демонов. Во время исполнения ими кругового ритуального танца руководящие представлением ламы делают приношения им и всем существам, пребывающим в шести состояниях сансарического существования. Затем одна за другой появляются группы, представляющие демонов невидимых миров. Многие из них с головами животных, что очень похоже на их описание в "Тибетской книге мертвых". Ламы умилостивляют их и изгоняют одну группу за другой, пока не появится сам св. Падмасам-бхава. Тогда все демоны выражают ему почтение и исчезают, что символизирует победу буддизма над местными шаманскими верованиями бонпа.
Сходство с ритуалом Чёд как жертвоприношением для изгнания духов также обнаруживается в заклинании, читаемом нараспев монахом, выступающим в роли св. Падмасамбхавы. Так как этот обряд целиком является обрядом для изгнания демонов, при исполнении которого вызываются божество-защитник исполнителя обряда и духи, составляющие свиту этого божества, что имеет сходство с ролью Богини Всеисполняющей Мудрости и Дакини ритуала Чёд, он именуется "Жертва тайносущих свирепых существ для изгнания демонов". С помощью этих "свирепых", как и с помощью Богини Всеисполняющей Мудрости и Дакини в ритуале Чёд, совершается изгнание толп демонов, и достигается победа над ними. Невидимых демонов заставляют войти в изображение приносимой жертвы, после чего исполнитель обряда читает нараспев следующие заклинания с тем, чтобы они не смогли освободиться из заточения.
"Хум! По благоволению пьющих кровь Свирепых да остаются вредоносные демоны и злые духи в заточении. Я пронзаю их сердца этим серповидным ножом, я связываю их руки этим силком из веревки, я сковываю их тела этой тяжелой цепью. Звоном колокольчика я держу их повергнутыми. А теперь, о пьющий кровь Гневный [Начальник Свирепых], сядь на них на своем высоком седалище".
Затем Начальника Свирепых просят вырвать сердца вредоносных злых духов и полностью истребить их. Изображение жертвы, визуализируемой как труп, опускают символически в кровь демонов и преподносят Свирепым, читая нараспев следующую молитву:
"Хум! О вы, мириады богов магического круга! Откройте ваши рты, такие же огромные, как земля и небо, стисните ваши клыки, подобные скалистым горам, и приготовьтесь съесть целиком кости, кровь и внутренности всех вредоносных злых духов".
Мистерия продолжается и достигает кульминации, в первый день которой Врага пронзают копьями, а на следующий - закалывают. Подобным образом в обряде Чёд дакини пронзают копьями Демона Эгоизма. Врага, собирательную персонификацию неисчислимых сил зла, приносящих страдания тибетскому народу и враждебных ламаизму, представляет вылепленная фигура человека.
"За несколько дней до начала представления лепят из теста весьма искусно фигуру юноши, насколько возможно похожую на живого человека. В него вставляют органы, означающие сердце, легкие, печень, мозг, желудок, кишки и т.д., и заполняют сердце, большие кровеносные сосуды и конечности жидкостью, окрашенной в красный цвет, символизирующей кровь".
Четыре кладбищенских вампира вносят это изображение и помещают его в центре монастырского двора. Затем демоны в образе скелетов танцуют вокруг него с поднятыми копьями и легко его пронзают. Ламы теперь приводят в действие свою оккультную силу и, когда вампиры при их приближении отступают, чертят вокруг фигуры магический треугольник и удаляются. Вбегают группами привидения и демоны смерти и всеми силами стараются унести это изображение или повредить его, но им мешает это сделать магический треугольник, а также пение и клубы дыма из кадильниц, которыми размахивают святые мужи в высоких головных уборах и пурпурных ризах.
В первый день представление обычно завершается приходом Святого, вероятно, воплощения Будды, подчиняющего демонов и из милосердия к ним дающего каждому в качестве приношения немного муки и святой воды.
