оворим о доминантах.
Г: И если разделять по доминантам, то здесь можно проследить достаточную степень жесткости описания. Все случается. Все возможно.
В: Ты хотел вопрос задать.
Г: Я его, в общем-то, задал. Как различить четверку и двойку? И дал даже ответ.
В: А шестерку и четверку?
Г: Ну, до шестерки мы с тобой не добрались даже.
Чтобы двигаться дальше, неплохо бы сначала здесь устаканиться, опереться на это, и потом можно идти дальше. Сейчас мы с тобой добрались до пятерки, где все возможно. Ну, а шестерка, в моем восприятии - это я осознаю, что все возможно, и легко нахожу вариант адекватный из того, что возможно, для данной ситуации.
В: То есть вариаций масса, но ты все их просчитываешь, знаешь.
Г: Не зря же саджну с видением отождествляют, шестую чакру.
В: В семерке выбора нет.
Г: В семерке свобода полная, выбор не нужен.
В: И выбора нет, и выбор без выбора.
Г: Или, скорее даже, в семерке есть все. Не отсутствие, не дефицит, а полное наличие всего, полнота.
В: Там ты приходишь к своему кресту? Или нет у тебя такого понятия?
Г: Не знаю. Не пришел пока.
В: К этой однозначности, когда вроде бы возможно все, но ты несешь свой крест...
Г: Да, скорее всего, да. Эта свобода является в том числе и полной несвободной. Пустота. Смыкаются крайности, предельности. Пустота и полнота. Предельная диалектика. Мне, конечно, очень интересна эта зона. Но пока я до нее добираюсь только ментально. А ты?
Если вернутся опять к Золотову, к началу, большинство студентов попадают в двойку, открывают для себя этот мир и живут в двойке. Нет карт, есть намерения, желания, точнее, потому что намерения, мне кажется - это язык чуть более высокий, это уже четверке подходяще. У них есть желание - "я хочу". Делать ничего не надо, надо очень сильно хотеть. То есть двойка подтверждается силой - охота за силой - в двоечном режиме.
В: К тебе вопрос, как к идеологу российского нью-эйджа, холистического движения: ты повидал много лидеров и тусовок. Какова доминанта российского холизма?
Г: Опять-таки, как считать доминанту? Чего больше? Количественного? Конечно, всяких контактеров, медиумов, гадалок, тех, кто трактует, интерпретирует. Качественно работающих и получающих эффект и результат. По крайней мере, есть те, кто запрашивает и получает желаемый для себя результат. Здоровье, ответы на вопросы. Есть потребность, она удовлетворяется на достаточный момент, полно. В этом смысле российский нью-эйдж достаточно устаканился, то есть зоны влияния распределены, спрос удовлетворяется предложением, все хорошо. Он совершенно не хуже западного, восточного,
В: Я думаю, чем выше уровень ведущего, тем меньше на него запроса у публики.
Г: Да, есть такая закономерность, хотя бывает всякое из пятой чакры исключение. Бывают какие-то локальные всплески, запрос формируется каким-то образом. Например, может быть, Лапин, мне кажется, достаточно интересный человек.
В: На его семинаре в девяностом году я впервые попал в грандиознейшее переживание. Хотя он не был тогда тантристом, он был учеником Антонова.
Г: Очень интересный человек, сам пытающийся глубоко копать, и делающий это. Он нашел, что его кормит, - энергетику черпать из свахистаны от прикосновения. И за счет этой энергетики он куда-то пробирается в себя, внутрь, за границу. И сейчас у него последние два-три года идет бум, толпы народа на семинарах.
В: Народ-то идет не за взрослением к нему...
Г: Да. Но у него бум. По финансам, по прихожанам. Но из прихожан селектируются люди, которые могут пойти дальше с ним.
В: Запрос на взросление - он звучит как-то приземленно. Нам давай контакты с иными цивилизациями, нам давай...
Г: Чудо! Мы хотим чуда.
В: Давай набери-ка группу сейчас тех, кто хочет принять на себя ответственность...
Г: Да, это очень сложно. Это естественно. Пирамида. В основании муладхарный человек, который ходит на работу регулярно, их подавляющее большинство.
В: Хотя эти вопросы - они воспринимаются как более земные, тем не менее я их воспринимаю как самые объемные.
Г: Мы когда-то пытались, где-то в девяносто четвертом году хотя бы прикидочную статистику сделать: сколько в России людей номер один, сколько номер два, сколько номер три, причем три не как оторванный ученый, сухарь, как целостные, как бы выросшие люди, доминанты уже находятся на тройке. Получилась такая достаточно неутешительная картина. Если взять только нью-эйдж, не брать традиционные религиозные конфессии, получилась приблизительно такая картина. В России было тогда сто восемьдесят миллионов человек. Полтора миллиона на двойке. Полторы тысячи на тройке. И четверка - где-то сто пятьдесят человек максимум, по всей России. Мы, конечно, смотрели только нью-эйджевскую тусовку. Троешные, четверочные - это уже почти одни лидеры. Других мы не знали просто, не видно нам было.
