офии, которую я взрастил в себе к тому моменту, когда осознал порядок, царящий в Природе, и то, что возможно добавить к этому порядку, потому что она ясно указала мне причины, по которым живое серебро не может трансмутировать никак иначе, кроме как его трансмутирует Природа в глубине своих недр. Природа говорит нам "Помогите мне и я помогу вам"... "Надлежит постигать Природу посредством высокого размышления. И постижение это должно быть как общим, так и частным, через определение существенных различий. Ибо существенное различие является причиной воздействий и внутренних проявлений. Поэтому благоволите запомнить, что каждая часть должна иметь свой определенный вес, всякий метод - свою меру, каждая операция - свою долю труда. Тот же, кто этого не знает, ни в коей мере не следует в своей работе истинной философии, не сведущ он и в вопросе универсальной любви, которая относится к редчайшим явлениям Природы".
xxvi Якоб Беме (1575-1624) - немецкий мистик. В один прекрасный день конца шестнадцатого века к юному ученику сапожника Якобу пришел незнакомец, купил пару ботинок, а когда вышел, позвал мальчика: "Якоб, выходи. Ты мал, но станешь велик. Будь благочестив, бойся Бога и изучай Святое Писание, в котором найдешь утешение и советы. Ибо тебе предстоит перенести нужду, бедность и гонения, но ты устоишь, так как Бог любит тебя". После этой встречи семь дней подряд у Якоба были видения, где он лицезрел Господа, ангелов, сотворение мира, и жизнь его действительно изменилась.
Первое понятие, из которого разворачивается вся космогония Бёме, - Ungrund, то есть бездна, пустота, бескачественность. Бёме описывает это как тишина без сущности. В ней нет ничего, что могло бы быть, это вечный покой, бездна без начала и конца, это не цель и не место. И здесь ничего не найти, даже если искать. Глаза этой бездны - это наши глаза, и она является зеркалом самой себя. Эта бескачественность содержит потенцию всех антиномий и качеств, какие открывает бытию божественная воля. Ungrund - первая фаза становления мира, дальше развитие идет согласно принципу троичности, возводимому к догмату о святой Троице. Для Бёме триединство есть источник непрерывного движения, где рождается и утверждается жизнь всего сущего. Исходный момент этого движения - разделение, которое происходит в первом лице, в Боге-Отце, на два начала - положительное и отрицательное. На "да" и "нет". Одно не существует без другого. Но в то же время противоположное остается единым. Бог есть все: и тьма, и свет, и любовь, и гнев (здесь идет сближение с Каббалой). Именно в этой внутренней раздвоенности, обозначенной как "мука", Бёме видит источник любого развития, истечения жизни. Это "истечение" - направленная самосознающая и творящая воля Бога - есть вечное рождение Сына в Отце. И именно в Сыне огонь или гнев Отца превращается в свет Любви. То, что сокрыто в первой природе Бога, открывается во второй и становится явленной в третьей, в Святом Духе, как синтезе природы Отца и природы Сына. Всякая вещь в мире сделана по подобию этой троичности. В дереве, камне или растении есть три вещи, и ничто не может ни родиться, ни расти, если из этих трех будет недоставать в нем хотя бы одной. Во-первых, сила, из которой происходит тело, будь то камень, дерево или растение. Во-вторых, сок, который есть сердце всякой вещи. В-третьих же, кипящая сила, запах или вкус, то есть дух вещи, от которого она растет и пребывает. В этом образе всеобщего вечного становления особое место у Бёме принадлежит качеству, что есть подвижность, течение или пробуждение всякой вещи. Отсюда, таким образом, выявляется связь качества с "истечением". Динамические процессы рассматривались Бёме как в духовной природе, так и в материальной, и в самом человеке - центре творения. Здесь видны следы средневекового алхимического учения о соответствиях, пронизывающих все мировоззрение, обуславливающих единство микро- и макрокосмоса. Бёме известен герметический закон: "что внизу, то и наверху, и что лежит стесненное в земле, то же и находится в звездах". Этот закон лежит в основе многовековой практики алхимии, в которой поиски высшего материального объекта - философского камня - подразумевают стремление к