. Центральное переживание как бы излучает вселенную в формах времени и пространства и времени; причем мое переживание есть центр этого шара бесконечно большого радиуса".
Последние слова приведённой цитаты особенно важны: пространственные границы храма "Мистерии" были, по существу, весьма условны — в момент экстаза эта "Вселенная в миниатюре" должна была расшириться до размеров целой большой Вселенной: "Открылись бездны времени. Рассыпались звезды в бесконечном пространстве. Разлился огонь моих стремлений". "Чудеса", происходящие в храме (светомузыкальные эффекты, симфонии ароматов и прикосновений и т. п.) демонстрировали реальность иного мира, вводя человечество в новую "среду обитания". Выйти из "Мистериума" было бы, разумеется, невозможно, ибо Вселенная за его пределами прекращала свое существование для участников действа. Храм "последнего свершения" являл собой своеобразный пространственно-временной тоннель для перехода в иной мир, находящийся в других измерениях и не соприкасающийся с нашей Реальностью. Повторим, что "Мистерия" не была концом космической эволюции — она знаменовала собой лишь конец привычного способа бытия, истории нашей расы. В другом мире, несомненно, также наступит время "последнего свершения, и кем-то (не Скрябиным) будет написана новая "Мистерия": "Новая волна творчества, другая жизнь, другие миры". "Уничтожение в пламени мирового пожара" и "возвращение к Единому, успокоение в Нем" не означает следующего за этим вечного Небытия — вечной инертности Единого.
Говоря точнее, Небытие является таковым лишь с нашей точки зрения — на самом деле это и есть "иной мир", противоположный нашему; для него наш мир также символизирует собой Небытие, антимир. По словам А. Чанышева: "Небытие небытия есть бытие... Бытие только тень небытия, его изнанка... Небытие всюду и всегда... Оно сама жизнь!" смоделированная Скрябиным Реальность, причудливо совместившая буддистскую множественность миров с христианским антропоцентризмом ("Человек-Бог является носителем универсального сознания"), являет собой своеобразную объективацию небытия. Поскольку Дух — исток скрябинского мира — есть "безусловно нечто вне времени и пространства", то все, что меня окружает, и я сам, — считает композитор, — есть не более, как сон... Меня нет, я ничто". Соответственно вселенная, которая понимается Скрябиным как "возможность всего и все... творческая сила, свободная деятельность, хотение жить", также "есть ничто (в смысле времени и пространства)", а "единственное данное есть настоящий момент, которого нет". Таким образом, Небытие для Скрябина это наша Реальность: "единообразное множество", которое "есть в смысле объективном ничто". Истинное же бытие находится в сознании, где "все живо, все, каждая мысль имеет реальное существование", где "мое хотение того или другого есть явление , самопребывающее в сознании, и я, так сказать, действую на плане этого хотения". Только через "творческое начало" ("волю к жизни", "хотение жизни") "абсолютное небытие становится абсолютным бытием". "Во внутренней борьбе, — пишет Скрябин, — я чувствую свою активность с двух сторон. Я раздваиваюсь", при этом "покой рождает хотение деятельности, деятельность рождает желание покоя".