В: Мне кажется, люди, которые вышли за четверку, становятся в каком-то смысле невидимыми. И большинство их не являются "эзотериками", лидерами Школ, религиозными деятелями, - скорее, это люди творческой жизни. Может быть даже ведущие ученые, артисты, писатели, а то и политики...
Г: Человечество вообще молодо. Тем более Россия. Представь, мы же сидели под этой крышкой - Советская Россия - девяносто девять и девять десятых процента - это муладхарный тип, а одна десятая - это диссиденты, которых расстреливали.
В: Здесь я с тобой не соглашусь. Вспоминаю, только недавно смотрел фильм Никиты Михалкова "Свой среди чужих, чужой среди своих". Коммунистический фильм, по коммунистическому заказу. Но это фильм о настоящих мужиках, которых редко когда встретишь, осознающих себя, с мощными низами и светлыми головами и горящим сердцем... А это - коммунистическая Россия. И мне кажется, что это правда.
Г: Мне кажется, что это правда, но, во-первых, это история о мужиках, которые выросли и стали такими в дореволюционной России, созрели они еще там, в советское время они пришли уже зрелыми мужиками, во-вторых, это идеализированный образ, это искусство. Это то, что Михалков хотел видеть.
В: Но сами люди, творящие такую литературу и искусство, это не хилые люди.
Г: Это не хилые люди, дух которых томится по таким людям.
В: Прозрение того же Михалкова, который снял "Неоконченную пьесу для механического пианино" в семьдесят шестом году. С тех пор, я считаю, ни он и никто другой этого не переплюнул.
Г: Вопрос на засыпку. Вот мы с тобой чакровую модель пробежали. Куда бы ты отнес искусство? Доминанта если.
В: Если говорить о доминанте, массовой доминанте, до в двойку.
Г: В двойку?
В: Отдельные его представители вплоть до семерки...
Г: Ну конечно, отдельные представители... А само искусство в двойке. Ты, наверное, у того же Подводного читал - матрица 7 на 7, - мы ее культивируем уже десять лет, у нас там свои системы описания. Так вот, в нашей системе описания почти все искусство это от двойки до пятерки. Редчайшие экземпляры, индивидуумы вырываются в пятерку, в настоящее творчество. А в большинстве это томление духа, которые пытается вырваться хотя бы в образе. "Алые паруса". Романтический образ героя. Это не значит, что Михалков такой. Это значит, что он мечтает о таком человеке.
В: Но он прозрел.
Г: Но с другой стороны, нет необходимости прозревать, достаточно почитать литературу, где герои все описаны, все архетипы выложены. Достаточно почитать, быть образованным человеком, чтобы знать, как выглядит герой. И достаточно был свадхистанным человеком - Михалков он такой, у него брызжет эта энергия свадхистаны, он наполнен удовольствием...
В: Мне кажется, ты пытаешься классифицировать человека только по внешним каким-то проявлениям. А по качеству режиссуры.
Г: Это количество, понимаешь? Может быть очень талантливый, может быть очень богатый человек, но он может находиться на однушке с доминантой. Может быть очень богатый человек, который на свадхистане, ну совершенно без башки. Просто удачливый такой. Это очень талантливый режиссер, который не придумывает, не осознает, а его ведет, через него происходит.
В: В данном случае трудно судить со стороны...
Г: Ну, может быть, тебе трудно.
Но я слышал, как ему задавали вопросы, зачем это, и как он на них отвечал. Он танцевал в этой энергии, но не отвечал на вопросы, у него нет карты. Это видно.
В: Удивительно. Может быть, все-таки зависит от зрителя.
Г: Сам посуди, эта пирамида - это уже уникальность. Социум на тройке кончается. Дальше начинается очень высокое служение. Если бы Михалков был пятеркой, он бы не служил социумом, он бы не стал министром культуры. Тогда это не надо. Тогда бы он за это не цеплялся, не боролся. Ну есть - есть, нет - нет. Он цепляется, борется. Помнишь там - перевыборы? Он воюет за это. Предположим, что он играет. Так приятнее, так больше удовольствия.
В: Ну что, - завершим? Если говорить о книжке, - мне кажется, мы попали в очень актуальную тему.
Г: Классно, потому что книга - некий предмет, вещь. И она живет в этом слове, и она уже требует своего, и чтобы воплотиться, она требует, ведет...


--------------------------------------------------------------------------------
1 Имеется в виду модель, предложенная в статье "Драматургия и режиссура жизненного Пути" В.Л.
2 Имя изменено.