оставляют тело. У меня были все типы опытов, всевозможные примеры. Это действительно очень интересно.
Но кое-что озадачивало её. У меня были все разновидности опытов, - говорила Мать, - и это продолжалось многие годы; на протяжении около шестидесяти лет беспрерывно я помогала людям, которые "умирали". Постоянно занималась этим. И подобных случаев столько же, сколько и людей.... По меньшей мере, дважды в этой жизни у меня самой был личный опыт "смерти", как люди называют это. И оба раза опыт был различным, несмотря на то, что очевидный факт оставался одним и тем же. Сегодня я бы задала себе такой вопрос: Быть может, то, что называется "смертью" в действительности представляет собой не одну вещь, но множество весьма различных состояний, - в зависимости от точки зрения?...
13
Два задиристых петуха
Время текло незаметно, неся с собой всевозможные события. Уже больше месяца Мирра находилась в Зарифе, когда туда приехал Анри Мориссе (её муж). Он прибыл 17 августа. Он вместе с Миррой и Теоном ходил на прогулки.
В окрестностях Тлемсена было (и всё ещё есть), множество живописных уголков. Это, например, водопад Эль Ори, который находится в семи километрах от города; дорога туда проходит через поместье Теона. Металлический мост, который плавно огибает горный склон, был построен, как говорят, никем иным как Огюстом Ейфелем. Следующей достопримечательностью, которую они посетили, был пробковый лес, лес Арифа, как его назвали местные жители. От Зарифа на машине туда около 30 километров. Тереза, которая иногда присоединялась к группе, в этот раз поехала вместе со всеми, несмотря на то, что считала Теона очень ненадёжным водителем. Редким можно назвать тот случай, когда Теон возвращался из своих поездок на автомобиле, не столкнувшись на дороге с какой-нибудь повозкой или с чем-то ещё. Вернувшись невредимыми из этой поездки, Тереза записала в своём дневнике: 13 сентября 1906 года; были с Теоном и с Мориссетами в пробковом лесу.
Пожелтевшие страницы её дневника содержали много записей1. Она фиксировала там события: приезды и отъезды, касающиеся Теонов и их гостей.
Мадам Теон, обычно, редко выходила с ними. Как рассказывала нам Мать, оккультная работа забирала у неё слишком много сил. По утрам, глядя в окно, Мирра часто могла видеть Мадам Теон, закутанную в красную шаль, которую она накидывала на себя, потому что всегда мерзла. Сидя в углу дворика, она была погружена в работу. Она писала и писала, её внимание было всецело поглощено неслышимым голосом, под чью диктовку она работала. Иногда она описывала то, что видела своим внутренним зрением на иных планах. После её гибели, по словам Паскаля Теманлиса, осталось двенадцать тысяч страниц рукописного текста.
Индивидуальная работа с Теоном, в основном, происходила после обеда.
Мадам Теон вела уединённый образу жизни, это было связано с характером её деятельности, но сердечная доброта Альмы сделала её любимицей простого люда во всей округе. Она никогда не скупилась ни на утешения, ни на советы, когда простые крестьяне делились с ней своими печалями и заботами.
Анри как художник был, вероятно, очарован прекрасными видами, которых было предостаточно в живописном поместье и в окружающих ландшафтах. Но от Теона он, по всей видимости, не был в восторге. Однажды, рассказывая Павитре и Сатпрему о Тлемсене, Мать вспомнила в связи с этим один эпизод, участниками которого были Анри и Макс Теон.
- Мадам Теон была выдающейся оккультисткой. Эта миниатюрная женщина, слегка полноватая, создавала впечатление необычайной мягкости, и казалось, что коснувшись её, можно утонуть. Помню, тогда я была в Тлемсене с Анри (отцом моего сына Андре), художником и живописцем, который приехал, чтобы присоединиться к нам.
Теон в то время носил тёмно-фиолетовую тогу. И он как-то сказал, что его платье пурпурного цвета.
- Нет, - возразил Анри, - по-французски это означает фиолетовый, но не пурпурный.
Теон вскипел:
- Если я говорю пурпурный, значит пурпурный!