Это "стремление и противостремление" Духа присутствует "всегда, вечно и во всем", как два полюса, между которыми находится пространство скрябинского мифа: энергетическое поле, образованное замыканием Бытия (+) и Небытия (-). Такое "замыкание" Скрябин относит к моменту творческого экстаза, порождающему звуковой образ: абсолютному бытию... граничащему с небытием и представляющему, так сказать, потерю сознания, т. е. возвращение к небытию. В момент последнего вселенского экстаза "абсолютное бытие"должно было, по мысли композитора, не просто "соединиться", а "отождествиться с небытием", сделав скрябинское мифологическое пространство всеобщей мировой Реальностью. Таким образом, законы космической эволюции Скрябин отождествляет с законами деятельности своего " творящего Я", а создание Вселенной — с моментом рождения музыкального образа. Несомненно, что единственно истинной Реальностью в жизни гениального композитора была Музыка — манифестация Небытия, определяющего бытие проявленного мира*. "Музыка — путь откровения, — говорил Скрябин. Вы не можете себе представить, какой это могущественный метод познания. Если бы вы знали, сколь многому я научился через музыку! Все, что я теперь думаю и говорю — все это я знаю чрез свое творчество". Но была ли творческая воля композитора полностью сознательна, контролировал ли он ее на уровне Разума? Скрябин часто упоминал о "темных глубинах Духа творящего", откуда поднимаются его произведения, о луче своего Разума, пронизывающего тьму Бессознательного. По сути, он разделил Вселенную на три части: "Большое Я" — Вселенная Бессознательного, океан Бытия (самая истинная Реальность); "малое Я" — часть Вселенной "Большого Я", освещенная лучом Разума (самосознание, граница двух миров); и "не-Я" — обычный физический мир, феноменальное проявление Вселенной "Большого Я" (для нас он кажется наиболее реальным, для Скрябина он был реален менее всего, ассоциируясь со сном Духа, т.е. Небытием).
_______
* В книге "Музыка как предмет логики" (М., 1927) А. Ф. Лосев определяет музыку как "слышимое нечто", которое "гонит науку и смеется над ней"(С.22,47). "Мир — не научен, — продолжает философ. — Мир — музыка, а наука — его накипь и случайное проявление" (с. 47).
"Малое Я" Скрябина можно представить как тонкую цветную пленку Разума между двумя безднами: океаном Творящего Духа (Бытия) с одной стороны, и бездной Небытия — мертвого физического мира — с другой. На основании Записей композитора можно предположить, что названная пленка и образовывала границу "сферы бесконечно большого радиуса, которая, как это ни парадоксально, имела при этом внутреннюю и внешнюю области, соответствующие Вселенной "Большого Я" и Вселенной " не-Я": "Я ограничиваю Я через я и создаю не-Я. Стенки этой сферы соответствовали полю мифа — шарообразному полупрозрачному экрану, на котором человек видит и свое отражение, и неясные контуры Всеобщей Реальности. С этой позиции музыка, с одной стороны, представляет собой экран, куда проецируется самосознание, а с другой — отражает видение человека миром, который был для Скрябина живым мыслящим существом. Природа вечной тайны музыки связана с тем, что зашифрованная в ней информация не попадает прямо на экраны сознания человека. В ее создании и восприятии участвуют не только человеческие Разум (погруженный в сферу рационального — Небытия) и Воля (находящаяся, соответственно, в иррациональном — Бытии). Музыка должна пройти через Разум мира (который понимает ее смысл) и Волю мира (которая придает ей материальную форму вибраций). "Необходимо нея, чтобы Я в я могло творить" — пишет Скрябин, подтверждая мысль, что создание каждого музыкального произведения неизбежно затрагивает тончайшие структуры Космоса.
Поэтому говорить о неосуществленности скрябинской "Мистерии" имеет смысл только с точки зрения обычного сознания и связанной с ним земной реальности. Все материально выполнимые этапы этого акта Скрябин осуществил не только в своей жизни и творческой эволюции, но и в каждом отдельно взятом произведении позднего периода творчества. В этом смысле "Мистерию"можно рассматривать как увеличенное до гигантских масштабов "обычное" произведение (сонату, этюд или поэму), а последние как миниатюрные копии "Мистерии". Речь, конечно, не идет о прямом совпадении сюжета и событийной канвы каждого сочинения (как раз это у Скрябина встречается не часто). Общим для всех произведений является творческий принцип , материализация которого в звуках допускает множество вариантов. В каждом новом сочинении Скрябин заново открывал этот универсальный принцип, что дало ему повод сначала отождествить свое творчество с объективным, внеличным космическим процессом ("Все есть мое творчество. Но и само оно существует только в своих творениях, оно совершенно тождественно с ними", а затем прийти к мысли, что сознательное развитие и усовершенствование этого принципа в художественном произведении приведет и к трансформации Вселенной: "Я уже много раз создавал тебя, мир... бессознательно. Теперь же я возвысился до сознательного творчества".
