рубежа, в особенности из Соединённых Штатов, в которой они выставляются “жестокими и бессердечными созданиями, без нужды лишающими жизни одних из благороднейших животных на планете”. Автор приводит слова капитана китобойной шхуны, который припоминает, что именно “американские оккупационные власти, сразу после второй мировой войны, распорядились отправлять рыболовецкие суда на промысел китов, дабы спасти поверженную страну от голода. Теперь, когда японцам уже не грозит недоедание, их уровень потребления животного белка всё же в два раза ниже аналогичного показателя в Соединённых Штатах, а мясо кита зачастую входит в школьные завтраки”. Один бывший гарпунщик сказал журналисту следующее: “Я никак не могу понять аргументов противников промысла китов. Ведь это то же самое, что убивать корову, курицу или рыбу с целью последующего употребления в пищу. Если бы киты вели себя перед смертью как коровы или свиньи, производя массу шума, я никогда не смог бы их пристрелить. Киты же принимают смерть без единого звука, как рыбы”.59 Пишущий завершает свою статью следующим наблюдением: “Их (китобоев) чувствительность может удивить немало активистов, ратующих за запрещение отлова китов. Инаи, например, убил более семи тысяч китов за свои двадцать четыре года работы гарпунщиком. Однажды он увидел, как заботливая мать, сама имея возможность спастись бегством, сознательно вернулась в зону опасности, чтобы поднырнув, увести своего медлительного детёныша и тем самым спасти его. Он был настолько тронут увиденным, что, по его словам, так и не смог нажать на спуск”.
На первый взгляд эта служба в монастыре выглядит как искренняя попытка попросить прощения у “невинно убиенных” китов, своего рода “слеза раскаяния”. Однако факты говорят совсем об ином. Как мы уже знаем, первая заповедь запрещает умышленное лишение жизни. Следовательно, это распространяется и на рыбную ловлю (как в виде спортивной рыбалки, так и в качестве промысла), которой буддистам заниматься запрещено. Мясники-забойщики скота и охотники относятся Буддой к той же категории, что и рыбаки. Китобойной компании — прибегать к услугам буддийских священнослужителей и храмов с целью создать видимость некоего религиозного покровительства своим откровенно антибуддийским действиям, а её служащим — обращаться к Будде с молитвой об освобождении от мучений душ убитых ими китов (убийством этим в корне презрев самое учение Будды) подобно тому, как если бы подросток, зверски убивший обоих своих родителей, просил суд проявить к нему снисхождение на том основании, что он является круглым сиротой.
Доктор Д.Т. Судзуки, известный буддийский философ, согласен с этой точкой зрения. В своей книге Цепь сострадания он осуждает лицемерие тех, кто сначала без нужды, с жестокостью убивает, а затем заказывает поминальные буддийские службы за упокой душ своих жертв. Он пишет:
“Буддисты распевают сутры и жгут благовония, после того как эти существа уже убиты, и говорят, что тем самым они умиротворяют души казнённых ими животных. Таким образом, решают они, все остаются довольны, и вопрос можно считать закрытым. Но можем ли мы всерьёз думать, что это есть решение проблемы, и на этом наша совесть может успокоиться? ...Любовь и сострадание живут в сердцах всех существ, населяющих вселенную. Почему же только человек использует своё так называемое “знание” для удовлетворения своих эгоистичных страстей, пытаясь затем с таким изощрённым лицемерием оправдать свои деяния? ...Буддисты должны стремиться учить всех остальных состраданию ко всему живому — состраданию, которое является основой их религии...”60
Будь эта церемония в храме не лицемерным спектаклем, а актом подлинного буддийского благочестия, китобои и служащие компании должны были бы покаяться в своих нарушениях первой заповеди, которым несть числа, помолиться Каннон, бодхисаттве сострадания, прося у нее прощения за содеянное, и поклясться впредь не убивать невинных существ. Нет необходимости объяснять читателю, что ничего этого на практике не происходит. Что же до тех буддийских священников, что сдают себя и свой храм в аренду для этой буффонады, мотивируемые, без сомнения, ожиданием существенного пожертвования от китобойной компании, то сам факт их существования красноречиво свидетельствует о том упадочном состоянии, в котором пребывает сегодня японский буддизм.
