ли на три разделить, а если три четверти, то есть при сокращении мы уже получаем нечто другое, - когда три четверти сокращаем - мы единицу не получаем. То есть это разрыв, как бы развал некий...
В.: Но почему же тогда изначально человеку проще выполнять работу, чем играть? Если три четверти - это не целостность, а единица - это целостность, почему все-таки ремесло или работа - это проще, а импровизация - это сложнее, это требует какого-то большего вложения души и всего прочего?
А.Е.: Мне кажется, это неправильно. Работа не проще. Это вообще два разных состояния. Она не может быть проще.
В.: Но если ученик учится, он учится все-таки на каноне трех четвертей. Он не может сразу перейти на другое.
А.Е.: Это следствие атеизма. Дело в том, что это отпадение от Бога. Если, допустим, в школу не сажать музыканта, то отдать его в народ, как цыгане, например...
В.: Атеизм появился еще во времена Баха и раньше.
А.Е.: Естественно, а как же!
В.: А почему он появился тогда, когда...
А.Е.: Да он все время, он всегда был.
В.: А откуда он взялся?
А.Е.: Он и должен быть. Потому что люди определенные должны пройти этот путь...
В.: Зачем, как вы думаете, было когда-то отделяться от Бога и делать из этого канон...
А.Е.: А познать добро и зло захотели. Это все знание. И все время человек решает этот вопрос - кайф или знание.
В.: А от знаний кайф?
А.Е.: От знаний кайфа нет. Знание умножает печаль. А шаманы, и все эти ребята фламенкийцы и негры, которые играли джаз - настоящий, негритянский, не тот, что сейчас... - они просто кайфовали и все.
В.: Переход с двойки на тройку вызывает интерес к познанию, переход. Сыграть сложнее, глубже...
А.Е.: Нет, дело не в этом. Ты и в двух долях можешь сложно сыграть. Если ты будешь три держать. Нет такого понятия, что три сложнее.
В.: Почему?
А.Е.: И две тоже сложные, если музыкант одновременно держит сразу два...
В.: Я не совсем точно сформулировал вопрос. Троица и двойственность...
А.Е.: Здесь мы можем на иную аналогию перейти: мужчина, женщина... Может быть не интересна одна женщина. Не интересен один мужчина. А когда мужское и женское начало где-то проявляется, загадочно. Одно просвечивает через другое. Поэтому и две, и три доли надо как бы сразу держать. Потому что я забуду две доли, я попаду в три четверти. Если я их забуду. И наоборот.
В.: А когда вы не забываете, получается игра?
А.Е.: Свобода получается.
В.: Та самая свобода, которая и есть Игра...
Кстати, один очень интересный человек предложил такое определение магии, как искусство делать из неживого живое, а я бы дополнил: и из менее живого - более живое. Как это применимо к гитаре, к музыке, к изготовлению, может быть, гитары?
А.Е.: Не знаю, это, может быть, немножко... не совсем эти вещи тут можно применить. Более конкретная немножко сфера деятельности. Тут, в изготовлении инструмента игры не так уж много...
В.: В процессе изготовления ведь тоже стоить задача получить максимально живой звук? Потому что звук-то может быть действительно вялым, мертвым или полуживым, а может быть наполнен...
А.Е.: В принципе, да, хотя повторюсь, что в работе над инструментом больше технологии. Поэтому я, как говориться "еще немного и играю". Я имею в виду занятия музыкой...
В.: Значит, это все-таки ремесло?
А.Е.: Да, это больше, я бы сказал, ремесло...
В.: А игра именно в музыке?
А.Е.: Игра в музыке, да, иначе бы я не играл, если бы, допустим, меня все это устраивало.
В.: А все-таки, например, возьмем два разных человека - один и тот же практически кусок дерева распилили, один режет - у него он режется, а у другого - ломается...
А.Е.: Тут уже знание и опыт. Это знание, опыт и практика. Тут никакой игры.
В.: А такое понятие, как вкладывание души? Что построил дом, что сделал инструмент...
А.Е.: Я не знаю. Но если ты верующий человек, то ты просто за каждое свое движение должен отвечать. Контролируешь. Чем отличается атеист от верующего? Верующий просто контролирует, что он делает.
В.: Отвечает?
