ометрическая фигура.
Такую же фигуру он рисовал мне несколько лет назад, пытаясь
объяснить, что когда я наблюдал четыре раза подряд падение одного и того
же дерева, это не было иллюзией. Диаграмма на пепле имела два эпицентра.
Один он называл "разум", другой - "воля". "Разум" был непосредственно
соединен с точкой, названной "разговор". Через "разговор", "разум" был
косвенно соединен с тремя другими точками: "ощущение", "сновидение" и
"видение". Другой эпицентр - "воля", был непосредственно соединен с
"ощущением", "сновидением" и "видением", но только косвенно с "разумом"
через "разговор". Я отметил, что диаграмма отличалась от той, которую я
видел несколько дет назад.
- Внешняя форма не имеет значения, - сказал он. - эти точки
представляют собой человеческое существо и могут быть нарисованы любым
способом, каким захочешь.
- Представляют ли они собой тело человеческого существа? - спросил я.
- Не называй это телом, - сказал он. - на волокнах светящегося
существа имеется восемь точек. Маг говорит, как ты можешь видеть на этой
диаграмме, что человеческое существо является прежде всего волей, потому
что воля непосредственно соединена с тремя точками: ощущением, сновидением
и видением. Затем человеческое существо является разумом. Этот центр
действительно меньше, чем воля. Он соединен только с разговором.
- А что такое другие две точки, дон Хуан?
Он взглянул на меня и улыбнулся.
- Ты намного сильнее теперь, чем был тогда, когда мы впервые говорили
об этой диаграмме, но ты еще недостаточно силен, чтобы знать все восемь
точек. Когда-нибудь Хенаро покажет тебе две другие.
- Каждый человек имеет эти восемь точек, или только маги?
- Мы можем сказать, что каждый из нас приносит в мир восемь точек.
Две из них - разум и разговор, известны каждому. Ощущение - всегда смутно,
как бы оно ни было знакомо. Но только в мире магов полностью знакомишься
со сновидением, видением и волей. И, наконец, на краю этого мира
встречаешься с другими двумя. Восемь точек дают целостность самого себя.
Он показал мне на диаграмме, что в сущности все точки могут
соединяться одна с другой косвенно.
Я опять спросил его о двух загадочных оставшихся точках. От ощущения,
сновидения и видения, и намного более далеки от разговора и разума. Он
ткнул пальцем, указывая, что они изолированы от всех остальных и одна от
другой.
- Эти две точки никогда не бывают доступны разговору или разуму.
Только воля может иметь с ними дела. Разум настолько удален от них, что
совершенно бесполезно пытаться осмыслить их. Это одна из труднейших задач
для понимания. В конце концов силой разума является все осмысливать.
Я спросил его, соответствуют ли восемь точек участкам человеческого
существа или определенным органам.
- Соответствуют, - ответил он сухо и стер диаграмму.
Он коснулся моей головы и сказал, что это центр разума и разговора.
Конец моей грудины был центром ощущения. Район ниже пупка был волей.
Сновидение было с правой стороны против ребер. Видение - с левой. Он
сказал, что иногда у некоторых воинов и сновидение и видение были с правой
стороны.
- А где остальные две точки? - спросил я.
Он дал мне совершенно неудобоваримый ответ и расхохотался.
- Ты очень хитрый, - сказал он. - ты думаешь, что я сонный старый
козел, не так ли?
Я объяснил ему, что мои вопросы создали свою собственную инерцию.
- Не пытайся спешить, - сказал он. - в соответствующее время ты
будешь это знать, и тогда ты будешь сам по себе.
- Ты хочешь сказать, что я больше тебя не увижу, дон Хуан?
- Никогда, - сказал он. - Хенаро и я будем тогда тем, чем мы всегда
были - пылью на дороге.
Я ощутил толчок у себя в животе.
- О чем ты говоришь, дон Хуан?
- Я говорю о том, что все мы неизмеримые существа - светящиеся и
безграничные. Ты, Хенаро и я связаны вместе целью, которая не является
нашим решением.
