асставании, до глубокой ночи пил сакэ, и в первый день года никак не мог пробудиться:
УЖ завтра-то
Не буду таким растяпой.
Весна в сиянии цветов.
Начало весны:
Новой весне
Минуло девять дней.
О поля, о горы!
Сухая трава.
Но уже поднимается марево -
На вершок или два.
В провинции Ига, в местечке Ава-но сё, есть древняя могила преподобного Сюндзё. В былые дни стоял здесь монастырь, который назывался, кажется, Гоходзансиндайбуцу-дзи, но лишь имя на века сберегло память о нем, от главного храма осталось одно подстенье, кельи тоже исчезли, уступив место полям да огородам, священные изображения, возвышавшиеся когда-то над землей на один дзе и шесть сяку104, погребены под зеленым мхом, и лишь головы доступны почтительным взглядам паломников, одна только фигура преподобного Сюндзё пребывает в полной сохранности, являя собой неоспоримое свидетельство величия тех давних дней, и, глядя на нее, я чувствовал, как на глаза мои навертываются слезы. Каменные лотосы и львы грудами лежали в зарослях полыни и хмеля, казалось, взгляд улавливает и засохшие стволы деревьев сара105.
На две сажени с лишним -
Высоко поднимается марево
Над камнями.
О том, да о сем
Упоминаешь невольно, глядя
На цветущие вишни,
В местечке Ямада провинции Исэ:
«Какие цветы
Цветут?» - названья не знаю,
Но аромат...
Обнажаться
Рано еще, просевает насквозь
Ветер второй луны106
У храма Бодайдзан:
О печалях былых
Обители этой, поведайте мне,
Сборщики бататов.
Рюсёся107
Прежде спрошу,
Как в здешних местах называют
Этот зеленый тростник? 108
Встречаю Сэцудо из дома Инспектора Адзиро109:
На сливе
Новая ветка привита.
Чудно цветет.
Собрание в травяной хижине:
Рядом - поле бататов,
А ворота увиты хмелем
В нежной листве.
В саду у святилища нет ни одной сливы. Подумав, что должно быть тому какое-то объяснение, справился у управляющего, но он сказал мне, что никаких особых причин нет, просто слив здесь не было изначально, за исключением одной, которая растет позади жилища юных жриц.
Юные жрицы,
На ваше деревце сливы
Гляжу с умиленьем.
Пределы богов.
И вдруг - нежданно-негаданно
Успение Будды.110
Была уже вторая половина месяца Яёи111, когда мое беспокойное и изменчивое, словно цветы, сердце повлекло меня к новым вехам, а мысли устремились к цветам Ёсино. Человек, готовый разделить со мной радости и печали страннической жизни, - я сговорился с ним еще в Ирагосаки112, - встретил меня в Исэ, а поскольку он собирался стать для меня чем-то вроде мальчика на побегушках, подпорой в пути, то и имя себе выбрал соответственное - Ман-гикумару113. Звучало оно и в самом деле по-отрочески, в чем была особая прелесть. И вот, перед тем как выйти за ворота, написал я в шутку на шляпе своей: «Два путника, вместе вершащие путь и не задерживающиеся в движении своем между небесами и землей».
В Ёсино я тебе
Покажу цветущие вишни,
Дорожная шляпа.
В Ёсино ты увидишь
К тому же еще и меня,
Дорожная шляпа.
Мангикумару
Дорожная утварь, ежели ее много, становится помехой в пути, поэтому мы отказались почти от всего, но так или иначе пришлось взять с собой постельные принадлежности, по одному бумажному платью, что-то вроде плащей, тушечницу, кисти, бумагу, кое-какие лекарства, коробки с едой - все это мы связали в узлы и взвалили на плечи, получилась ноша весьма обременительная для человека со слабыми ногами, казалось, будто она тянет меня назад, в результате продвижение наше было еле заметным, зато дорожных мытарств изведали мы в избытке.
Добредешь еле-еле
До гостиницы, а у ворот -
Глициния в цвету.
В Хаиусэ:
Весенняя ночь.
В углу храма фигурка молящейся
Так прелестна114!
В высоких гэта
Монах промелькнул в толпе.
Дождь и цветы,
Мангику
На горе Кадзураки:
Вот бы увидеть
Лик божества на рассвете
В сиянье цветов.115
Мива. Вершина Тономинэ. Перевал Пуповина. Путь от Тономинэ к Драконьим вратам - Рюмон.
