расстройствах больного. Так и в нижнем астрале вновь прибывшая душа может увидеть все проступки, совершенные ею на Земле, и что она должна сделать для их искупления. Затем душа недолгое время отдыхает и восстанавливает силы, возможно, прогуливается по прекрасному парку, постоянно получая лекарства и лечение, чтобы потом легче было перенестись в следующую фазу существования.
Вы в полной мере должны учитывать, что в астральном мире люди по отношению друг к другу абсолютно реальны и осязаемы. В этом мире вы можете натолкнуться на стену, а "призрак" пройдет сквозь нее, хотя в астральной и иных сферах все стены так же тверды для их обитателей.
Из всего этого явствует, что если вы станете суетливо метаться от одного медиума к другому, с одного сеанса на другой в попытках установить контакт с отошедшим человеком, то тем самым вы причините этому человеку серьезный вред. Посмотрим на это так: близкий вам человек заболел и попал в дом умалишенных или иное лечебное заведение. Если вы станете донимать его постоянными визитами и расспросами, вы лишь замедлите его выздоровление. Он не в силах все внимание уделять лечению, так как вы постоянно вмешиваетесь в его дела, прерываете лечение и приводите его в крайнее расстройство.
Когда же вы пытаетесь установить контакт с сущностью, ушедшей за пределы низшего астрала, то вы мешаете тому, кто старается выполнить свое конкретное задание. Люди, покинувшие этот мир, отнюдь не восседают на облаках, играя на арфах и распевая гимны. Работы у них там больше, чем было на Земле! И если их постоянно станут отвлекать, то они с нею просто не справятся.
Предположим, вы звоните очень занятому начальнику или ученому-исследователю или постоянно дергаете за полу халата хирурга, занятого сложной операцией. Этим вы его отвлекаете, и он не может со всем вниманием отнестись к выполняемой работе.
Ни в коем случае медиумы не должны пытаться устанавливать контакт с отошедшими в иной мир, если этого не требуют особые обстоятельства, да и то с особыми предосторожностями. К счастью, такая предосторожность уже существует изначально. Многие толковые медиумы, абсолютно убежденные в своей искренности, всего лишь устанавливают контакт с духами стихий, доставляя им немалую потеху! Беды в этом нет, если вы знаете, что общаетесь именно с духами стихий. Однако если уж вам это известно, чего ради играть со стаей полоумных мартышек?
ГЛАВА 7 КОНЕЦ ГЛАВЫ
Печально свесив уши к земле, пес жалобно и безутешно скулил. Он скулил и скулил, понуро поджав хвост. Внезапно дрожь предчувствия сотрясла все его тело и заставила коротко, резко залаять. Листва на деревьях зашелестела, словно все понимая, а пес сжался в комок у входной двери. Некоторое время он напряженно прислушивался к какому-то отдаленному звуку, но потом снова впал в безысходную тоску. Повинуясь внезапному порыву, он вдруг вскочил и стал скрестись в дверь, оставляя глубокие борозды в покрытом резьбой дереве. Потом, откинув голову, он по-волчьи разразился пронзительным воем.
Из-за угла дома послышались тихие шаги мягких подошв, и старческий голос произнес:
- Бруно, БРУНО! Успокойся, наконец. Нельзя тебе входить, хозяин очень болен, - И подумав, добавил: - Пойдем-ка со мной, я привяжу тебя в сарае, там ты никому не будешь мешать.
Старый садовник порылся в кармане и достал обрывок шнура. Продев один конец в ошейник, он повел пса к стоящей в стороне группе деревьев. Пес подавленно поплелся следом, опустив голову и не переставая скулить.
- В чем там дело, Джордж? - спросил женский голос из кухонного окна.
- Эх! Чувствует пес, что у нас творится, в этом все дело! - ответил Джордж на ходу.
Женщина обернулась к невидимой товарке и тихо промолвила:
- Никогда бы не подумала, что эти безмозглые твари могут так хорошо чувствовать происходящее, вот что я вам скажу.
Шмыгнув носом, она повернулась спиной к окну и снова принялась за работу.