И тут в моей голове как будто что-то вспыхнуло. Нет, это было уже слишком нелепо!
Я не проронила ни слова, но ЭТО вышло из моей головы. Я видела вспышку.
Мадам Теон поднялась, подошла и встала за мной. Никто из нас не произнёс ни слова. А эти двое уставились друг на друга как два задиристых петуха. Потом она взяла руками мою голову и прижала к своей груди - у меня было чувство, будто я погрузилась в лебяжий пух!
И больше никогда в своей жизни я не ощущала подобной умиротворённости, никогда, - рассказывала Мать. Это был абсолютно мягкий светящийся покой, знаешь ли, такой мягкий, нежный и светлый. При этом она наклонилась к моему уху и прошептала: "Ты не должна спорить с учителем!" А я и не спорила!
Да, она была замечательной женщиной, просто удивительной. А он в противовес ей...
Тереза записала в свой дневник: 15 октября 1906 года - Мориссеты уехали.
* * *
Мориссеты вернулись во Францию.
Мирра продолжала работать над переводами статей мадам Теон для "Космического обозрения" и заботилась о печати журнала. В это время, в 1906 году, Мирра и сама стала одним из его постоянных авторов. Я написала вещь или две....
С одной стороны она вела жизнь художницы, но была и другая жизнь, в которой она создала небольшую группу единомышленников, мужчин и женщин, - людей, которые вопреки ослепительному триумфу физической Науки, верили, что было бы ошибкой думать, что мы живём только физически, - как однажды выразился Шри Ауробиндо. Эта Группа получила имя "Идея" и её участники собиралась один раз в неделю или раз в две недели в доме одного из учеников, включая и студию Мориссетов на улице Лемерсье №15. Эти встречи затягивались до ночи. В основном обсуждались философские темы. Эти темы готовились заранее, и участники зачитывали вслух свои доклады. Кроме этого Мирра записывала необычные события, которые происходили во время встреч. Так, например, мы получили рассказ "Лидер", который описывал визит русского революционера в январе 1907 года.
Андре Мориссе (сын Мирры) никогда не забудет, как однажды ночью подглядывал за собранием. Он прокрался к верхней ступеньке лестницы, которая вела прямо в студию. Но из-за того, что ему было только пять или шесть лет, он не понял ничего из того, что услышал. Его обнаружили, и он убежал обратно в свою комнату. На утро Мирра сказала сыну, что ему не было никакой нужды вставать и идти смотреть на то, что происходило, что нужно было просто выйти из своего тела и прийти туда, куда ты хочешь. Мирра объяснила малышу, что человеческое существо не ограничено только рамками своего физического тела, человек может бывать в других местах и видеть, что там происходит. Трудно сказать, что из этого понял ребёнок, но слова его матери произвели на него такое неизгладимое впечатление, что он запомнил их до конца своих дней.
14
Сатана
Мать всегда сожалела о том, что у детей в Ашраме недостаточно развита ментальная сфера. Эти дети не понимают иронии Шри Ауробиндо, - говорила она Сатпрему. К счастью, юмор такого рода, присущий Шри Ауробиндо, был близок и мне, - продолжала она. Они читают и воспринимают всё очень прозаично. Она сделала жест, будто проводила ладонью по плоской поверхности. Странно, но это очень похоже на то, как они читают Анатоля Франца, без понимания его иронии, а это выходит убого, жалко и банально.
Его ироничность абсолютно незаметна для них. А Шри Ауробиндо принимал подобную манеру изложения, так как сам обладал способностью иронизировать тонко и деликатно.
Как ни печально, но в Ашраме было мало людей, способных мыслить свободно и утончённо, быть может, два-три человека, не более. Хотя Шри Ауробиндо постоянно акцентировал внимание учеников на наличие этих качеств.
Одно из основных требований к искателю Истины, - говорил он - это критический, почти циничный ум, который способен срывать маски и разбирать завалы мусора, дабы принять новые идеи, мысли и мнения. Это своего рода растворитель. Человек должен иметь мужество увидеть Истину такой, какая она есть, без того, чтобы обманываться или строить на её счет иллюзии. Бернард Шоу1 обладал в значительной степени подобным иронично-критическим умом. То же самое мы можем сказать и об Анотоле Франсе.
