деревья.
Оно превратилось в землю.
Оно прошло, и его нет в настоящем.
Будущего не существует.
Оно ещё не сложилось.
Настоящего не существует.
Оно всё время проходит и изменяется каждый момент.
Существует только иллюзия существования…
Все пребывает в бесконечном моменте - в вечном и повседневном.
В этом миге и будущее, и настоящее, и прошлое свёрнуто одновременно.
Ты живешь в своем прошлом, уже прожив своё будущее.
Это пред-данность Космоса…"
Бегущий просыпался.
Его ум пробуждался, сбрасывая сон прошлой жизни, прошлого Имени.
Он знал, что и новое имя его - не настоящее, это просто для обращения.
Настоящее его Имя - в Космосе, и тот, кто знает его, - владеет его душой.
Бегущий вспомнил миф об Осирисе, которого укусил скорпион. Правитель Египта умирал, и яд мог выйти обратно в руки целителя только при знании настоящего Имени больного. У Осириса было много частных имен, но Исида молила бога РА сообщить ей подлинное - целое имя, чтобы исцелить мужа. Когда РА произнес его, Эннеада - девятка богов космогонической системы - вскричала от ужаса.
"Сколько имен у меня ненастоящих, - размышлял на бегу Астом, - столько и жизней на земле у меня было не настоящих - не стоящих ничего. Как сон. Неужели я, наконец, пробуждаюсь!?"
Проснувшийся пересёк Приморское шоссе и побежал по аллее к заливу.
Эта аллея была посажена ещё финнами и состояла из трёх частей.
Первая часть была еловая, вторая - сосновая, и третья - березовая.
Людей в это раннее время суток не было.
Астом быстро пробежал эти пятьсот метров и с разбегу ринулся в воду.
Залив в этих местах очень мелкий и каменистый, но Астом знал дорожку, которые выкопали на дне отдыхающие "Чародейки".
Распугав маленьких рыбок, которые стремглав ринулись в разные стороны, Астом окунулся, и пошёл вглубь.
Он хорошо плавал и в прошлые дни, бывало, даже устраивал заплывы с друзьями на дальность. Однажды, помнится, он с Осиповым - другом по развлечениям - проплыл от Терийок до Келломяк, но, выйдя из воды, оба свалились от усталости.
Вода за ночь не успела остыть, и только зайдя поглубже, купальщик мог ощутить её свежесть.
Глубина оказалась временной, и, преодолев несколько отмелей, Астом попал на настоящую глубину. Он инстинктивно поплыл к далёкому плоскому камню, где он недавно "рыбачил".
Конечно, Даки ждала его именно там. Естественно она танцевала,- она не могла находиться в неподвижности. Такова природа дакини.
Этот плоский железобетонный камень тоже когда был сооружён финнами для причала больших рыболовецких лодок, которые не могли подойти к берегу. Он был расположен в полутора километрах от береге и отсюда уже на плоскодонках рыбаки переправляли улов на берег.
В настоящее время камень был полуразрушен бурями, но его плоскость на четверть метра выступала из воды и рыбаки иногда использовали его в своих целях.
Сегодня он был оккупирован ларуной. Рыбаков не было видно даже на несколько километров.
"Если бы Лев тебя не разбудил, ты бы так и спал?" - спросила Даки, грациозно изгибаясь нагим телом.
Астом виновато улыбнулся, подтягиваясь на руках и залезая на камень.
Он снял плавки, скрутил их в руках, отжал и положил на край.
Потом поймал Даки на одном из её поворотов и нежно поцеловал её.
Она обвила его шею руками, и, приникнув к его мокрому телу всей грудью, ответила ему страстным долгим поцелуем. Даки терлась об него танцующими движениями, и Астом почувствовал, как его лингам пришёл в напряжение.
"Я вижу, ты готов, - сказала Даки, - тогда садись, и не будем тратить времени!"
Астом постелил на бетонный наждак свои плавки и сел на них, вытянув ноги и откинув руки для упора назад.
Даки приблизилась к нему и слегка присела, в танце вращая ягодицами.
Колебания её бедер опускались всё ниже. Астом на уровне глаз видел её раскрывшуюся раковину, и возбуждение у него увеличилось.
Вращая ягодицами в танце, Даки опускалась все ниже и ниже, и, слегка касаясь щелью розовой раковины его заветного места, внимательно следила за выражением его глаз.
