теряют окраску и форму, они рассыпаются, и даже оставшаяся от них пыль рассеивается. Деревья лишаются листвы, их ветви сжимаются, будто входят в ствол, потом ствол утончается и превращается в простую линию. Линия эта становится все тоньше и, наконец, исчезает. В результате остается только голая земля. У земли теперь нужно отнять камни, почву. Земля, в свою очередь, исчезает и т.д. Такие упражнения приводят к уничтожению представлений о мире форм и материи, к последовательному достижению чистого и бескрайнего пространства, пониманию бесконечности сознания и, наконец, к постижению сферы "пустоты" и сферы, где нет ни сознания, ни отсутствия сознания. Эти четыре вида медитации в буддизме считаются классическими, их называют "медитация без формы".
Для достижения указанных выше своеобразных состояний сознания выработано очень много методов. Порой такие состояния бывают последствием созерцания при выключенной рассудочной деятельности, между тем, как в других случаях они достигаются в результате ряда кропотливых самонаблюдений или же исследований и размышлений о явлениях внешнего мира. - Наконец, - говорят тибетцы, - есть люди, впадающие в подобное состояние внезапно, без всякой подготовки, независимо от места, где они находятся и дела, которым они заняты.
Другое распространенное упражнение при обучении мистиков состоит в созерцании какого-нибудь предмета. Нужно всецело на нем сосредоточиться, так, чтобы не только ничего кроме него не видеть, но и ни о чем больше не думать. Постепенно теряется ощущение собственной личности, и созерцатель начинает отождествлять себя с созерцаемым предметом, как в случае, когда ученик почувствовал себя яком. На этом нельзя останавливаться ни в коем случае. Превратившись в созерцаемый предмет, то есть, испытывая уже особые ощущения, которые могут быть следствием формы, размеров и других его свойств, нужно созерцать уже самого себя извне, как предмет внешнего мира. Таким образом, ученик, выбравший предметом созерцания дерево, забывает свою человеческую природу и ощущает, будто его тело - жесткий, негнущийся древесный ствол с ветвями, ощущает колебание ветвей, их движение, скрытую в коленях жизненную силу, циркуляцию его соков и т.д. Затем уже в качестве дерева, ставшего субъектом, он должен созерцать сидящее перед ним человеческое существо, ставшее объектом, рассматривать его и изучать во всех подробностях. После этого, переместив свое сознание в сидящего человека, он снова начинает рассматривать дерево, затем в качестве дерева будет опять созерцать человека. Чередующееся перемещение из субъекта в объект и наоборот, повторяется столько раз, сколько потребуется. Это перемещение выполняют и в помещении при помощи статуэтки, палки, именуемой "гом шинг" (дерево медитации) или ароматической палочки. Такую палочку зажигают в полном мраке или в темной комнате, и созерцание такой палочки благоприятствует подготовке к медитации. Эта подготовка называется "ниам пар жаг па". Ее назначение приводить сознание в состояние совершенного покоя. Созерцание маленькой огненной точки горящей ароматической палочки содействует созданию такого покоя. Это очень древний буддистский прием. Буддхагосха в одном из своих трудов, озаглавленном "Маноратха Пурани", рассказывает о монахине Утпалаварна, которая "фиксировала свое сознание на созерцании светильника и достигала совершенного знания, пользуясь этим созерцанием, как ведущей к нему ступенькой".
Занимающиеся медитацией планомерно и систематически, усаживаясь на отведенное для медитации место, испытывают ощущение человека, сбросившего с плеч тяжелую ношу. Освободившись от груза и скинув обременительную одежду, он вступает в страну молчания. Именно это чувство покоя и освобождения мистики называют "ниам пар жаг па" (сглаживать, выравнивать, то есть, усмирять все эмоции, поднимающие "волны" в сознании).
Есть еще более редкое упражнение, заключающееся в перемещении сознания в собственном теле. Его описывают следующим образом: мы ощущаем сознание у себя в сердце. Руки кажутся нам придатками к телу; ноги - частью тела, очень от нас отдаленной. В сущности, мы думаем о себе как субъект об объекте вне нас. Ученик должен попытаться извлечь "сознание - субъект" из его обычного обиталища и переместить его, например, в кисть руки. Тогда он должен почувствовать себя предметом, имеющим форму ладони с пятью пальцами на конце длинного придатка (руки), соединяющего его с большой движущейся массой (телом). У него будет то же ощущение, какое нам пришлось бы испытать, если бы глаза помещались не в голове, а в кисти руки, и если бы эта кисть - снабженное глазами вместилище нашего разума, чтобы рассмотреть голову и тело, поднималась бы и опускалась на конце длинного придатка (руки) вместо обычного для нас движения глаз - взгляда на рассматриваемый предмет.