- О какой цели ты говоришь?
- Об учении пути воина. Ты не можешь уйти с него, но точно так же не
можем и мы. До тех пор, пока наше достижение впереди, ты будешь находить
меня или Хенаро. Но когда оно будет выполнено, ты полетишь свободно и
никому неизвестно, куда сила твоей жизни понесет тебя.
- Что в этом делает дон Хенаро?
- Пока что этот предмет не для тебя, - сказал он. - сегодня я должен
углубить тот коготок, который вонзил в тебя Хенаро - тот факт, что мы есть
светящиеся существа. Мы - восприниматели. Мы - осознание. Мы - не
предметы, мы не имеем твердости, мы безграничны. Мир предметов и твердости
- это только способ сделать легким наш проход по земле. Это только
описание, которое мы создали, чтобы оно помогало нам. Мы, или вернее наш
разум забывает, что описание это только описание и таким образом мы
заключаем целостность нас самих в заколдованный круг, из которого мы редко
вырываемся в течение нашей жизни.
В данный момент, например, ты занят тем, что вытаскиваешь себя из
клещей разума. Для тебя является невероятным и немыслимым то, что Хенаро
вдруг появляется на краю чапараля, и тем не менее ты не можешь отрицать
то, что был свидетелем этого. Ты воспринял это событие как таковое.
Дон Хуан усмехнулся. Он тщательно нарисовал другую диаграмму на пепле
и накрыл ее своей шляпой прежде, чем я успел ее скопировать.
- Мы - восприниматели, - продолжал он, - хотя тот мир, который мы
воспринимаем является иллюзией. Он был создан описанием, которое
рассказывалось нам с момента нашего рождения.
Мы - светящиеся существа - рождены с двумя кольцами силы. Но мы
пользуемся только одним, чтобы создавать мир. Это кольцо, которое
прицепляется очень скоро после рождения, есть разум и его компаньон -
разговор. Они сотрудничают друг с другом и создают мир.
Поэтому, по существу, тот мир, который твой разум хочет поддерживать,
является миром, созданным описанием и его догматическими и нерушимыми
законами, которые разум выучивается принимать и защищать.
Секрет светящихся существ состоит в том, что у них есть другое кольцо
силы, которым они никогда не пользуются - воля. Трюк мага это тот же самый
трюк среднего человека. Оба имеют описание. Один - средний человек,
поддерживает его своим разумом. Другой - маг - своей волей. Оба описания
имеют свои законы, и эти законы объективны. Но преимуществом мага является
то, что воля более захватывающа, чем разум. Предложение, которое я хочу
сделать в данный момент состоит в том, чтобы с этого времени ты позволил
себе воспринимать, поддерживать описание твоим разумом или твоей волей.
Чувствую, что это единственный способ для тебя использовать свой
повседневный мир как вызов и средство накопить достаточно личной силы,
чтобы получить целостность самого себя.
Может быть в следующий раз, когда ты приедешь, у тебя будет ее
достаточно. Во всяком случае, жди до тех пор, пока не почувствуешь, что
внутренний голос говорит тебе делать так. Если ты приедешь в любом другом
духе, то это будет тратой времени и опасностью для тебя.
Я заметил, что если я должен ждать такого внутреннего голоса, то я
никогда не увижу его вновь.
- Ты бы удивился тому, насколько хорошо можно действовать, когда тебя
припрут к стене - сказал он.
Он поднялся и поднял охапку дров. Несколько сухих палок он положил на
глиняную печь. Пламя отбрасывало на землю желтоватые отблески. Затем он
потушил лампу и сел на корточки перед своей шляпой, которая накрывала тот
рисунок, что он сделал на пепле.
Он скомандовал мне сесть спокойно, выключить свой внутренний диалог и
удерживать мои глаза на его шляпе. Несколько секунд я боролся с собой, а
затем почувствовал ощущение парения или падения со скалы. Казалось, меня
ничего не поддерживало, или я как бы не сидел вообще, или не имел тела.