Убедившись, что в них вместо страсти засверкала любовь, Даки аккуратно погрузилась в этот океан чувств и продолжала свой ягодичный танец.
"Выпрямляйся в лотос, пожалуйста!" - напомнила ларуна.
Астом медленно согнул сначала одну ногу, потом другую, и подсунул свои бёдра ей под ягодицы. Даки привстала, помогая ему, потом снова села в плотный контакт, как это положено в соитии Яб и Юм.
Астом вспомнил всё инструкции, полученные им на этом месте на живом примере, и стал поднимать напряжение, как этого требовали правила подготовки к взлёту.
Он слышал, как зажужжали включаемые блоки, и когда зажглась "аджна", его внутренняя кабина черепа озарилась космическим светом.
Последней включилась "сахасрара", но запускать её лопасти было еще рано.
Астом прочитал предвзлётную "молитву" о готовности, и Даки эхом повторяла его мантры.
Замкнув цепь тока в их телесном соединении, Астом вновь поднял энергию до макушки головы, и запустил лопасти Времени.
Под ними раскрылась мягкая, чудесно пахнущая, тарелка лотоса.
Жёсткость камня перестала ощущаться, и они слегка приподнялись над ним.
Потом, включив энергию на полную мощность, Ас рывком поднял тарелку над заливом, и стал набирать высоту.
"Не забудь надеть ремни безопасности! - напомнила курсанту ларуна. - Иначе я сейчас заставлю тебя спустить-СЯ!"
"Извини, инструктор, забылся!" - ответил Том, сглатывая слюну.
"Забыл себя? - переспросила ларуна. - Я понимаю, когда люди, увлеченные сексом, забывают себя, сливаясь с любимой в половом акте. Но ты сейчас - не человек! - укоризненно сказала ларуна.
"Это происходит не только в сексе, - сказал Ас, делая виражи над Кронштадтом - Человек, увлеченный любимой работой, тоже забывает себя, сливаясь с ней в одно целое - оправдывался Ас, снижаясь над закрытым городом. - А для меня это любимое занятие"
"В твоей тантрической практике, - изгибаясь на вираже, продолжала она, - ты не должен забываться занятием, но ты должен забыть себя, сливаясь с Духом, который существует в твоем дыхании до того, как ты испустишь дух.
Соединяясь с Духом, мы становимся Им Самим, и забываем себя и все связанные с собой заботы, самоуверенность, ощущение собственной значимости и прочие иллюзии. Мы освобождаемся от заблуждений ума, и он становится чистым и ясным, способным к постижению Духа. Ясно?" - спросила ларуна, заглядывая в глаза курсанту.
"Да! - ответил курсант, наклоняясь к её приборам, полушариями выделяющимися на грудном пульте. - Я постараюсь слиться с твоим космическим духом - иначе не мыслю!"
"Я могу добавить, - сказала ларуна, - что в поисках жизненных ценностей и основы своего существования вы думаете только о таких предметах, которые лежат вне вас самих.
Ваша жизнь остается неумиротворенной потому, что вы все еще продолжаете жить вне самих себя.
Проблема заключается в том, что люди считают свое "Я" чем-то определенно отличным от внешнего мира, что это "Я" существует в противостоянии другим.
Таким образом, люди теряют истинное "Я".
Ас внимательно выслушал её замечание и ответил, обняв её одной рукой:
"Мы думаем о вещах, которых не имеем. Даже о времени мы думаем, как о чем-то таком, что течет из прошлого через настоящее в будущее.
Мы уверены в том, что живем внутри этого течения времени.
Однако прошлого мы уже не имеем, равно, как и будущего. То, что мы имеем - так это только этот единственный момент настоящего. Как прошлое, так и будущее - суть не что иное, как мысли, появляющиеся в нашем уме и возникающие в этот миг настоящего".
"Откуда ты это знаешь?" - удивленно спросила ларуна, приподнимаясь на ступнях и вновь садясь на заветное место.
"Трава нашептала по дороге" - улыбнулся Ас, кружась над Кронштадским собором. - Помоги мне найти траверс в атмосфере Времени?" - попросил он.
"Ты должен знать, что лопасти времени имеют, кроме известных параметров, ещё и неизвестные, - объяснила ларуна, - например, если известное нам Время обращения планеты вокруг её оси является основным эталоном его измерения, то эти - параметры относятся к сфере внутреннего времени.
