Голубые цветы \ Станислав Дворко

я к ней, не смотря ни на что! Я так вижу свою жизнь. Не знаю как ты, но для меня жизнь это стремление к сочувст-вию и всемерной, всеохватной любви, стремление возвыситься до самих облаков и петь песни этой бесконечно прекрасной Жизни!».
Чайка остановилась, она увидела, что медведь о чем-то задумался и уже не слушает ее. Старик заснул, ему снились голубые цветы, целое море цветов, они разговаривали с ним и желали ему счастья, а он снова был ма-леньким медвежонком и счастливо бегал от цветка к цветку, подпевая их радостному перезвону. Когда медведь проснулся, был уже вечер. Как он определил? Это можно узнать только у него, ведь он был старожилом этих мест. Баклана в берлоге не оказалось. Медведь огорчился: «Наверняка уле-тел! Да и что ему тут со мной делать?». Слезы хлынули из глаз старика, как будто пропало что-то самое дорогое. Такого с ним никогда раньше не было. Он вышел из своего дома под лучи вечного солнца и вдруг увидел у входа большую рыбину, она еще была живой, а рядом сидела чайка, скром-но потупившись на свою лапу. «Дружище, я решил тебя подкормить, ты не против?», - спросил баклан. Медведь оторопел. Он снова обрел друга! И эта благодарность...?! Он не нашелся, что ответить и просто снова запла-кал, но это были слезы счастья и радости. Ему даже показалось, что в воз-духе, что-то зазвенело, что-то очень голубое и далекое. Так нашли друг друга два сердца, так слились души друзей. Любовь и радость, счастье и взаимопонимание заполнили на мгновение их жизнь. «Спасибо», - ответил медведь: «Ты...», - он помолчал: «...Друг! Какие у тебя планы? Ведь тебе надо лететь, скоро наступит полярная ночь и тогда даже я не спасу тебя от лютых морозов». Баклан расправил крылья и, взлетев на медведя, уткнулся клювом ему в загривок. «Не взыщи, дружище, я действительно полечу. Но я буду помнить о тебе всегда, ты будешь жить в моем сердце. Я расскажу о тебе всем птицам, чтобы они знали, что даже белые медведи могут быть добрыми, и могут быть друзьями чаек! Прощай, дружище! Прощай!», - го-рячо и взволнованно пропела чайка. Птица, взмахнув огромными крылья-ми, оторвалась от медведя и, описав в воздухе широкий круг прощания, помахав крылом, устремилась навстречу огромному желтому солнцу. По-немногу ее силуэт превратился в маленькую темную точку и после оконча-тельно растаял в лавине красного солнечного огня.
Медведь был счастлив. Что-то новое пришло в его жизнь под самый ее конец. Он стоял еще очень долго, подняв свою морду вверх, глаза его слезились, толи от яркого солнца, толи от старости, толи от чувств бу-шующих в его груди, обжигающих его душу и переполняющих его сердце. Всему приходит конец, и косолапый собрался в берлогу. Он долго ворочал-ся, прислушивался и постанывал. Наконец он уснул счастливым, но пол-ным тревог сном. Ему вновь снились голубые цветы, счастье красоты и света заполнило его могучее сердце, слезы лились и лились из его плотно закрытых глаз на могучие когтистые лапы. Старик проснулся рано. Он ус-тал от сна, от себя, от жизни, что-то сильно томило и заботило его. Мед-ведь вышел из берлоги, и огни солнца заиграли на снегу в веселую чехарду солнечных зайчиков. Нет, он был не болен. Медведь чувствовал себя бодро и уверенно. Его душа пела о красоте этого мира, полного света, тепла и природной гармонии. И все же где-то были цветы...?! Медведь думал о них, идя к морю завтракать: «Что же такое красота, где ее предел, почему так бьется сердце при мысли о ней?». Вот какие вопросы теснили грудь гиган-та. В его косматой голове мелькнула странная мысль: «Что, если я пойду по дороге навстречу солнцу? Я дойду до этих чудных голубых цветов, увижу землю, покрытую шелковистой, изумрудной травой? Что мне те-рять? Я уже стар и меня скоро ждет смерть, так увижу хотя бы еще немно-го, порадуюсь этому счастью, дам свет любви своему усталому сердцу. Много горя видело оно в моей жизни, так пусть хоть умрет, если не в спо-койствии, так от радости красоты, от этой вечной юности». Так думал мед-ведь, и снова слезы катились из его глаз, падая горячими дробинками в хо-лодный снег. Почему счастье это всегда боль? Кто знает?! Следующим ут-ром старик окинул свою берлогу прощальным взглядом. Немного постоял и, развернувшись к солнцу, бодрой рысцой побежал вперед, не оглядываясь назад и не смотря по сторонам. Ему нечего было терять, и не с кем было прощаться. Старик знал, что ждало его впереди, он неистово жаждал завет-ной цели, которая так звала и манила его.
