как ясные, так и
пасмурные) либо после захода солнца при свете дымящих и коптящих ламп и
факелов или слабо мерцающих свечей, Арган и Друммонд, газ и друммондов
свет, а спустя сорок лет - электричество сделали возможным вызывать из
бескрайнего хаоса ночи роскошные островные вселенные, в которых сверкание
металла и драгоценностей, пышный блеск бархата и парчи усиливались до
предела того, что можно назвать внутренней значимостью. Недавним примером
древних публичных зрелищ, поднятым освещением двадцатого века до вершины
магической мощи, была коронация королевы Елизаветы II, Благодаря фильму,
снятому об этом событии, ритуал восхищающего великолепия не был предан
забвению, которое до последнего времени являлось судьбой подобных
торжеств, и сверхъестественное сверкание прожекторов сохранилось для
наслаждения огромной аудитории наших современников и потомков.
В театре практикуются два отдельных и отличных Друг от Друга вида
искусства - человеческое искусство драмы и визионерское, иномирное
искусство зрелища. Элементы двух этих искусств сочетаются в едином
вечернем представлении - драма прерывается для того (как часто случалось в
совершенных постановках Шекспира), чтобы позволить публике насладиться
живыми картинами, в которых актеры либо оставались неподвижными, либо -
если они двигались - двигались лишь недраматическим . образом,
церемониально, обрядово или в формализованном танце. Здесь нас интересует
не драма, а театральный спектакль, который является просто народным
зрелищем без каких-либо политических или религиозных обертонов.
В менее высоких визионерских искусствах костюмера и создателя
сценических драгоценностей наши предки являлись непревзойденными
мастерами, Несмотря на их зависимость от неподдерживаемой ничем мускульной
силы, они не намного отстали от нас в строительстве и приведении в
действие сценической машинерии, изобретении "специальных эффектов". В
спектаклях в жанре маски - в елизаветинские времена и в начале эпохи
Стюартов - божественные снисхождения и нашествия из-под сцены демонов были
общим местом. Им же являлись апокалипсисы и удивительные метаморфозы. На
такие зрелища расточались неимоверные суммы денег. Например, четыре
юридические корпорации устроили представление для Карла 1, которое
обошлось более чем в двадцать тысяч фунтов стерлингов - в то время, когда
покупательная способность фунта была в шесть-семь раз выше, нежели
сегодня,
"Плотничное дело,- как-то саркастически заявил Бен Джонсон,- есть
душа спектаклей в жанре маски". Его презрительное отношение мотивировалось
обидой, Иниго Джонсу платили за создание декораций столько же, сколько
Вену за написание либретто. Разгневанный лауреат, очевидно, не мог понять
того факта, что маска - визуальный вид искусства, а визуальное переживание
находится по ту сторону слов (во всяком случае, по ту сторону большинства
шекспировских слов) и вызывается прямым, непосредственным восприятием
вещей, которые напоминают созерцающему о том, что происходит в неизученных
странах антиподов его личного сознания. Душой маски, по самой природе
вещей, никогда не могло быть джонсо-новское либретто: ею должна была быть
декорация. Но даже декорации не могли одни являться душой маски. Приходя к
нам изнутри, визионерское переживание всегда сверхъестественно ярко. Но в
старину у строителей декораций не было подручных осветительных средств
ярче свечей. На небольшом пространстве свеча может создать самое что ни на
есть магическое освещение и контрастные тени. Визионерская живопись
Рембрандта и Жоржа де Ла Тура изображает предметы и людей, увиденных при
свете свечей, К сожалению, свет подчиняетя закону обратных квадратов. На
безопасном расстоянии от актера, одетого в причудливый, легко
воспламеняющийся костюм, свечи являются безнадежно неадекватными.
Например, на расстоянии в десять футов понадобилось бы сто самых лучших
восковых свечей, чтобы произвести эффект освещения одной свечой с
расстояния в один фут. При таком убогом освещении реализовывалась только
небольшая доля визионерских возможностей спектакля в жанре маски. На самом
деле, визионерские возможности полностью не были использованы до самого
заката этого жанра в его первоначальной форме. Лишь в девятнадцатом веке,
когда прогресс техники снабдил театр друм-мондовым освещением и
параболическими рефлекторами, маска заиграла в полную силу. Царствование
королевы Виктории было героической эпохой так называемых рождественских
пантомим и фантастических зрелищ. "Али-Баба", "Царь павлинов", "Золотая
ветвь", "Остров самоцветов"-уже сами названия магичны. Душой этой
театральной магии являлись плотничное дело и мастерство портных; ее вечно
живым духом, ее scintilla animae, были газ и друммондов свет, а после
восьмидесятых годов - электричество. Впервые в истории сцены лучи
ярчайшего света преображали расписанные задники, костюмы, стекло и
фальшивые драгоценности так, что те становились способными увлечь зрителей
в Иной Мир, находящийся на другом краю любого разума, каким бы совершенным
ни было его приспособление к особенностям общественной .жизни - даже
общественной жизни викторианской Англии. Сегодня мы находимся в более
выгодном положении и можем проматывать полмиллиона лошадиных сил на ночную
иллюминацию столицы. И, однако, несмотря на такое обесценивание
искусственного света, театральное зрелище по-прежнему сохраняет свою
древнюю неотразимую магию. Воплощенная в балетах, ревю и музыкальных
комедиях, душа маски продолжает свое шествие по миру. Тысячеваттные лампы
и параболические рефлекторы бросают лучи сверхъестественного света, а
сверхъестественный свет вызывает во всем, чего он касается,
сверхъестественные цвета и сверхъестественную значимость. Даже самая
глупая постановка может стать изумительной. В данном случае Новый Свет был
приглашен для выравнивания баланса со Старым - визионерское искусство
компенсирует недостатки чересчур очеловеченного драматического искусства.
