ействия между людьми.
iv Жак Деррида (р. 1930) - французский философ, один из основателей постмодернизма и деконструктивизма. Заложил основы деконструктивистской теории литературного языка. Центральный момент его концепции - критика понятия "центра", или первоначала, субстанции, сущности сознания как некоего организующего начала классической "логоцентрической" философии. Мир культуры и сам человек рассматривается им, как бесконечный текст. Бесконечное число интертекстуальных связей неизбежно ведет к принципиальной полисемантичности любого текста, к его смысловой текучести и неопределенности. Отсюда Деррида выводит утверждение о принципиальной метафоричности, художественности всякого мышления, в том числе и философского. Основным понятием философии Деррида является введенное им понятие деконструкции как симбиоза деструкции и реконструкции. Деконструкция это разблокирование процесса понимания, выявление внутренней противоречивости текста, столкновение "остаточных" смыслов прошлого и современных смысловых стереотипов. Оставляя следы друг на друге, различные тексты уничтожают причинно-следственную направленность, порождают смысловые движения. Смысловая неисчерпаемость любого текста, невозможность окончательного синтеза требует включения игровой установки. Это позволяет разрушить бинарные оппозиции истины и лжи, добра и зла. Но только разрушение принципов классического философствования не способно к созданию принципиально новой концепции. Цель интриги деконструкции - помочь лучшему видению, более панорамному прочтению классиков (Платона, Гегеля, Фрейда), чтобы приблизиться к пониманию хотя бы того, что на самом деле хотели они сказать, что на самом деле сказали и чем они как личности были захвачены в момент "говорения". Мысль должна исследовать сложившееся знание и попытаться понять, могло ли современное знание, а значит, и сама действительность жизни иметь иные структуры.
v Жиль Делез (1935 - 1995) - французский философ, один из основоположников постмодернизма. Философия, пройдя искус разделения субъекта и объекта, теперь не может рассматривать идею в отрыве от материи, сознание - от реальности, дух - от бытия. Вся действительность должна мыслиться и как реальное и как идеальное. Делез показывает их тождество, исходя из самого реального - самого человека и его языка, который является "материей" духа. Делез говорит, что корректней рассматривать по примеру Платона - образцы (Идеи) и копии. Еще более глубоко различие между копией и симукляром, фантазмом. Образец тождественен "сущности Одинакового" или "качеству Подобного". Копия - подобие Подобного. Симукляр - то, что не имеет никаких оснований в мире реальности, это копия никогда не существовавшего оригинала. В современном мире господствуют не образцы и копии, а симукляры, видимости. Погруженный в мир симукляров человек уже не переживает ни Бога, ни "собственной субстанции самотождественности". Если раньше в целях проверки можно было обратиться к эмпирии, то теперь эмпиризм - это конгломерат понятий, которым манипулирует сознание, но главное - понятия манипулируют сознанием. Именно они становятся "местом встречи человека с объектом". И из этого "нигде" появляются все новые "здесь-сейчас". Только эмпиризм может сказать: понятия есть сами вещи, но вещи в свободном и диком состоянии. Перед постмодернизмом стоит задача разрушить понятия исходя из подвижного горизонта, из всегда децентрированного центра и всегда смещенной периферии. Для того, чтобы создавать копии, а не симукляры, необходимо избавиться от иллюзий мышления, ориентированного на чувственно-представимое. Отбрасывание иллюзий помогает обнаружить мир разрозненности или различий, скрывающий истинные объективности, состоящие из дифференциальных элементов и связей, наделенных специфическим модусом проблематичности. Этот истинный мир Идей является духовным слепком абсолютно иррационального космоса, который вечно пребывает в себе. Являясь изменчивым, как Протей, он всегда одно и то же и вечно новый. Значит, его можно определить только отрицательно, через "не", вместо "нет" отрицания. Мир, к которому надо пробраться, есть "ничто, небытие". Вводя это понятие, Делез редуцирует действительность к ее конечным и начальным основаниям. Таковым является "Хаосмос" - внутреннее тождество мира и хаоса. В Хаосмосе все явленности равноправны, возможности равнобезразличны, все - равнослучайно, как и смысловая иерархия и субординация. Получается, что площадка между Идеями и Хаосмосом - своеобразная площадка для маневра, дающая возможность осуществления множеству разнородных, но равноправных и равнозначных жизненных форм и явлений, пока не сформируется мышление, способное к интуитивно-интеллектуальному схватыванию неразложимой целостности мира. А пока мы имеем дело не с миром в целом и даже не с истинными объективностями, но с его различиями, скрывающими объективности, каждой из которых свойственна множественность, которая проистекает из множественности поставленных Идей-задач. Все это должно пояснить великолепие "безличного", которое не есть аморфная безликость, но - в свернутом виде существующий потенциал абсолютных возможностей. Безличное - это "Апокалипсис" как третья волна временного ряда, завершающая прошлое (Ветхий завет) вневременностью. Здесь совмещаются противоположности материального-идеального, детерминизма-индетерменизма, конечного-бесконечного, необходимости-случайности, которые есть искусственные изобретения ума. Постмодернизм, совмещая противоположности, перестает вносить в мир жесткое, системообразующее начало и становится, как говорил сам Делез, с одной стороны, подобен детективу, а с другой - родом научной фантастики.