Много дней шел полярный медведь по снежной пустыне, его уставшее тело очень исхудало. Старик давно уже не бежал, а неторопливо шел. Од-нажды, перепрыгивая через ледяной торос, он оступился и, рухнув на ост-рые льдины, сильно ушиб правое плечо и поранил левую переднюю лапу. Кровь горячим, алым потоком выплеснулась на снег, но наш герой даже не заметил этого несчастья, потому что безгранично было его стремление к своей заветной мечте. Многие старики часто не чувствуют боли, физиче-ская боль для них ничто по сравнению с теми переживаниями и утратами, которые были в их нелегкой, но порой радостной жизни. Достойный удел героев это мужество и вечность. Жизнь утекала из медведя капля за кап-лей, но он как будто не замечал этого. Казалось, что он блажен, а может быть бессмертен...?! Великая цель его пути давала ему нескончаемые силы, а сила и красота, пробудившейся земли, питала его немолодое сердце жи-вительной энергией. Сколько прошло дней никто не знает, но путь его был велик и опасен. Это живое творчество подвига даже ради себя, ради тех, кого он знал, память которых жила в нем, давали ему неиссякаемые силы. Медведь дошел до своей цели, до неведомой и очень далекой земли.
Первыми, кто встретил его, были маленькие птички. Медведь не знал, как их зовут, но уже издалека он догадался, что приближается то, к чему он стремился! В нем все запело, затрепетало и загорелось огнем непереда-ваемой любви и радости. Старик размашистыми скачками полетел вперед. Снег проваливался под огромными, когтистыми лапами, он был мокрый и липкий, тяжелыми культями свисая с брюха изможденного зверя. В воздухе что-то упоительно благоухало, затуманивая уставший рассудок старика. Он взошел на холм и вдруг внизу, прямо перед ним, раскинулась бескрайняя равнина. Огромная чаша Земли раскрыла ему свои губы в отеческом и ма-теринском поцелуе. Она была такая зеленая, что медведь даже растерялся. Он никогда не видел столько цвета: сочного, теплого, радостного и такого глубокого! Это было само счастье! Вот она красота, красота самой жизни! У него не было слов, чтобы описать свои чувства и ощущения, в нем все звенело, гудело и пело. Мысли пропали, было только счастье озарения, счастье любви и красоты. Кубарем белого меха скатился он вниз, и головки голубых цветов звонили ему: «Наш герой! Наш герой! Он пришел ради нас! Спасибо, спасибо! Мы любим тебя!!!». Этот звон и запах, и всеобщее весе-лье переполнили душу медведя, а его сердце, начав биться в унисон со звоном цветов, расцвело радостью, юностью и красотой! За одно малень-кое, крохотное мгновение он услышал Вечность и стал ее частью. Они по-любили друг друга! Медведь на бегу рухнул на поляну. Он упал как под-кошенный, силы оставили его. Душа старика вырвалась из старого, избито-го тела и запела песню красоты, любви и подвига, песню вечной радости и великой веры. Песню вечной молодости, слившись в единую бесконечную мелодию жизни с цветами, травой, землей, солнцем и бескрайней вселен-ной, освещая его мужеством радость жизни всех, всех чаек и медведей!