А.Е.: Отвечает. А атеист просто катится. А мы цепляемся, стараемся цепляться, то есть как бы мы знаем, что все равно упадем. Христос говорит, что дня не пройдет, чтобы без греха, все равно согрешишь, где обидишь, где-то что-то сказал... То есть все равно падаем катимся. Но просто верующие стараются тормозить это движение, если можно. Мы знаем идеальное отношение Христа к жизни в каждом поступке. Мы не совершенны и не делаем этого, мы делаем иногда хуже, но по крайней мере у нас есть тормоз...
В.: Мы начали о вкладывании души...
А.Е.: Ну а душа-то как... У меня немножко не такой вариант.
В.: Можно бездушно делать одну и ту же вещь, а можно насытить ее...
А.Е.: Нет, грубо говоря, если Бог дал тебе это служение и ты ловишь кайф от этого, то это само собой присутствует.
В.: Об этом и речь.
А.Е.: Но это как дыхание. Ты этого не можешь отделить. Ты делаешь, ты ловишь кайф от этого, значит, ты уже вкладываешь душу. Ведь что такое - когда ты ловишь кайф от молитвы, тут душа и вкладывается и радуется, а когда ты насилуешь себя, значит, это не твое, ты не свой подвиг взял. Хотя все говорят, что да, молитва - это хорошо, мол. А надо просто качественно сделать гитару. У тебя будет тот же кайф. Если ты с душой делаешь. А тут уже тонкости чисто механические, через которые открывается красота. То есть ты в каждом движении стараешься сделать кайф. Когда я пришел к вере, у меня сразу поменялся инструмент - эстетика и звук... Теперь каждый элемент уже делаешь с наслаждением. То есть, можно просто деталь выпилить, для конечного результата. А можно концентрироваться на процессе. В процессе ты ловишь кайф от каждого движения надфиля, если ты чувствуешь, что не ты делаешь, а через тебя идет... Это проблема, что мы на себя все берем. А если мы отдаемся Богу, проблем оказывается намного меньше.
В.: Еще вопрос такой: может ли настоящий мастер халтурить, например, зная, делая какую-то левую работу, которая ему просто деньги приносит?
А.Е.: Нет, все равно ниже опуститься уже не может, просто делает по деньгам. То есть, отмеряет: вот заплачено настолько - я так и делаю. Это не халтура... Халтура - это когда тебе хорошо заплатят, а ты делаешь хуже, чем заплачено.
В.: Ты же в процессе находишься, тебе же не хочется просто так свое время тратить...
А.Е.: Жизни идеальной не бывает. Разве можно делать все, что ты хочешь? Приходится делать и дрова. Приходится делать и рутинную работу. И в самой гитаре ведь есть много работы, которая более нравится или менее нравится.
В.: Ну, а можно сказать, что даются силы тому, кто решился наизнанку вывернуться и работать по максимуму, или тому, кто держит заднюю мысль, боится, страхуется, экономит силы, тому они и не даются?
А.Е.: Как вера, да. Засомневался - и утонул. Как святой Петр, когда по воде шел.
В.: А боишься-то потерять собственный сознательный контроль над жизнью, которого на самом деле и так нет. Который и так бесполезен.
А.Е.: Да. Страх - это то, что человеку не дает жить, играть, кайфовать...
В.: Все-таки творчество - это счастье или бремя, как можно сказать? Или и то, и другое?
А.Е.: Конечно, счастье. Как раз Бог дает силы.
В.: Ну а труд когда?
А.Е.: А ты его не замечаешь, естественно, вообще труд - понятие неправильное. Труд - это тогда, когда на самом деле ты делаешь нелюбимую работу.
В.: А вот когда, например, овладевает человек чисто базовым техническим навыком? Ну, как, например, ручку учится держать, чтобы писать - как детям трудно это, как приходится, также и с мастерством, это просто технические какие-то навыки - это же труд, это можно назвать трудом.
А.Е.: Нет, видимо, это какие серьезные задачи, это уже подготовлены должны быть.
В.: Но, тем не менее, если дорога в тысячу ли начинается с одного шага - какой-то момент труда, трудности присутствует, преодоления именно волевого чисто?
А.Е.: Нет, никакого.
В.: То есть это не волевая деятельность?
А.Е.: Нет, естественно.
В.: Но когда-то она была запущена, как волевая? В первый момент.