На следующий день совершается заклание Врага магическим кинжалом (называемым по-тибетски "пхурба"). Как и в предыдущий раз, четыре кладбищенских вампира вносят изображение, обернутое теперь в черную ткань. Они танцуют вокруг него и затем, подняв ткань, обнаруживают фигуру в форме человека, похожую на изображение, которое было представлено в первый день.
Затем входят начальники демонов, за которыми следуют толпы демонов и группа демонов-танцоров в черных шапках (представляющих боновских священнослужителей), а потом входит Бог Богатства в сопровождении других богов и богинь, каждый со своей свитой. И в конце появляется в сопровождении многих своих последователей Святой Царь Религии, у которого голова похожа на голову быка с длинными распростертыми рогами. Он представляет Яму, Бога Преисподней в гневном образе, именуемого также Бычь-еголовый Дух Смерти. Он танцует вместе со своей свитой вокруг изображения, держа в правой руке пхурбу и аркан, а в левой - человеческое сердце (вылепленное). Он также делает знак, или мудру, "Трёх" кинжалом и тут же наносит удары кинжалом Врагу в область сердца, в руки и ноги и связывает его ступни арканом. Затем позвонив в колокольчик - один из атрибутов, используемых в ламаистской службе,- таким же способом, как это делает йог в ритуале Чёд, он хватает меч и отсекает конечности, рассекает грудь и извлекает кровоточащее сердце, легкие и кишки Врага. В это время налетают несколько чудовищ с рогами, как у оленей и яков. Они поддевают рогами останки и разбрасывают их во всех направлениях.
Демоны-прислужники собирают куски в огромный серебряный чан в форме человеческого черепа, похожий на огромный в форме черепа котел, в который собираются останки йога во время исполнения обряда Чёд.
Торжественной процессией, в которой принимают участие демоны-танцоры в черных шапках, четыре прислужника несут Царю Религии чан, наполненный доверху жертвенными останками. Царь хватает кровоточащие куски и, проглотив кусочек, подбрасывает вверх остальные куски. Тогда другие демоны набрасываются на куски, вырывая их друг у друга. В неистовстве они разметывают их до тех пор, пока наконец куски не оказываются среди толпы, которая теперь становится участником действа. Яростные стычки возникают в толпе из-за кусков разнесенного на части тела, которые либо сразу поедаются их обладателями как сакральная пища, либо их сохраняют как священные реликвии, оберегающие от болезней и несчастий.
В следующем акте Царь совершает жертвоприношение миниатюрным бумажным изображением человека, которое помещают в чашу из черепа и сжигают в котле с горящим в нем маслом. Этим жертвоприношением побеждается и уничтожается всякое зло.
Затем появляется процессия монахов. Впереди шествуют одетые в маски участники церемонии. Замыкают процессию миряне. Монахи несут вылепленное из теста изображение человека с тремя головами. Изображение оставляют, совершая церемонию, которая несколько напоминает церемонию оставления козла отпущения у евреев. Миряне тогда набрасываются на это оставленное изображение и разрывают его на куски, яростно схватываясь друг с другом из-за обладания этими кусками, которые также хранят как талисман.
Тем временем ламы процессией возвращаются в храм и совершают особую для данного случая службу. Мистерия заканчивается ритуальным танцем танцоров-демонов в черных шапках, за которым следует появление китайского священнослужителя Вашана, изгнанного Падмасамбхавой из Тибета.
XI. ВОЕННЫЙ ТАНЕЦ В ЧЕСТЬ КАНЧЕНДЖАНГИ
Существует сиккимская версия мистерии, учрежденная, как сообщают, шестым магараджей Сиккима Чагдором Намгьялом. Это мистический военный танец, посвященный духу Канченджанги, высочайшей пятиглавой вершине Сиккима, лишь немногим уступающей по высоте Эвересту. Из европейцев только я один имел честь быть приглашенным ныне здравствующим магараджей присутствовать в качестве гостя на этом ежегодном празднике, который проходил в Гангтоке во дворе перед дворцом магараджи 19 и 20 декабря 1919г.