В большом старом доме царила тишина. Ни стука посуды, ни отголосков обычной домашней суеты. Тишина. Почти замогильная. Назойливый телефонный звонок прогремел, словно взрыв, и кто-то торопливо поднял трубку. Металлическое стрекотание дальнего абонента и ответ глубоким баритоном:
- Нет, сэр, боюсь, что нет. Надежды никакой. Сейчас у него доктор. - Пауза, затем снова металлическое стрекотание в трубке и новый ответ: - Да, сэр. Я передам ей ваши соболезнования при первом же удобном случае. Всего хорошего!
Издалека послышался тихий звон дверного колокольчика, короткий и полный сочувствия. Торопливое шарканье шагов и едва слышный скрип открываемой двери.
- Ах да, отец мой! - произнес немолодой женский голос. - Вас уже ждут, я проведу вас наверх.
Старая экономка и священник молча прошли по устеленным коврами коридорам и поднялись по широкой лестнице. Неуловимо легкий стук в дверь спальни, и тихий шепот ответных слов священнику. Дверь беззвучно отворилась, на площадку вышла молодая женщина и прикрыла ее за собой.
- Он быстро угасает, - сказала она священнику, - и он просил о беседе с вами наедине. Доктор покинет комнату, когда вы войдете. А теперь идемте, пожалуйста, со мной. - С этими словами она провела его в спальню.
Это была просторная комната, очень просторная, настоящий реликт минувшей эпохи. Тяжелые шторы на высоких окнах были задернуты, не допуская в комнату ни света, ни звука. На стенах красовались старинные картины и портреты полузабытых предков. Стоящая у широкой старой кровати лампа под зеленым абажуром озаряла неверным светом мрачный покой. На огромной двуспальной кровати неподвижно замерла маленькая иссушенная болезнью фигура - исхудавший и немощный человек с кожей, напоминающей выгоревший пергамент. У постели сидел доктор, который тут же поднялся навстречу священнику.
- Он очень хотел вас видеть, - сказал врач. - Я сейчас выйду и подожду за дверью. Он очень слаб, так что если будет нужно, позовите меня.
Коротко кивнув, он обошел кровать и вместе с молодой женщиной вышел из комнаты.
Священник чуть повременил, окинув взглядом покой, а затем поставил на прикроватный столик шкатулку со святыми дарами.
- Ах! ЭТО мне не нужно! - прошептал сухой, как пыль, голос. - Лучше поговорите со мной, отец мой!
Священник приблизился к постели, наклонился и сложил вместе ладони умирающего старика.
- Подготовлена ли ваша душа, сын мой? - спросил он.
- Вот об этом я и хочу вас спросить, - прохрипел старческий голос. - Что будет со мной, что я увижу По Ту Сторону? ЕСТЬ ли иная жизнь после этой?
И священник тихо заговорил, рассказывая лишь то, что разрешала либо знала его религия. Дыхание страдальца становилось все короче и слабее. Священник поспешил к двери и махнул рукой доктору.
- Не пора ли дать ему последнее причастие? - тихо промолвил он.
Доктор подошел к постели и поднял иссохшую руку. Не нащупав пульса, он попытался стетоскопом прослушать сердце больного. Затем, печально покачав головой, он натянул простыню на лицо умершего и пробормотал:
- Как бы я хотел знать, отец мой, что ТАКОЕ эта Иная Сторона Жизни. Как бы я хотел знать!
* * * * *
Исходя каждая из собственных соображений, западные религии не особенно распространяются о смерти, хотя в конечном счете смерть, как и рождение, для всех нас является очень серьезным предметом. Поэтому можно считать вполне логически оправданным то, что глава о смерти следует за главой о медиумах. Ведь если бы никто не умирал, никакие медиумы не пытались бы установить контакт с умершими. Вот мы и поговорим здесь о смерти, ибо независимо от того, кто мы такие, смерть приходит ко всем нам так же, как приходит рождение. Дело, однако, в том, что смерть - это фактически то же рождение! Рассмотрим, как это происходит.