А.Е.: Насколько я помню, в армии тоже делал самолетики и гитары.
В.: Ну, а вот вспомнить момент, когда вы учились ножиком не по пальцам строгать, а по деревяшке?
А.Е.: Нет, это уже другое. Нет, секундочку, это уже однозначно должен хорошо подготовлен быть человек, и много специальностей должно быть от предыдущей жизни. Я могу уже сейчас дать человеку карандаш, и от того, как он его заточит, я могу сказать, что как он сможет делать столярку. А какие данные дальше будут, если он будет слышать музыку... Какие-то моменты можно изменить, но лучше всегда подготовленный товарищ.
В.: Были какие-то чисто технические сложные моменты, которыми было сложно овладеть, даже когда уже достаточно хороший уровень подготовки, все равно тяжело?
А.Е.: Я первую гитару сделал чисто, по чистоте изготовления вот как этот инструмент. Просто он был не такой, с художественной точки зрения, некоторые элементы были там немножко другими...
Глава 12
Владимир Савицкий
Владимир Юрьевич Савицкий - иглорефлексотерапевт, остеопат.
Владимир Савицкий: Скорее всего, магия в медицине наступает тогда, когда доктор прежде все любит ее, профессию свою - это прежде всего. Во-вторых, относится как к искусству к ней. В-третьих, безусловно, он должен быть талантлив. Это безусловно. От этого никуда не уйти. Причем, если рассматривать какие-то конкретные вещи, допустим, врач может как подойти к своей профессии? Вот, допустим, есть у нас один такой невролог. Отличный невролог, классный совершенно, классический, замечательный невролог. Но вот как он лечит людей? Он смотрит, ставит диагноз. Его профессор Казаков учил, - он лучший ученик. (А Казаков вообще диагност удивительный). Нужно исследования какие-то сделать... Он назначает таблетки. А больше он... Невролог он высшей квалификации, действительно, никаких проблем. Но зачастую, вы понимаете, что лекарственная терапия не всегда настолько полезна, насколько она вредна. По-другому сказать трудно. То есть масса побочных эффектов и т.д. Но такой способ лечения тоже может быть, и он все равно пофессионал. В некотором роде, может быть, и маг, но, скорее, не маг, а все-таки классический невролог. А зачем, говорит, я буду массажи делать, там, руками... Я молоточком ткнул - деньги заработал. К нему претензий никаких вроде нет. А вот, допустим, лечение руками: мануальная медицина, массаж, иглотерапия. Ну то, что больше всего ассоциируется у нас с магией, собственно говоря, потому что не очень известно. Мануальная-то нет, не совсем только с Востока пришла, а уж иглотерапия-то точно. И окутана всякими тайнами. На самом деле тайн-то нет. Хотя они и есть, но когда ты профессионально к этому подходишь и начинаешь копать, что называется, то тайны уходят на второй план. Существует другой вариант. Когда за врача работают его руки. Он им доверяет больше, чем голове. И получается у него многое, но это уже как-то неосознанно, ближе к мистике какой-то. Но тоже имеет право на существование. Тоже, вроде магия, но не высшей категории. Можно по-другому. Вот диагноз: бронхиальная астма. Вот, там, руководство. Врач берет его. А, вот так: вот эти точки, вот эти, эти... И начинает пользовать по схеме. Замечательно. Помогло, не помогло - это уже другой вопрос. Чаще в таких случаях все-таки не помогает, когда болезнь достаточно сложна для лечения. Когда простая - да. Поставил иголочку, пошел покурил. Вроде больному легче. Сосуды расширились, нервы простимулировали. И замечательно. Больной встал. Все классно. Но чаще всего в сложных случаях не получается. Таким образом врач не владеет этой иглотерапией, он не сделал это искусством. Он - ремесленник.
Владислав Лебедько: Работает по руководству, по схеме.
В.С.: Да. Кого-то. Пускай даже самой древней. Но каждый человек - это индивидуальность полная. Поэтому и хорошо бы применять иглотерапию, творчески, потому что она учитывает индивидуальность. Но здесь этого не происходит. Никакой магии здесь нет.
В.: Вот меня удивило, потому что я видел много иглотерапевтов, и, как правило, ставят десятки, двадцать, тридцать игл. То, что я видел у вас, - это какие-то две-три иголочк...
Продолжение на следующей странцие...