Дон Хуан поднял свою шляпу. Под ней были спирали пепла. Я смотрел на
них, не думая. Я видел, что спирали двигаются и ощущал их в своем животе.
Пепел, казалось, собирался в груду, затем он взметнулся, развеялся и
внезапно дон Хуан оказался сидящим передо мной.
Это зрелище мгновенно вернуло мой внутренний диалог. Я подумал, что
должно быть заснул. Я начал прерывисто дышать и попытался открыть глаза,
но мои глаза были открыты.
Я слышал, как дон Хуан говорит мне встать и подвигаться. Я вскочил и
побежал на веранду. Дон Хуан и дон Хенаро побежали за мной. Дон Хуан
принес свою лампу. Я не мог перевести дыхание. Я попытался успокоиться
так, как я это делал раньше, выполняя бег на месте и обратясь лицом к
западу. Я поднял руки и начал дышать. Дон Хуан подошел ко мне сбоку и
сказал, что эти движения делаются только в сумерках. Дон Хенаро закричал,
что для меня это сумерки, и они оба начали смеяться. Дон Хенаро побежал к
кустам, а затем прыгнул обратно на веранду, как если бы он был привязан к
огромной резиновой ленте, которая растянулась, а затем дернула его
обратно. Он повторил это движение три-четыре раза, а затем подошел ко мне.
Дон Хуан смотрел на меня пристально, хихикая как ребенок.
Они обменялись незаметными взглядами. Дон Хуан громким голосом сказал
дону Хенаро, что мой разум опасен и что он может убить меня, если он не
усмирен.
- Бога ради! - воскликнул дон Хенаро ревущим голосом. - убери его
разум!
Они подпрыгивали и смеялись как два ребенка. Дон Хуан усадил меня под
лампой и вручил мне мой блокнот.
- Сегодня мы действительно дурачим тебя - сказал он заговорщицким
тоном. - не бойся, Хенаро прятался под моей шляпой.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ТОНАЛЬ И НАГВАЛЬ
4
Я шел к центру города по улице Пасео де ля реформа. Я был утомлен.
Высота города мехико без сомнения была с этим связана. Я мог сесть на
автобус или такси, но каким-то образом, несмотря на мою усталость, мне
хотелось пройтись. Это был воскресный день. Движение было минимальным и
все же выхлопные газы автобусов и автомашин с дизельными двигателями
делали узкие улочки центрального района города похожими на ущелья смога.
Я пришел к Сокале и заметил, что кафедральный собор мехико, казалось,
более обветшал за последнее время с тех пор, как я его видел. Я несколько
углубился в огромные холлы. Циничная мысль мелькнула у меня в голове.
Оттуда я направился на базар Лагунилья. У меня не было никакой
определенной цели. Я шел бесцельно, но хорошим шагом, ни к чему в
особенности не приглядываясь. Кончил я тем, что остановился у прилавка
старых монет и подержанных книг.
- Привет, привет! Смотри-ка, кто здесь! - сказал кто-то слегка
хлопнув меня по плечу.
Голос и восклицания заставили меня повернуться. Я быстро повернулся
направо и от удивления разинул рот. Человек, заговоривший со мной был
доном Хуаном.
- Боже мой, дон Хуан! - воскликнул я и дрожь прошла у меня по телу с
головы до ног. - что ты делаешь тут?
- Что ты делаешь тут? - ответил он как эхо.
Я сказал, что остановился в городе на пару дней, прежде чем
отправиться в горы центральной Мексики на поиски его.
- Что ж, скажем тогда, что я спустился с этих гор найти тебя, -
сказал он улыбаясь.
Он несколько раз похлопал меня по плечу.
Казалось, он был рад меня видеть. Он положил руки на бедра и раздув
грудную клетку спросил меня, нравится ли мне его внешний вид. Только тут я
заметил, что он одет в костюм. Весь груз такой несообразности обрушился на
меня. Я был оглушен.
- Как тебе нравятся мои такуче? - спросил он, сияя. Он использовал
жаргонное слово "такучо" вместо стандартного...
Продолжение на следующей странцие...