Младенец в утробе матери умирает для теплой, уютной жизни в ее чреве и с большой неохотой выходит во внешний холодный и суровый мир. Муки рождения - это и муки смерти, смерти для старого, рождения для нового состояния. Человек умирает на Земле, и муки смерти для него - это муки рождения в иную форму существования. В большинстве случаев смерть - собственно смерть - это вполне безболезненный процесс. При приближении смерти сама Природа с помощью различных метаболических изменений вводит в организм некое подобие анестезии. Она притупляет фактические ощущения, позволяя в то же время телу производить некие рефлекторные движения, которые и принимаются окружающими за предсмертные муки. Собственно говоря, у людей боль неизменно ассоциируется со смертью, или, если угодно, - смерть с болью, поскольку в большинстве случаев тяжело больные люди явно умирают в мучениях. Следует, однако, помнить, что это не боль смерти, а боль, причиняемая самой болезнью. Возможно, это рак так воздействует на органы тела, терзая или пожирая нервные окончания. Но не будем забывать, что эта боль есть боль недуга, а не самой смерти.
Смерть, то есть состояние фактического перехода из этого мира в иной, состояние оставления данного физического тела, - это процесс совершенно безболезненный, благодаря тем анестетическим свойствам, которые большинство тел обретает в момент смерти. Кое-кто из нас хорошо знает, что такое умереть, все запомнить и вернуться в этот мир, ничего не забыв. В процессе умирания функции тела, пораженного недугом, постепенно угасают. Но не будем забывать, что если угасают все функции, то с ними угасает и способность воспринимать, осознавать или ощущать болевые импульсы. Мы знаем, что иногда создается такое впечатление, будто люди умирают в мучениях, однако это всего лишь иллюзия.
Умирающее тело - это тело, которое, как правило (если речь не идет о несчастном случае), достигло предела отпущенного ему срока и больше жить не в состоянии. Его механизмы отказываются служить, метаболические процессы не могут более восстанавливать угасающие органы. В конце концов сердце останавливается, дыхание прекращается. Человек считается клинически мертвым, если зеркальце, поднесенное к его губам, остается незатуманенным. Человек мертв клинически и юридически, если не прощупывается пульс и не прослушивается сердцебиение.
Человек, однако, не умирает мгновенно и весь сразу. Вслед за тем, как перестает биться сердце, а легкие прекращают закачивать в организм воздух, наступает очередь головного мозга. Мозг не в состоянии долго прожить без драгоценного кислорода, но даже и он не умирает мгновенно. На это уходит не одна минута. Известны абсолютно достоверные случаи, когда людям отрубали голову, и эта отсеченная от тела голова выставлялась затем на обозрение толпы. Губы ее все еще шевелились, и умеющий читать по губам мог разобрать произносимые слова. Разумеется, лишь умеющий читать по губам был в состоянии понять сказанное, поскольку при отсеченной шее прекращается поток воздуха из легких, и никакого голоса не может быть и в помине. Ведь звук образуется только потоком воздуха, проходящим через голосовые связки.
После того, как умирает мозг, после того, как он перестает функционировать из-за недостатка кислорода, постепенно начинает умирать все тело. Примерно в течение одного дня умирают различные органы. К исходу третьего дня тело становится лишь грудой разлагающейся протоплазмы. Однако тело не имеет уже никакого значения. Бессмертная душа, Сверхсущность - вот что важно. Впрочем, вернемся к моменту клинической смерти.
В данном случае тело лежит на кровати. Дыхание остановилось. Находящийся здесь же ясновидец видит, как над телом образуется как бы облачко легкого тумана. Оно тонкой струйкой вытекает из тела, как правило, из пупка, хотя у разных людей точки выхода Серебряной Нити могут находиться в разных местах.
Постепенно это облачко становится все плотнее, его молекулы уже не столь рассеяны. Понемногу над телом вырастает похожий на тень образ. По мере продвижения смерти этот образ все больше приобретает очертания тела. В конце концов, с отмиранием все большего числа органов, облачко разрастается и густеет, пока не приобретает точную форму тела, над которым оно зависло.
Нить, которую мы называем Серебряной Нитью, связывает физическое тело с астральным, ибо это облачко, в сущности, и есть астральное тело. Понемногу эта нить становится все тоньше, растворяется в воздухе...
Продолжение на следующей странцие...