В послевоенные годы Япония несомненно являлась бедной и голодной страной, и обстоятельствами того времени ещё можно было пытаться оправдать неограниченный бой китов на мясо. Руководствуясь именно этими соображениями, американские оккупационные власти и настаивали на развитии китобойного флота. Сегодня, когда Япония является одной из богатейших стран в мире, чей валовый национальный продукт среди стран свободного мира уступает лишь Соединённым Штатам, с таким положением вещей невозможно более мириться.
Помимо всего прочего, китовое мясо уже не играет той существенной роли в рационе японцев, каковую ему приписывает автор статьи. По последним данным среднестатистический японец получает из мяса кита лишь три десятых процента от всего потребляемого им протеина.61 Когда я жил в Японии в послевоенные годы, и даже в начале пятидесятых, лишь самые бедные люди покупали дешёвое кудзира — китовое мясо. Мало кому оно действительно нравится — большинству японцев не по вкусу это чрезмерно жирное мясо. Теперь, когда блага “японского экономического чуда” докатились и до простых японских трудящихся, возведя их в разряд наиболее высокооплачиваемых рабочих в мире, разумно предположить, что и они предпочитают питаться более утончёнными мясными продуктами, нежели пресловутое мясо кудзира. В действительности, потреблениие мяса японцами поднялось на такую запредельную высоту, что, по мнению наблюдателей, Япония в этом показателе уступает на сегодня лишь Соединённым Штатам.62 Печальная правда состоит в том, что в наши дни японцы и русские продолжают, игнорируя протесты мировой общественности, истреблять китов в основном ради получения субпродуктов, используемых при изготовлении крема для обуви, косметических средств, удобрений, корма для домашних животных, промышленных жиров и прочих продуктов, которые все без исключения могут быть получены и иным путём.63
Всё вышесказанное никоим образом не оправдывает непомерное количество животного белка, потребляемого американцами, и вытекающие из этого факты массового убийства свиней, коров и птицы, обслуживающего эти цифры потребления. Хочется лишь обратить внимание читателя на то, что ни одно из этих животных не относится к вымирающим видам, в то время как киты находятся на грани исчезновения. Хорошо известно, что киты — это высокоразвитые морские млекопитающие, без сомнения куда менее агрессивные и кровожадные, чем человек. Сами китобои признают, что в своём отношении к потомству киты в точности напоминают людей. Как могут тогда японские китобои утверждать, что киты во всём ведут себя как рыбы? Еще более важен в этом контексте тот факт, что наряду с интеллектом, киты обладают также и высокоразвитой нервной системой, обрекающей их на способность испытывать весь спектр физических страданий и боли. Попытайтесь представить каково это, когда у тебя во внутренностях разрывается гарпун! В этой связи заслуживает внимания свидетельство доктора Г.Р. Лилли, врача, работавшего на британской китобойной флотилии в южных морях: “По сей день при охоте на китов используется древний и варварский по своей жестокости метод... В одном случае, который мне довелось наблюдать, потребовалось пять часов и девять гарпунов, чтобы убить самку голубого кита, которая к тому же находилась на поздней стадии беременности”.64
Или представьте себе ощущения дельфинов, чья участь — быть насмерть забитыми палками, ведь именно так принято у японских рыбаков расправляться с ними. Недавние фоторепортажи в прессе запечатлели то, как рыбаки тысячами убивают этих высокоразвитых млекопитающих и бросают их трупы в огромные мясорубки, опять же не для употребления в пищу человеком, а на корм животным и на удобрения. Что делает массовое истребление дельфинов особенно отвратительным, так это тот общепризнанный в мире факт, что эти уникальные существа всегда имели особую связь с человеком. Через века до нас доходят легенды о том, как дельфины спасали человека в беде. Жак Кусто запечатлел на плёнку, как дельфины в Мавритании и Африке приносят человеку рыбу, а натуралист Том Гаррет рассказывает о племенах Амазонки, которые достигли такого симбиоза с дельфинами, что те охраняют их от пираний и прочих опасностей.65 Фольклор, предания, песни и легенды многих народов мира восхваляют “одухотворённость и доброту” этих существ. Аристотель писал, что “существа эти отличаются благородной силою своей родительской заботы”. Греческий поэт Оппиан предал анафеме поднявших руку на дельфина в своих строках:
“Охота на дельфинов внушает отвращенье. Тот, кто сознательно их умерщвляет,
Не вправе более взывать к богам с мольбою,
Они его не примут подношений,
Разгневанные этим злодеяньем.