Какую цель преследует эта экзотическая гимнастика? Вероятно, обычный ответ на этот вопрос никого не удовлетворит. Но, тем не менее, по всей вероятности, ответ этот единственно возможный и правильный. Ламы мне отвечали: "Эту цель объяснить нельзя, так как тот, кто не сумел добиться успешных результатов упражнений, все равно ничего в объяснениях не поймет. Такая тренировка дает возможность испытывать психические состояния, совсем отличные от обычно нам свойственного, позволяет выходить из условных границ, поставленных нами самими нашему "я" и, как следствие, ясно постигнуть, что "я" не существует". Один из лам в разговоре воспользовался моей репликой в качестве аргумента для подтверждения своих теорий. Как-то он говорил мне о "сердце, обиталище сознания и духа", и я заметила мимоходом, что жители Запада считают их средоточием не сердце, а мозг. Мой собеседник немедленно возразил: "Вы прекрасно видите сами, что можно ощущать сознание в разных частях тела. Поскольку эти люди чувствуют, будто "думают головой", а я ощущаю сознание в сердце, то из этого следует, что точно так же вполне возможно ощущать, будто "думаешь ногой". К тому же все это - обман чувств, где нет и тени истины. Сознание - дух не обитает ни в сердце, ни в голове, и указанная тренировка как раз и помогает "высвободить дух из тела".
В сущности, главная цель всех приведенных выше упражнений и еще многих других - привести к полному отказу от всех общепринятых рутинных представлений и заставить понять, что наши представления можно изменить. В них нет ничего абсолютно истинного, поскольку они построены в соответствии с ощущениями, легко вытесняемыми другими ощущениями.
Мировоззрение аналогичного порядка диктует адептам китайской секты "тс-ан"* (*Эта секта известна в Японии под названием "Зен-шу" (секта медитации). Здесь она имеет среди избранной интеллигенции большое число последователей. - Прим. авт.) загадочные фразы наподобие следующей: "Вот вздымается над океаном туча пыли, и рев волн доносится до земли". Как говорится, доктрина "тс-ан" есть "искусство созерцать полярную звезду в южном полушарии".
Роль учителя - руководить процессом "освобождения" ученика. С помощью парадоксов учитель выкорчевывает из его сознания веру в идеи, понятия, чувства, обычно признаваемыми истинными, но не позволяет заменить их новой верой в предлагаемые парадоксальные построения. Как те, так и другие ничто иное, как только "относительное" или даже просто иллюзии.
Приведу еще один классический для Тибета вопрос, задаваемый ученику отшельниками-мистиками или монастырскими философами: "Флаг развевается по ветру. Что движется: ветер или флаг?". Адепты секты "тс-ан" приписывают первую редакцию этого вопроса шестому патриарху своей секты. По преданию, он увидел двух монахов, рассматривавших развевающееся по ветру полотнище флага. Один из них утверждал, что в движении находится флаг; другой ему возражал, что в движении находится только ветер. Тогда учитель разъяснил им, что на самом деле движение не имеет отношения ни к ветру, ни к флагу. Находится в движении нечто в них самих.
Был ли этот образ мышления занесен в Тибет из Китая или из Индии? Для ответа на этот вопрос еще нет достаточных данных. Но я приведу здесь слова одного ламы из Кхама: - Члены секты "бонпо" исповедовали эти доктрины еще до пришествия в Тибет Падмасамбхавы. - Заявления подобного рода напоминают нам о гипнозе, будто еще до распространения буддизма в Тибете существовало философское учение. Но какую степень достоверности имеют подобные заявления?
Не обсуждая достижений более высокого порядка, получаемых в результате выполнения упражнений на "перемещение сознания" в какую-нибудь часть своего тела, я хочу отметить существенное повышение температуры в этой части тела. По крайней мере, экспериментирующий ощущает в этом месте все возрастающий жар.
Проверить это довольно трудно, так как даже мысль о каком-либо контроле нарушила бы концентрацию внимания и "водворила" бы сознание на место, уничтожив причину развития тепла. С другой стороны, проверка этого явления у других вообще невозможна. Умственный склад анахоретов и их учеников не имеет ничего общего с психологией "медиумов" западного полушария, дающих сеансы за вознаграждение и разрешающих критическое изучение вызванных через них явлений. Самый смиренный из учеников тибетского гомтшена весьма удивился бы, если бы ему предложили нечто подобное. - Меня очень мало беспокоит, верите ли вы в эти явления или нет, - сказал бы он. - У меня нет ни малейшего желания вас убеждать. Это профессия фигляров - кривляться перед толпой. Я же не даю театральных представлений.
Суть в том, что на Востоке не выставляют напоказ своих знаний магии, философии или психики. Соответственно, чрезвычайно трудно добиться откровенности в этих вопросах... Изучающий страну путешественник может получить очень гостеприимный прием у ученого ламы, в течение нескольких месяцев пить с ним чай в домашней обстановке и все-таки уехать с убеждением в полном невежестве своего хозяина. А между тем, он мог бы не только получить исчерпывающие ответы на все интересующие его проблемы, но и научиться еще очень многому, что ему даже и не снилось.
Что касается "тепла" или же "ощущения тепла", развиваемого описанным выше упражнением, то, чем бы это ни было, оно много раз согревало ...
Продолжение на следующей странцие...