Называемый в народе праздником снежных гор, он есть по существу религиозный обряд очищения, совершаемый ламами Сиккима под непосредственным руководством магараджи с целью изгнания из пределов страны всякого зла. В мистерии Ладака и Тибета, имеющей более раннее происхождение, это зло, как мы видели, олицетворяют актеры, выступающие в роли демонов, и изображение человека, называемое Враг. В сиккимском военном танце также используется изображение, имеющее похожее значение, которое вносят и укладывают плашмя посреди двора. Два скелета танцуют вокруг изображения. Другие танцоры подходят к нему близко и с пронзительными воинственными криками, подняв вытянутые из ножен мечи, пронзают ими изображение три раза, разбрасывая во все стороны его мучное содержание. На второй день, в отличие от ладакского представления, используется только бумажное изображение. Его сжигают, что символизирует полное уничтожение всякого зла, наносящего ущерб человеку, животным, урожаю и стране.
Как в танце снежных гор, так и в мистерии, уничтожение врага означает в эзотерическом смысле уничтожение Невежества. Точно такой же смысл имеет мистическое отречение от личности и последующее уничтожение эгоизма в обряде Чёд.
Божествам, имеющим отношение к культу Канченджанги в военном танце, делают приношения в виде треугольных пирогов конусообразной формы, называемых турма, что означает "брошенный [всем]". Сиккимские ламы считают их символами тройного приношения (тела, речи и ума каждого чувствующего существа) Буддам. Это также имеет параллели в ритуале Чёд. Жертвенные турма затем сжигают в треугольном конусообразном гнезде, сделанном из сухой травы и листьев. Приношение таким образом транс-мутируется в Пустоту, которая в этом ритуале означает Божественную Сущность, проникающую во все вещи сансары. Похожее значение в ритуале Чёд имеет трансмутация тела йога в божественную амброзию как следствие отречения (или "отсечения") от эгоизма.
XII. ВЗГЛЯД АНТРОПОЛОГА
Ритуал Чёд, как и тибетская мистерия и сиккимс-кий военный танец, дают антропологу много ценной информации о человеческих жертвоприношениях, совершавшихся на протяжении длительного исторического периода, начиная с того времени, когда действительно приносили в жертву человека, а не его изображение, как принято теперь в Тибете и других странах, и вплоть до настоящего времени, когда принесение в жертву человека сублимировано в глубоко символическое таинство, которому дано истолкование в учении о Пресуществлении. Священный обряд поедания плоти и выпивания крови бога совершался, по-видимому, почти во все известные нам эпохи и в различных условиях жизни людей, начиная от самого низкого первобытного состояния до высококультурного, достигнутого древними греками.
До принятия буддизма тибетцы, находясь под влиянием бонпа, и, несомненно, задолго до господства религии бон имели в обычае не только приносить в жертву людей и животных, но, согласно достоверным свидетельствам, занимались каннибализмом, возможно, имевшим религиозную и сакральную окраску, как это имело место среди древних праотцов многих современных европейских народов, в том числе жителей Великобритании и Ирландии. Затем, как показало изучение тибетских ритуалов, имевших в основном добуд-дийское происхождение, которые мы здесь кратко описали, произошел культурный сдвиг, который имел место также на Западе, выразившийся в том, что от бескровной жертвы в виде изображения был совершен переход к транссубстанциональной жертве как к трансцендентной форме обряда изгнания духов, цель которого - духовное очищение его участников.
Интересной иллюстрацией определенной стадии этого культурного сдвига являются слова, которые произносит во время ритуала Военного Танца в честь Духа Канченджанги Вестник, представляющий Махакалу - повелителя всех богов Сиккима, защитников Веры.
"Блистающие и сверкающие стрелы, копья, мечи и военные доспехи направлены против Врага. Горы мертвых тел поглощаются как пища. Океаны крови выпиваются как вода. Пять чувств служат гирляндами цветов. Органы чувств поедаются как сладости".
Другую стадию знаменует обряд, получивший название "евхаристия ламаизма". Вначале священнослужитель мистическим путем, с помощью образа Будды Амитаюса, Будды Вечной Жизни, ...
Продолжение на следующей странцие...
