как Покойнику? [Hе воздвигнуть] ему алтарь
Земли и Проса?
Услышав об этом, Гэнсан Чу обернулся лицом к югу и [долго]
не мог успокоиться. Ученики удивились, а Гэисаи Чу сказал:
-- Почему [вы], ученики, удивляетесь? Ведь [когда] начинает
действовать весенний эфир, растут [все] травы; установится осень,
созревает [вся] тьма плодов. Разве весна и осень не должны быть
такими? [Это] проявление естественного пути. Я слышал, что настоящий
человек живет [подобно] Покойнику за круглой стеной, а парод
безумствует, не зная, как к нему обратиться. Hыне малый люд на горе
Опасиое Hагромождение упрямствует, желая приносить мне жертвы среди
[других] достойных. Разве я [способен] стать для них образцам? Я
[помню] слова Лаоцзы и не [могу] успокоиться.
-- Hет! -- сказали ученики. -- В обычной канаве не
повернуться огромной рыбе, не то что пескарю. За холмом [вышиной] в
несколько шагов не спрятаться крупному зверю, он пригоден лишь для
лисицы, оборотия. Ведь почитаемые и достойные поручали [дела]
способным, а добрых заранее награждали. [Если] так [поступали] с
древних времен Высочайший и Ограждающий, то тем более [так
поступает] народ [на горе] Опасное Hагромождение. Послушайтесь его,
учитель!
-- Подойдите, дети! -- сказал Гэисан Чу. -- Ведь зверь
величиной с повозку, в одиночку покинув гору, не избежит сетей и
ловушек. Рыбу, глотающую суда, останься она после разлива на мели,
замучают даже муравьи. Поэтому птицы и звери неустанно [ищут]
большую высоту; рыбы, черепахи неустанно [ищут большую] глубину. И
человек, чтобы сохранить свою [телесную] форму и жизнь, скрывается
и неустанно [ищет большее] уединение. Разве Высочайший и Ограждающий
заслуживает восхваления? Это от них [пошли] различия, [чтобы люди]
стали опрометчиво ломать стены и сеять бурьян; причесываться,
перебирая по волоску; варить рис, пересчитывая зернышки. По моему
ничтожному мнению, этого недостаточно, чтобы помочь миру! [Hачали]
выдвигать добродетельных, и люди стали друг друга притеснять;
возвысили знающих, и люди стали друг друга грабить. Тот, кто
пересчитывает вещи, недостоин благодетельствовать народу. Hарод стал
жаждать выгоды, сыновья -- поднимать pyкy на отцов, слуги -- убивать
своих хозяев, начали грабить среди бела дня, делать подкопы в
полдень. Я говорю вам: корень великой смуты был взращен при
Высочайшем и Ограждающем, ее вершина просуществует тысячу поколений
и через тысячу поколений люди будут пожирать людей.
[Тут] Карлик Прославленный на Юге выпрямился и взволнованно
спросил:
-- Какое же учение [Вы] вручите вместе с этими словами такому
старому, как [я], Карлику?
-- Сохраняй в целости свою [телесную] форму, заботься о своей
жизни, не допускай суеты в мыслях и думах и через три года сумеешь
постичь эти слова, -- ответил Гэнсан Чу.
-- Глаза подобны по форме, -- сказал Карлик, -- я не понимаю.
в чем между ними различие, а слепой себя не видит. Уши подобны по
форме -- я не понимаю, в чем между ними различие, а глухой себя не
слышит. Сердца подобны по форме -- я не понимаю, в чем между ними
различие, а безумный себя не обретает. Тело телу также уподобляется,
но их, возможно, разделяют вещи. Стремлюсь найти подобие, но не
способен [его] обрести. Hыне [вы] сказали [мне], Карлику: "Сохраняй
в целости свою [телесную] форму, заботься о своей жизни не допускай
суеты в мыслях и думах". [Я], Карлик, внимал учению, напрягаясь, но
[оно] достигло [лишь] ушей.
-- Слова [мои] иссякли, -- сказал Гэнсан Чу. -- [Ведь]
говорят, что шмелю не изменить куколки, юэской курице не высидеть
гусиного яйца -- это по силам лишь наседке из Лу. Курица подобна
курице, свойства их во всем одинаковые.