Вот один из примеров, демонстрирующих отношение Шри Ауробиндо к этому писателю:
Дилип Кумар Рой как-то прислал Шри Ауробиндо письмо с цитатой из произведения Анатоля Франса "Боги жаждут".
Если бы бог смог, то он предотвратил бы зло на Земле, но он не смог. Или же он мог, но не захотел. Или не мог и не хотел. Или мог и хотел. Если же он хотел, но не мог, значит, он бессилен. Если же он мог, но не хотел, то он просто упрямец. А если он не мог и не хотел, то выходит, что он и бессильный и упрямый, а коль он мог и хотел, то почему же, ради всех святых, он не сделал этого на земле о, Отче?
И к этому Дилип, с присущей ему манерой, присовокупил: Посылаю Вам это, потому что нахожу шутку чрезвычайно удачной, и я уверен, что Вам она тоже доставит удовольствие. А ещё я бы хотел узнать, как Вы бы ответили на это.
Дилип был прав. Сия шутка доставила огромное удовольствие Шри Ауробиндо, даже более, он не забыл её прокомментировать.
Анатоль Франс всегда развлекал себя иронизированием, говорил ли он о Боге, о христианстве или же по поводу рационального животного (в смысле человека), или же о Человечестве, высмеивая глупость подобных принципов и их претензию на роль руководства к поведению.
Однако я думаю, что вы ещё не слышали, как Бог заявил Анатолю Франсу о своём невмешательстве, когда они повстречались в Ироничном Раю, я полагаю, что это вряд ли могло произойти на небесах Карла Маркса, несмотря на то, что Франс перед смертью изменился. Говорят, что Бог явился к нему со словами: "Итак, Анатоль, это действительно была хорошая шутка. Но у меня были веские причины для моего невмешательства. Разум явился ко мне и сказал: Посмотри, почему ты только делаешь вид, что существуешь. Ты же знаешь, что тебя нет, и никогда не было, а если и был, то сотворил со своими созданиями такую страшную путаницу, что мы больше не намерены тебя терпеть. Однажды мы уберём тебя с Земли, и всё станет просто отлично; моя дочь Наука и я позаботимся об этом. Человек поднимется и станет благородным венцом Творения, величественным и свободным, равноправным, дружелюбным и демократичным. Независящий ни от чего, кроме себя самого, не имея ничего более великого, чем он сам, где бы то ни было. Тогда не будет ни бога, ни божков, ни церквей, ни религий, ни королей, ни угнетенных, ни бедности, ни войны - никаких разногласий. Индустрия обеспечит Земле полное изобилие. Коммерция охватит всё своими распростёртыми, золотыми примиряющими крыльями. Универсальное образование уничтожит невежество и в человеческом мозгу не останется больше места для глупости и безумства; человек станет утонченным дисциплинированным, прагматичным, хорошо подкованным научно и благодаря этому он будет всегда приходить к верным заключениям обо всём, владея полными и исчерпывающими знаниями. Голоса учённых и специалистов будут звучать громко и уверенно, указывая человечеству путь к земному раю. Идеальное общество: всеобщее здоровье благодаря развитию научной медицины, гигиена здоровья, всё рационализировано, развитая наука, безошибочная, всемогущая, всезнающая, разгадывающая все загадки бытия, парламент человечества, федерация мира, эволюция, где человек, как высокоразвитый вид, представляет последнюю ступень развития в виде благородной белой расы, гуманизм, доброта и снисхождение к нашим отсталым, коричневым, чёрным и жёлтым братьям; везде и повсюду: мир, мир, мир, разум, порядок и единство". И дальше, Анатоль, всё в таком же стиле; я был так впечатлён этой красотой и удобством картины, что понял, что ничего подобного не смогу никогда создать и мне этому нечего противопоставить, - я сразу же ушёл из этого бизнеса потому что, знаешь ли, я в подобных случаях всегда ретируюсь и исчезаю, предпочитая оставаться за ширмой либо в добрые време...
Продолжение на следующей странцие...