соответствующей ему духовной сущности. Из взаимосвязи и взаимовлияния всех сфер мироздания проистекала также соотнесенность алхимических и астрологических объектов (например, семи основных металлов и семи планет). Бёме, однако, заимствует идеи Парацельса и алхимии, но лишает их непосредственного физического смысла, пользуясь ими как метафорами. Такой метафорой является алхимическое понятие "тинктура" (окрашивание, цвет). Как цвет есть качество, которое можно прибавить к вещам или отнять у них, так и Святой Дух, по Бёме, обитающий в человеческой душе, сообщает ей свои свойства, свой "цвет". Бёме создал образ вечно становящегося, вечно изменяющегося мира, где все взаимосвязано, и где человек - центр всех взаимосвязей. Главная задача - это преображение самого человека. Возникновение природы новой жизни происходит в поврежденном теле всего мира, и в этом теле рождается живой дух, а из этого духа - свет и разумение. В магической мистике Бёме особенно важны два мотива. Первый: живое чувство мировой гармонии и всеединства, мудрость земли, мистического восприятия природы. Второй: антропоцентрическое самочувствие - человек есть "экстракт" из всех существ.
С одной стороны, Бёме завершает традицию немецкого мистицизма, с другой, стоит у истоков новой европейской философии.
xxvii Джордано Бруно (1548-1600) - итальянский философ и мистик. Бесконечное могущество Бога, по Бруно, не может ограничиться созданием конечного мира. Бесконечные свойства Бога Кузанского превратились у Бруно в бесконечность природы. Это учение не осталось у него умозрением. Переосмысляя теорию Коперника, Бруно освободил ее от традиционных представлений о конечности мироздания, согласно которому Солнце составляло абсолютный центр Вселенной. Развивая идеи Кузанского, Бруно доказал, что любое земное светило может быть в центре мироздания, что центр находится повсюду и нигде. Тем самым он повторил для материального мира определение Сферы Гермеса Трисмегиста. По Бруно, формообразующее активное начало имеет источником материю. Материя не просто источник деятельности. Ее развитие подчинено закономерностям, развивающимся из единого субстанционального принципа через многочисленные диалектические переходы, борьбу противоположностей, являющихся результатом деятельности мировой души. Бруно делает вполне конкретные выводы о необходимой заселенности иных миров. Кто хочет познать наибольшие тайны природы, пусть рассматривает и наблюдает максимум противоположностей и противоречий, учит Бруно. Глубокая магия заключается в умении вывести противоположности, предварительно найдя точку объединения их. В этой нацеленности на познание сути вещей одна из величайших заслуг лучших представителей эпохи Возрождения.
xxviii Фома Аквинский (1225-1274) - первый схоластический учитель церкви. Фома ограничил западное христианство от влияния Платона. Вместе с тем, Фома обращается к Аристотелю. Он пытается примирить великого грека с Христом. В Аристотеле он видит авторитет и апологию разума, с позиции которой он сам идет к Вере. Введя Аристотеля в христианский мир, приблизив Бога к миру, а мир к Богу, Фома тем самым как бы обручил Бога с материей человеческого духа. Отсюда у него новая интерпретация Боговоплощения, воплощения Бога в Христа, Человекобога. Безликие космологические категории Аристотеля у Фомы насыщаются полнотой человеческих смыслов. Фома говорит, что бытие Бога недоказуемо, и оно воспринимается только верой. А человек нуждается хотя бы в косвенных доказательствах его бытия. Они подготавливают человека к восприятию божественных истин. Истины эти ставят человека перед фактом, что жизнь без Бога невозможна, что мир, лишенный идеала, направления к совершенству, стремления к истине и благу, красоте, бессмысленен. На что же ориентироваться человеку - на веру или на разум - ставит вопрос Фома. Истинные теологии имеет своим источником откровение, истинные науки - чувственный опыт. Теология идет от Бога к человеку, ученый идет от фактов к их сути в теории и постепенно восходит к Богу. С разных сторон, разными путями и средствами ученые и теологи приходят к одному и тому же. Учение о двойственности истины Фомы стало в дальнейшем важнейшей стороной доктрины Ватикана.