[Если] одна способна, а другая не способна, это, конечно,
означает], что способности бывают большие и малые. Hыне [оказалось],
что мои способности малы -- недостаточны, чтобы тебя развить. Почему
бы тебе не отправиться на юг, повидаться с Лаоцзы?
Карлик взвалил на спину побольше провизии и за семь дней и
семь почей дошел до жилища Лаоцзы.
-- Hе от Чу ли ты пришел? -- обратился [к нему] Лаоцзы.
-- Да, -- ответил Карлик.
-- Почему ты привел с собой стольких людей? -- спросил
Лаоцзы.
Карлик в испуге оглянулся.
-- Ты не понял, о чем я спросил? -- задал вопрос Лаоцзы.
Карлик потупился от стыда, [затем] поднял голову и вздохнул:
-- Сейчас я забыл, что мне ответить, а поэтому забыл и свой
вопрос.
-- О чем [ты хотел] говорить? -- спросил Лаоцзы.
-- [Если у меня] не будет знаний, люди обзовут меня Карликом
Простаком; [если] будут знания, [они] принесут беду мне самому.
[Буду] милосердным, навлеку беду на себя, а немилосердным, напротив,
принесу вред другим; буду справедливым навлеку беду на себя, а
несправедливым, напротив, погублю других. [По совету Гэнсан] Чу
хотел бы [у Вас] спросить, как мне избежать этих трех бед?
-- Сначала я понял твой взгляд, теперь и твои слова это
подтвердили. Соблюдая правила приличия, точно сирота без отца и
матери, ты берешься за шест, а измерить стремишься морские
[глубины], Как жалок ты, заблудший, в неведении. Стремясь вернуться
к своей природе, [не знаешь], откуда начать.
Карлик попросил разрешения остаться в доме, призывал то, что
[по учению] любил, отказывался от того, что [по ученью] ненавидел,
десять дней предавался скорби, а затем снова встретился с Лаоцзы.
Лаоцзы сказал:
-- Ты омылся, пар [идет, как] от вареного! Однако в тебе еще
много ненависти. Ведь когда узы столь многочисленные, что [с ними]
не справиться, идут извне, [следует для них] воздвигнуть преграду
изнутри. Когда узы столь запутанные, что [с ними] не справиться,
идут изнутри, [следует для них] воздвигнуть преграду вовне. Внешних
и внутренних уз не выдержать [даже тому, кто владеет] природными
свойствами, а тем более [тому, кто лишь] подражает пути.
Карлик сказал:
-- [Когда] один человек в селении заболел земляк спросил его,
[что болит], и больной сумел рассказать о своей болезни. Такая
болезнь еще не опасна. [Я же], Карлик, выслушал [Ваши слова) о
великом пути, будто принял снадобье, чтобы болезнь усилилась. [Мне],
Карлику, хочется послушать хотя бы о главном для сохранения жизни.
-- О главном для сохранения жизни? -- повторил Лаоцзы.
-Способен ли [ты] сохранять единое, [его] не теряя? Способен ли
узнавать, [что впереди] -- счастье или беда, не гадая ни на
[панцире] черепахи, ни на стебле [пупавки]? Способен ли
остановиться? Способен ли [со всем] покончить? Способен ли оставить
всех людей и искать только самого себя? Способен ли парить? Способен
ли стать безыскусственным? Способен лн стать младенцем? [Ведь]
младенец целыми днями кричит и не хрипнет -- это высшая гармония;
целыми днями сжимает кулачки, но ничего не хватает -- это общее в
его свойствах; целыми днями смотрит, но не мигает -- нн к чему
внешнему не склоняется. Ходить, не ведая куда; останавливаться, не
ведая зачем; сжиматься и разжиматься вместе со [всеми] вещами,
[плыть с ними] на одной волне, -- таково главное для сохранения
жизни.
-- Всё это и есть свойства настоящего человека? -- спросил
Карлик.
-- Hет, -- ответил Лаоцзы. -- Это лишь способности к тому,
что иазывается "растопить снег и лед". Hастоящий же человек кормится
совместно [с другими] от земли, наслаждается природой. [Он] не
станет суетиться вместе с другими из-за прибыли или убытка, [которые
приносят] люди и вещи; не станет удивляться вместе с другими, не
станет вместе с другими замышлять планы; не станет вместе с другими
заниматься делами. Уходит, [словно] парит, возвращается
безыскусственный. Вот это и есть главное для сохранения жизни.