Над жаворонками
Отдыхаю в бескрайнем небе
На перевале.
Драконьи врата - Рюмон:
От драконьих ворот
Цветы привезу в подарок
Выпивохам-друзьям.
Любителям выпить,
Только им расскажу об этом
Водопаде в цветах.
Западная река - Нидзикко:
Шорохи-шелест...
То ли падают горные керрии,
То ли шумит водопада
Стрекозиный водопад - Сэйрэй-га таки.
Водопад Фуру находится в горах на расстоянии 25 те от святилища фуру-но мия.
Водопад Нунобики. В верховьях реки Икуга, в стране Цу.
Водопад Мино. По дороге через горы к храму Катиодзи.
Вишни:
Охота за вишнями.
Не похвально ли? - в день прохожу
По пять ри, а то и по шесть.
«Цветы да цветы
Целый день», - приуныл кипарис,
Но, может быть, завтра...
Веером
Взмахнув, зачерпну вина
Под опадающей вишней116
Родник во мху117:
Весенний дождь,
Сквозь ветки деревьев проникнув,
Звенит родником.
Три дня провел я с вишнями Ёсино, любовался рассветами и закатами, печальный свет предрассветной луны проникал в мою душу и полнил грудь, меня чаровали виды, воспетые некогда господином Регентом118, я блуждал по тропам в поисках веток, надломленных рукой Сайге119, вспоминал строки, когда-то оброненные здесь Тэйсицу: «Вот это да!..»120, сам же не умел найти ни единого слова, да, как это ни досадно, бесполезные уста мои неизменно оставались замкнутыми. Стремление к прекрасному, заставившее меня пуститься в путь, было воистину неукротимо, но вот я здесь и не могу ничего сказать прискорбное обстоятельство!
Гора Коя:
О мать, о отец...
Такая тоска в душе -
Плачут фазаны.121
Облетают цветы.
Как же стыдно узла на макушке!122
Обитель в горах...
Мангику
Песенная Бухта - Вака-но ура:
Уходит весна.
В Песенной бухте ее
Догнать удалось.
Монастырь Кимиидэра.123
Ступни мои были стерты до крови, я невольно вспомнил о переправе Сайге через реку Тэнрю124 и подумал, что, наверное, мало чем от него отличаюсь, когда же пошел нанимать лошадь, мне на память пришел давний случай с разгневанным отшельником125. Красота гор, равнин, морей и побережий представляется мне проявлением созидательной деятельности высших сил, я устремляюсь сердцем вослед за идущими по пути освобождения от привязанностей, ищу истину, открывающуюся человеку, посвятившему себя служению прекрасному. Я покинул свое жилище, и нет у меня желания обзаводиться скарбом. Руки мои пусты, а потому неведомы мне дорожные страхи. Свой размеренный шаг предпочел я дорожному паланкину, и лакомее мяса мой скромный ужин. Где пожелаю, там и остановлюсь передохнуть, когда захочу, тогда и продолжу идти дальше. Только две каждодневные заботы имею. Как бы найти подходящее пристанище на ночь, да где бы раздобыть прочные сандалии по ноге - вот и все мои немудреные желания. Одно настроение является на смену другому, каждый новый день рождает новые чувства. А уж если случится встретить на пути человека, хоть немного сведущего в прекрасном, радость просто безмерна. Впрочем, даже если случай посылает тебе человека, которым в обычное время ты непременно бы пренебрег, полагая его косным и твердолобым, разговорившись с таким где-нибудь в глуши, или вдруг обнаружив его в заброшенной землянке или в заросшей хмелем хижине, испытываешь такое чувство, будто среди камней или битой черепицы обнаружил драгоценный камень, будто в грязи нашел золотой слиток, сразу же представляешь себе, как ты об этом напишешь или расскажешь кому-нибудь - право же, это одно из главных удовольствий, выпадающих на долю страннику. День смены одежд126:
Теплый халат
Скинув, взвалил на плечи.
День смены одежд.
Ушел из Ёсино.
Как хочется ватное платье продать
День смены одежд.
Мангику
В день Омовения Будды127, бродя по Нара от одного храма к другому, увидел, как олениха родила олененка - удивительно, что это произошло именно сегодня:
День Омовения.
Вместе с Буддой сегодня родился
Олененок.
Увидев священную картину, на которой было изображено, как Гандзин128, настоятель монастыря Сё-дайдзи, плывя по морю в страну Ямато, преодолевает семьдесят несчастий, и как в конце концов его ослепляет соленый морской ветер...