Эволюция Вселенной как самосознающего Духа, описанная Е.П.Блаватской в "Тайной Доктрине", обнаруживает неожиданное сходство с процессом создания музыкального произведения, что объясняет увлечение Скрябина теософией и дает нам основание определить загадочный "творческий принцип" композитора как теософский Космогенезис. Начало мира, по "Тайной Доктрине", заключено в Брахмане, непроявленном Логосе, непостижимом для человеческого сознания и вмещающем в себе все. В составности человека ему соответствует Атма, искра божественного Духа, абсолютная суть бытия, которая также будучи непостижима для сознания, воспринимается им как Нечто. Для Скрябина это отправная точка мистического опыта и творчества, мистериальная сверхзадача, непроявленный, не осознающий себя таинственный магический Звук.
Следующий этап космогенезиса, описанный в "Тайной Доктрине" — осознание себя Брахманом в Проявленном Логосе (Браме) и зарождение в последнем первичной полярности: активного (мужского) и пассивного (женского) начал. В психическом мире этому соответствует появление Самосознания и ощущения раздвоенности на его Бессознательную и Сознательную часть (объективную и субъективную реальность), а в творческом процессе — осознание "Мистерии" как художественного образа и его дифференциация на мистериальную (средства воплощения) и духовную (принципы воплощения) части.*
_______
* Прекрасной иллюстрацией этого "видимого"этапа мистерии может служить начало "Прометея" ("Поэмы огня"), где первичный звуковой хаос ("материализованное Ничто") как бы "ощупывается" одноголосной "темой Прометея", "осознается" как структура. "Прометеевский аккорд" — это, в сущности, даже не звук, а только ощущение, предчувствие звука, зарождающееся в пурпурно-фиолетовом мареве духовного озарения.
Дальнейшая материализация Духа порождает уже три феномена: непроявленный Дух (1), космическое электричество Фохат (2), посредством которого Дух воздействует на Материю (3) и "отпечатывается" на ней, таким образом проявляя себя. Говоря современным языком, это: 1) нематериальная Информация (ноумен) — основа любой организации материи; 2) Энергия (масса покоя которой равна нулю) — посредник между информацией и материей; 3) собственно Материя — неисчерпаемое разнообразие структур феноменальных миров. С точки рения скрябинской космогонии, первичной является Информация, Дух, Бессознательное — единственная объективная Реальность. Дух един, но неисчерпаем. Нисходя в Материю, он проявляется в бесконечном ряде феноменов. Материализованный Дух — это Сознание, которое в силу своей дискретной природы дифференцирует единую, континуальную информацию Бессознательного на множество миров, явлений, располагая их в пространстве и времени. Так формируется субъективная реальность человеческого сознания, включающая все явления проявленного и непроявленных миров, которые оно способно постигнуть. Энергии здесь соответствует воля к жизни, творческая активность, апофатический момент в искусстве, "высвобождающий" художественную идею из звукового хаоса.
С позиции анализа скрябинского искусства, описанная триада представляет сущность, "рабочий этап" творческого процесса, воплощение идеи в материале*. Она проявляется на всех уровнях. В самом широком масштабе — это "материализация" мистериального замысла в целом ряде феноменов — маленьких музыкальных вселенных, каждая из которых самодостаточна и в то же время обнаруживает свое "мистериальное" происхождение: "Океан фантазии творит — это значит, что он окрашивает свои капли в различные цвета, притом ему достаточно лишь одну из них окрасить в какой бы то ни было цвет, остальное необходимо получат другие соответственные окраски, ибо цвета никакого нет, как только относительно других цветов. Это дает некоторое понятие по аналогии об индивидуальном...
Продолжение на следующей странцие...