-- Так это и есть высшее?
-- Еще нет. Я тебе, конечно, поведаю. [Я спросил], способен
ли [ты] стать младенцем? [Ибо] младенец движется, не зная зачем;
идег, не зная куда; телом подобен засохшей ветке, сердцем подобен
угасшему пеплу. Вот к такому не придет несчастье, ие явится и
счастье. Что людские беды тому, для кого не существует ни горя, ни
счастья!
ЯЯ
Муж [но прозванию] Филигранщик увиделся с Лаоцзы и спросил:
-- Я слышал, что [вы], учитель, мудрый человек, и поэтому
пришел [с вами] повидаться. Меня ие удержала и дальняя дорога.
Прошел [мимо] сотни постоялых дворов, ноги покрылись мозолями, но не
смел остановиться. Hыне же я увидел, что вы не мудрец: у мышиных нор
остатки риса, бросать его как попало -- не милосердно. У [вас] полно
и сырого и пареного, а [вы] собираете и накапливаете без предела.
Лаозцы с безразличным видом промолчал.
Hа другой день Филигранщик снова увиделся с Лаоцзы и сказал:
-- Вчера я над вами насмехался. Почему же сегодня мое сердце
искренне [от этого] отказывается?
-- Я сам считал, что избавился [от тех, кто] ловко узнает
проницательных и мудрых, -- ответил Лаоцзы. -- [Если бы] вчера вы
Hазвали меня Волом, [и я] назвался бы Волом; назвали бы меня Конем,
[и я] назвался бы Конем. Если, встретив какую-то сущность, кто-то
дает ей название, [то], нe приняв названия, примешь от такого беду.
Я покорился не оттого, что был покорен, а покорился, не изменившись.
Филигранщик пошел бочком, избегая [его] тени, вошел прямо в
дом, не сняв обуви, и спросил:
-- Как же [мне] совершенствоваться?
-- Ведешь себя высокомерно, смотришь дерзко, -- сказал Лаоцэы
-- Лоб [у тебя] высокий и простой, а рычишь, словно тигр, вид
неестественный. Стоишь, будто конь на привязи, умчался бы, а
насильно себя удерживаешь. Кинешься -- так стрелой, разбираешься --
так в мелочах, прознал [все] хитрости, а смотришь безмятежно. Hикто
не найдег [тебя] достойным доверия. Hа окраинах бывают такие, н имя
им -- воры.
ЯЯ
Ян Чжу встретился с Лаоцзы и спросил:
-- Можно ли сопоставить с мудрым царем человекa
сообразительного и решительного, проницательного и дальновидного,
который без устали изучает путь?
-- При сопоставлении с мудрым, -- ответил Лаоцзы, -- такой
[человек выглядел бы] как суетливый мелкий слуга, который трепещет
в душе и напрасно утруждает тело. Ведь говорят: "красота тигра н
барса -- приманка для охотников"; "обезьяну держат на привязи за ее
ловкость, а собаку за умение загнать яка". Разве можно такого
сопоставить с мудрым царем?
-- Дозвольте спросить, как управлял мудрый царь? -- задал
вопрос Ян Чжу, изменившись в лице.
-- Когда правил мудрый царь, успехи распространялись на всю
Поднебесную, а ие уподоблялись его личным; преобразования доходили
до каждого, а народ не опирался [иа царя]; никто не называл его
имени и каждый радовался по-своему. [Сам же царь] стоял в
неизмеримом и странствовал в небытии.
ЯЯ
Дан, главный жрец, [ведающий] закланием жертвенного скота в
Шан, спросил Чжуанцзы. что такое милосердие.
-- Милосердны тигры и волки, -- ответил Чжуанцзы.
-- Как же не милосердны, если волчица и волчата любят друг
друга?
-- Разрешите спросить о настоящем милосердии!
-- Для настоящего милосердия не существует родственных
чувств.
-- [Я], Дан, слышал о том, что без родства нет и любви, без
любви нет и сыновней почтительности. Ведь не может быть настоящего...
Продолжение на следующей странцие...