Изобретение Атанасия Кирхера - если авторство действительно
принадлежало ему - с самого начала было названо Laterna Magica (волшебный
фонарь - прим. ред.). Название повсеместно было воспринято как абсолютно
подходящее для механизма, сырьем которого являлся свет, а конечным
продуктом - разноцветное изображение, появляющееся из темноты. Для того,
чтобы сделать изначальное представление с "волшебным фонарем" еще более
магичным, последователи Кирхера разработали огромное количество методов
придавания жизни и движения проецируемому изображению. Существовали
"хроматропные" диапозитивы, в которых два диска из цветного стекла могли
вращаться в противоположных направлениях, создавая грубое, но все же
действенное подобие тех постоянно изменяющихся трехмерных узоров, видимых
практически каждым человеком, у которого бывали видения, будь то
самопроизвольные, вызванные наркотиками, постом или стробоскопом. Тогда
возникали "туманные картины", напоминавшие зрителю о метаморфозах,
непрестанно происходящих в стране .антиподов его повседневного сознания,
Для того, чтобы одна сцена незаметно превращалась в другую, использовались
два волшебных фонаря, проецирующие на экран накладывающиеся изображения,
Каждый фонарь снабжался заслонкой, устроенной так, что свет одного фонаря
постепенно тускнел, в то время как другого - изначально полностью
затемненного - постепенно становился все ярче. Таким образом картина
проецируемая первым фонарем, неощутимо замещалась картиной, проецируемой
вторым фонарем,- к восторгу и изумлению всех зрителей. Еще один прием
представлял собой подвижный волшебный фонарь, проецирующий изображение на
полупрозрачный экран, по другую сторону которого располагалась публика.
Когда фонарь подкатывали ближе к экрану, проецируемое изображение
становилось очень маленьким. Когда же он удалялся, изображение постепенно
увеличивалось. Устройство автоматического фокусирова-ния сохраняло
изменяющиеся изображения четкими и неразмытыми при любых расстояниях, В
1802 году изобретателями этого нового вида кинетоскопа было придумано
слово "фантасмагория".
Все эти усовершенствования в технологии волшебных фонарей являлись
современниками поэтов и живописцев романтического возрождения и, вероятно,
могли оказывать определенное влияние на выбор тем и методов разработки.
Например, "Королева Маб" и "Восстание Ислама" полны туманных картин и
фантасмагорий. Описания Китсом сцен и людей, интерьеров, мебели и световых
эффектов обладают свойством насыщенного пучка лучей, создающего
разноцветные изображения на белом экране в темном помещении, Образы Сатаны
и Валтасара, Ада, Вавилона и Потопа у Джона Мартина явно вдохновлены
диапозитивами и живыми картинами, драматично озаренными друммондовым
светом.
В двадцатом веке эквивалентом волшебного фонаря является цветной
кинематограф. В гигантских и дорогостоящих "эффектных зрелищах" продолжает
свое шествие душа маски,- порой с перебором, но порой со вкусом и
настоящим чувством - вызывающей видения фантазии. Более того, благодаря
прогрессу техники цветные документальные фильмы оказались - в умелых руках
- новым видом популярного визионерского искусства. Невероятно увеличенные
цветы кактуса, в которые обнаруживает себя погружающимся зритель в
последних кадрах "Живой пустыни" Диснея, появляются прямо из Иного Мира. И
насколько восхищающи в лучших фильмах о природе виды колыхаемой ветром
листвы, фактуры камня и песка, теней и изумрудного света в траве или
тростниках, птиц, насекомых и четвероногих тварей, движущихся в зарослях и
в ветвях деревьев! Вот магические крупные планы пейзажей, заворожившие
создателей гобеленов с изображением тысячелистника, средневековых
художников, писавших сады и сцены охоты. Вот увеличенные и изолированные
детали живой природы, из которых живописцы Дальнего Востока создавали свои
самые прекрасные работы.
А еще существует то, что можно назвать "искаженным документальным
кино",-новой странной формой визионерского искусства - чудесным примером
которой является фильм Франсиса Томпсона "Нью-Йорк, Нью-Йорк". В этой
очень странной и прекрасной картине мы видим город Нью-Йорк таким, каким
он является при съемке через увеличивающие призмы или при отражении в
чайных ложках, полированных капотах автомобилей, сферических и
параболических зеркалах. Мы по-прежнему узнаем здания, людей, витрины
магазинов и такси, но узнаем их как элементы одной из тех живых геометрий,
которая столь характерна для визионерского переживания. Изобретение такого
нового кинематографического искусства, похоже, предвещает (слава Богу!)
вытеснение и скорую кончину нерепрезентативной живописи. Представители
нарепрезентативного искусства обычно говорят, что цветная фотография
довела старомодную портретную и пейзажную живопись до состояния ненужных
нелепостей. Конечно, это совершенно неверно, Цветная фотография просто
фиксирует и сохраняет в легко воспроизводимой форме тот материал, с
...
Продолжение на следующей странцие...