Его прикосновение лишь осквернит алтарь,
Присутствием своим он опорочит
Всех тех, кто вынужден делить с ним кров.
Сколь омерзительно богам убийство человека,
Столь осуждающе они взирают со своих вершин
На тех, кто причиняет смерть дельфинам —
Властителям морских глубин”.66
Различия между человеком и животным
Апологеты употребления мяса нередко приводят в поддержку своих взглядов тот аргумент, что человек, с биологической точки зрения, — животное, поедая других животных поступает лишь естественным образом и в согласии с законами природы. Так, в условиях дикой природы многие животные вынуждены поедать своего соседа — выживание одних видов требует смерти других. Думающие так забывают одну простую истину: плотоядные хищники могут выжить исключительно поедая других животных, ибо устройство их пищеварительной системы не оставляет им иного выбора. Человек же может, и при этом весьма успешно, обходиться без поедания плоти других существ. Едва ли кто станет спорить с тем фактом, что на сегодня человек — своеобразный “хищник”, самый жестокий и кровожадный из когда-либо существовавших на земле. Никто не может сравниться с его злодеяниями по отношению к животным, которых он уничтожает не только для употребления в пищу, но и ради развлечения или в целях извлечения прибыли. Кто ещё из хищников повинен в стольких безжалостных убийствах и продолжающемся по сей день массовом истреблении своих собственных собратьев, с чем можно сравнить зверства человека по отношению к представителям рода человеческого? В то же самое время человека несомненно отличает от остальных животных сила его разума, вечное стремление к самосовершенствованию, чувство справедливости и сострадания. Мы так гордимся своей способностью принимать этически безупречные решения и нести моральную ответственность за собственные действия. Пытаясь обезопасить слабых и беззащитных от насилия и агрессии сильных и безжалостных, мы принимаем законы, гласящие, что тот, кто умышленно лишает жизни человека (кроме случаев самообороны и защиты интересов государства), должен понести суровое наказание, нередко сопряжённое с лишением жизни. В нашем, человеческом, обществе мы отвергаем, или хотим верить, что отвергаем, порочный принцип “Сильный всегда прав”. Но когда дело касается не человека, а братьев наших меньших, в особенности тех, на чьё мясо или шкуру мы положили глаз или на чьих организмах хотим произвести смертельный эксперимент, мы со спокойной совестью эксплуатируем и мучаем их, оправдывая свои злодеяния циничным заявлением: “Поскольку интеллект этих существ уступает нашему, и им чуждо понятие добра и зла, — они бесправны”. Если в решении вопроса жизни и смерти, будь то человеческой или любой иной, руководствоваться лишь соображениями уровня интеллектуального развития индивида, то тогда, подобно нацистам, мы смело можем заодно покончить и со слабоумными стариками и с умственно отсталыми людьми. Ведь согласитесь, многие животные куда более разумны, способны на адекватные реакции и полноценное общение с представителями своего ...
Продолжение на следующей странцие...