Сверкает листва.
Как хотел бы стереть я слезы
С глаз незрячих твоих.
В Нара расстаюсь со старыми друзьями:
Рога оленя,
Вот и пришла пора
В стороны разойтись129
В Осака, в доме у одного человека:
Ирисы.
Беседа - вот и еще одна
Услада в пути,
Сума:
Луна, она здесь,
Но будто бы нет ее в небе
Лето в Сума130.
Гляжу на луну,
Но все не хватает чего-то
Лето в Сума.
Стоит середина месяца Зайца131, и небо, еще окутанное неясной дымкой, пленяет изысканной красотой, в эти быстротечные ночи луна особенно прекрасна, она льет свой свет вниз на горы, уже темнеющие молодой листвой, тут откуда-то со стороны моря начинает брезжить рассвет, невольно наводящий на мысль о том, что пора бы прилететь и кукушке. Вот уже в предгорьях румянятся волны злаков, а вдалеке, возле рыбачьих хижин, туман, постепенно рассеиваясь, открывает взору слабо колышущиеся маки.
Лица рыбаков
Возникают первыми в утренней мгле.
Цветущие маки.
Сума делится на Восточное Сума, Западное Сума, Прибрежное Сума, и трудно понять, чем промышляют в каждой из этих трех местностей. У всех на слуху песня «с трав морских капли соли стекают...»132, но и этим промыслом, похоже, в наши дни уже никто не занимается. Здесь ловят сетями рыбу, которая называется кисуго, и сушат ее прямо на берегу, раскладывая на мелком песке, отчего рыбу часто таскают вороны. Некоторые, вооружившись луками, пугают их, но вряд ли это можно считать занятием, достойным рыбака. Подумав однако, что, быть может, они пытаются таким образом сохранить память о некогда разыгравшихся здесь сражениях133, я почувствовал себя пристыженным и, преисполненный тоски по прошлому, решил подняться на вершину Тэцукаи - Железного Посоха. Отроку, который был моим проводником, видно, не по душе это пришлось, во всяком случае, он под разными предлогами попытался уклониться, я же, как мог, старался задобрить его, обещал накормить в чайной лавке у подножья, словом, являл собой фигуру растерянную и жалкую. Моему провожатому было, очевидно, года на четыре меньше, чем тому деревенскому молодцу, которому, как известно, исполнилось шестнадцать134, тем не менее он вынужден был сопровождать меня на пути в несколько сотен дзе, вдвоем мы карабкались на крутые и извилистые, как бараньи кишки, утесы, не раз готовы были сорваться вниз и чудом удерживались, цепляясь за ветки азалий, за стебли низкорослого бамбука, задыхались, обливались потом, словом, прошло немало времени, прежде чем мы оказались наконец у Облачных врат, - и, разумеется, этим я обязан стараниям моего ненадежного вожатого.
Рыбак из Сума.
Кончик стрелы направлен вверх
Не там ли кричит кукушка?
Кукушка.
Там, где вдали замирает твой крик, -
Остров в тумане.
Храм Сумадэра.
Нет музыкантов, но флейта звучит
В тени под деревьями..135
Ночлег в Акаси:
В ловушке-горшке136
Видит случайные сны осьминог
Под летней луной.
«Вряд ли на свете существует место, где осень столь же уныла»137 так кажется, было сказано. И в самом деле, истинная красота этого залива раскрывается именно осенью. Невозможно передать словами то уныние, ту печаль одиночества, которые овладели мной. «Будь сейчас осень, - думал я, - мне бы наверняка удалось выразить хоть малую долю своих чувств». УВЫ, так часто думают люди, не подозревающие о том, что им просто недостает сообразительности. Остров Авадзи виден как на ладони, справа и слева от него заливы Сума и Акаси. Не в подобном ли месте было сказано: «Земли У и Чу простираются к востоку и к югу...».138 Человек понимающий, увидев этот пейзаж, наверняка нашел бы, с чем его сопоставить.
Позади меня, за горой, деревенька под названием Таи-но хата - она считается родиной девиц Мацукадзэ и Мурасамэ139. Еще дальше тянутся грядой вершины гор, где-то там пролегает дорога в Тамба. От прежних времен сохранились такие зловещие названия как Хатибусэнодзоки - «Загляни в горшок-ловушку» или Сакаотоси - «Катись кувырком», если же, встав у сосны с колоколом140, посмотреть вниз, то прямо п...
Продолжение на следующей странцие...