vi Иммануил Кант (1724-1804) - "Вопросы, поставленные Кантом, столь глубоки, что из поисков ответов на эти вопросы возникла вся последующая философия. Откуда бы ни шел мыслитель по философской дороге, он должен пройти через мост, название которому Кант. Леденящий ветер безнадежности пронизывает на нем мозг путника. Мост под ним колеблется и качается" (Голосовкер Я. Э. "Достоевский и Кант". Москва, 1963 г.). В спорах разума и чувств, рационализма и эмпиризма Кант находит третий путь. Ни одну из этих способностей нельзя предпочесть другой. Без чувственности ни один предмет не был бы нам дан, а без разума над ним нельзя было бы мыслить. Мысли без содержания пусты, а созерцание без понятий слепо. Кант говорит о не зависящем от наших ощущений и мышлений мире "вещей в себе". Для теоретического познания мир "вещей в себе" закрыт, но существует также мир феноменов, явлений - мир чувственных предметов, мыслимых рассудком. Человеческая способность познания этих феноменов безгранична. В знании всегда присутствуют априпорные и апостериорные элементы. Априорное знание предшествует опыту и не зависимо от него. Априорное знание нельзя отождествить с врожденными идеями, так как оно не существует само по себе, а лишь оформляет чувственный опыт. Апостериорное получается из опыта, но оно тоже не существует в чистом виде. Мир явлений и феноменов - не хаос, он упорядочен с помощью всеобщих и необходимых форм чувственного созерцания и категорий рассудка. Основное свойство разума - это способность вносить единство в сами правила, которыми организованы явления и феномены, то есть стремление к безусловному синтезу. Вследствие этого, разум приходит неизбежно к трем Идеям. Идея, по Канту, это понятие о безусловном, о том, что ничем не обусловлено, что является причиной самого себя, "вещь в себе". Все же, что дано нам в опыте, обусловлено. Содержание Идей, следовательно, находится за пределами человеческого опыта. Первая идея - идея абсолютного единства субъекта, то есть идея души. Вторая - идея абсолютно единства явлений, идея о мире как о безусловной целостности. Третья - идея абсолютного единства всех предметов мышления, то есть идея Бога.
Первая и третья идеи не противоречивы, и мы ничего не можем сказать об их предметах. Вторая идея порождает четыре антиномии, то есть противоречия. Возможны диаметрально противоположные ответы на один и тот же вопрос.
1. "Мир безграничен - и мир ограничен". 2. "Все в мире просто - все в мире сложно".
3. "В мире есть причинность через свободу - и в мире нет причинности через свободу".
4. "Все в мире необходимо - и все случайно".
Для понимания человека особенно важна третья антиномия, которая говорит, что в мире есть причинность через свободу и, в то же время, в мире нет причинности через свободу. За ней скрываются два измерения человеческой жизни. Человек принадлежит миру явлений (феноменов). В этом мире нет свободы, это мир обусловленного. Но человек одновременно и вещь в себе (ноумен). Тогда он относится к себе как к единственному основанию своего поступка, тогда он действует свободно. Человек имеет два характера: эмпирический и ноуменальный. Ноуменальный характер обладает свободной причинностью, он действует сообразно идее свободы. Он обнаруживает себя не как само действие, но, как правило, в действии. Сами же действия человека в эмпирическом мире всегда можно объяснить с помощью внешней причиной связи. Заслуга и вина человека остаются для нас скрытыми. Человека как свободное ответственное существо нельзя познать чистым разумом. К человеку нельзя подходить как к явлению или объекту. Человека можно познать только изнутри, как субъекта свободного, самообусловленного действия. Но это особая познавательная способность.
Находясь в рамках практического разума, можно лишь обнаружить императивы (повеления) в душе человека, заставляющие действовать независимо от неблагоприятного результата, часто толкающие к поступкам, противоречащим даже его собственным желаниям. Удовольствие, счастье, желания, обычно относимые к целям нравственного поведения, Кантом в качестве таковых отвергаются. Нравственный поступок ценен сам по себе, он не зависит от человеческих желаний, которые приковывают человека к миру феноменов. "Нравственный императив" - это "императив категорический", он заставляет человека действовать несмотря ни на что, ни на какие условия. Нравственный закон, то есть "категорический императив" Канта не содержит конкретных предписаний. Он ничего не навязывает, он говорит лишь о необходимости относиться к себе и себе подобным, как к субъектам свободной воли: "поступай так, чтобы твоя воля могла стать и принципом всеобщего законодательства".
Кант говорит также: "Нет ничего прекраснее, чем звездное небо надо мной и нравственный закон внутри меня".
vii Карл Густав Юнг (1875-1961) - Центральное понятие для Юнга - это бессознательное, освобожденное от сексуальности, но обладающее универсальной надперсональной природой. Аллегорическому объяснению Фрейда Юнг противопоставил символическое толкование. Бессознательное продуцирует вновь и вновь некоторые схемы, которые формируют представления человека. Юнг называет эти символические схемы изначальными образами, или, иначе, архетипами бессознательного. Они не принадлежат ни конкретным социальным обстоятельствам, ни индивидуальному опыту, но являются выражением всеобщих человеческих нужд, инстинктов и потенций. Архетип сам по себе нейтрален относительно всех определений добра и зла, он не прекрасен и не безобразен, не морален и аморален. Он - форма, в которой заложены возможности для предельных проявлений добра и зла. Архетип сам по себе пуст, это форма, то есть способность репрезентации.
Бессознательное вообще выполняет и компенсаторную, и направляющую роль по отношению к сознанию. Лучшая характеристика бессознательного - представление о ней как о потоке жизненной энергии, которая может трансформироваться, переходить из одного вида в другой.
В самых глубинных основаниях, общих всему человечеству, лежит коллективное бессознательное, психический пласт, из материалов которого строится бессознательное наций, объединенных общим прошлым, затем групповое бессознательное и, наконец, любая духовная индивидуальность. Коллективное бессознательное - это место встречи, стыка пространственно-временного единства с безвременным и беспространственным бессознательным (метафора Юнга такова: человек как гриб, а колл...
Продолжение на следующей странцие...