Между Богом и человеком нет тождества, но нет и двуначалия. Есть отношения подобия и неподобия. Все, что приписывается миру, с разной степенью интенсивности принадлежит и Богу. Разрозненный мир "падшей твари" стремится к собственной самотождественности в полноте Бога как единственной и достойной цели, в которой все освещается, совпадает и единится. Учение Фомы о познании содержит различные возможности. С одной стороны, мир в своей основе непознаваем, так как у нас нет критериев отделения субъективного восприятия человека от истинного содержания. Это есть философский скептицизм. С другой стороны, устранение субъективных моментов познавательной деятельности возможно, сам разум обладает механизмом различения истинного и неистинного, субъективного и объективного. В этом диалектика Фомы. Фому интересует не познание вообще, а знание в связи с человеком, то есть центром сотворенного мира. Человек есть самое совершенное в природе. Каждый человек - особая мысль Бога, осуществленная в особом творческом акте создания души. Значит, всякий акт богопознания тождественен познанию человеком себя в соотнесенности с абсолютным божественным совершенством. Бог есть абсолютное бытие. Человек не обладает качеством абсолютного бытия, он лишь аналог бытия, он причастен к бытию. И вещи, и люди, и Бог действительны, "есть по-разному". Действительность не только "есть" как нечто предзаданное, она "есть" и то, чем "может быть". То, что "есть" и "может быть", Фома называет "ens". Ens - бытие, но не как просто ставшее и становящееся, или свершенность чего-то идеального, ens - это острота бытия, как интеллектуальная его развернутость, как мыслимо возможная полнота существования. Бог есть такое бытие, в котором сущность и существование совпадает. Человек причастен к нему и тяготеет, так как наделен бытийной потенцией. У человека есть лишь некоторая полнота, потенция быть. Это понимается как то, что он может "быть", а может и не "быть". Речь идет о возможности и случайности. Фома в философских категориях Аристотеля артикулирует то, что косноязычно как говорили отцы церкви VI-VII веков: "Встал на путь подвига - влезь под кожу и собери себя". Как много надо преодолеть в себе глупости, злобы, тщеславия, помыслов, чтобы найти в себе "форму"! Собирая себя, осуществляя свою "форму", человек оказывается самым страдательным существом в мире, так как в силу внутренней необходимости - свободы, реализует собственную свободу-необходимость. "Форма" есть качество открытости, готовности к расширению, превосхождению себя без всяких прикидок на результат. Таким образом, бытие для человека - это вечно длящийся акт выхода за свои пределы.
xxix Аврелий Августин (Блаженный) (354-430) - Августин жил во времена ожесточенных богословских споров (III-IV век н. э.). Августин создал яркую и завершенную богословско-философскую систему, которая повлияла на последующую западную мысль в целом и вместе с тем породила трещину, приведшую к разрыву между западным и восточным христианством. Августин исходит из интуиции единства Бога, а затем, по аналогии с человеком, дает психологическое понимание Троицы как "пребывающих в Уме Знания и Любви". Августин не мир выводит из Бога, но Бога вводит в мир. Бог Августина - это "невозможная возможность" духа человека, который в напряжении собственных усилий способен овозможнить то, что ранее ему казалось невозможным, то есть стать достойным божественного человечества. Мы познаем мир чувственно и по явленности мира судим о нем. Но такое знание непостоянно и не дает уверенности душе. Есть другое знание, когда душа как бы "вспоминает" истину. Такое "вспоминание" душой пережитого в некоем духовном пространстве, по Ав...
Продолжение на следующей странцие...