Естественно, что внутренняя сторона сферы Времени, как и любого другого предмета, не может существовать без её внешней стороны".
"Да, это я помню ещё из прошлых инкарнаций, - перебил её Ас, - внешняя сторона определяется Частотой вращения планеты и называется уже не Временем, а Собственной Космической Частотой!"
"Правильно! - похвалила его ларуна, откидываясь назад всем телом, - я об этом и не хотела говорить!"
"Прости, о чём же ты хотела сказать?" - сказал курсант, наклоняясь к ней.
"Не забывайся! - одёрнула его инструктор. - Выпрямись! Я хотела сказать - продолжала она, когда его аппарат выпрямился, - что, определяя характеристики Времени, надо иметь в виду, что Время неоднородно на Земле.
Время способно сжиматься и растягиваться.
Время способно завихряться, разветвляться, сворачиваться в рулон, в тор и другие геометрические фигуры.
Время, которое способно принимать разные геометрические формы, может принять образ Бога, Богоматери, Человека, Ларуны, Кентавра и других фантастических существ.
Поскольку Время - это процесс, в котором разворачивается действие, то и процесс мышления зависит от Времени".
"Потрясающе - удивился Ас - выходит, все мы - дети Времени? И мысли наши - тоже сперматозоиды, зависящие от Времени?"
"Да, и эта зависимость пропорциональна блокам Времени, которые реализуются в блокировании мыслей. Она пропорциональна ветвям Времени, которые реализуются в разветвлении мысли. Она пропорциональна идеалам Времени, которые реализуются в идеях мышления" - ответила инструктор.
"Ага, понимаю", - сказал курсант, перенося внимание с лопастей времени, с которыми он никак не мог справиться, на свои мысли, которых Время должно было любить, как детей.
И поразмыслив, немного он продолжал:
"Время сохраняет идеи целыми и невредимыми в вечности. Оно и делает процесс мышления целым и неразделимым. И оно, в то же время, создает постоянную блокаду мыслям, несовместимым с известным временем.
Иными словами, ни одно открытие не может быть сделано не во время".
"Правильно! - одобрила его мысли ларуна. - А поскольку ты еще новичок, то маршрут сегодня выбираю я! - сказала Даки, и взяла управление на себя.
Она лихо скользила по кочкам времени, и, увеличив напряжение в сети, вжалась от гравитационного ускорения в чресла и, застопорила на границе с ультракосмосом.
Проверив психическую устойчивость Астома, Даки продолжала:
"После открытия второго источника информации в твоём Сознании, Ас, у тебя появилась возможность получить нетрадиционные сведения об ультракосмосе".
"Я прошу тебя, Даки, разрешить мне задавать вопросы. Ведь мы же не на Земле, где я должен все вопросы решать сам?" - обратился к инструктору Астом.
"Хорошо! - согласилась Даки, включая свою лалиту. - Я снимаю "вето" на твои вопросы на то время, когда мы парим в золотистых облаках!"
Астом выпрямился на лотосовой подушке и осмотрелся.
Своими новыми глазами он видел богов и богинь, сидящих на облаках почти так же, как их рисовал Рафаэль и другие художники.
Все они были заняты в разных актах любви, которые были показаны ему в предыдущих картинах.
Астом прислушался и услышал голос одного из них, держащего в объятьях сладострастную богиню. Она копировала одну из поз "Кама Сутры" и упивалась чувственными наслаждениями. Из её сосков летели серебряные брызги, которые падали в атмосферу и слоились в серебристые облака. Бог, накаленный до предела, отвлекал её внимание словами:
"Оборачивается под нами Земля и обороты Её импульсом в нас выдаются
Выдаёт себя Планета, как Сердце, своё Тело Века оживляя.
Оживляя себя в Целом, и Человек любой оживляется.
Любой - значит любый, а любимые любовью наполняются.
Наполнением её кровным люди в её Сердце являются.
Являясь в Свете Любви, люди входят в мир её Сердца.
Входя, словно кровяные тельца, они условно и выходят из Сердца.
Кровяные тельца в большинстве все красные.
Красное - значит красивое, и красивым становится тело людей.
Люди, как все "Я" - кровны, но во всеЯ Полноте они - бескровны.
Полнота не имеет с...
Продолжение на следующей странцие...
