влением твоего потенциала.
Но первая основа: узнать свое одиночество абсолютно.
Поэтому я напомню еще раз: не принимай свое одиночество за чувство того, что тебе
одиноко. Чувство, что тебе одиноко, безусловно, нездорово; одиночество - это полное
здоровье. Твой первый и самый первостепенный шаг к тому, чтобы найти смысл и
значение жизни, - войти в свое одиночество. Это твой храм; именно там живет Бог, и ты
не можешь найти его храм больше нигде.
Одинокие и избранные
Иисус сказал:
Блаженны одинокие и избранные, ибо вы найдете царство; и поскольку вы из него
приходите, вы в него снова уйдете.
(Из "Евангелия от Фомы")
Глубочайший страстный порыв в человеке - быть совершенно свободным. Свобода,
мокша, - является целью. Иисус называет ее "Царством Божьим" - быть подобным
королям, просто символически, чтобы в вашем существовании не было никаких пут,
никаких оков, никаких границ; ты существуешь как бесконечность и ни в чем не
конфликтуешь ни с кем другим... словно ты один.
Свобода и одиночество - это два аспекта одного и того же. Именно поэтому джайнский
мистик Махавира называет свою концепцию свободы "кайвальей". Кайвалья означает:
быть абсолютно одному, словно никого больше не существует. Когда ты абсолютно один,
кто станет для тебя оковами? Когда ничего больше нет, кто будет "другим"?
Именно поэтому те, кто ищет свободы, найдут свое одиночество; они найдут способ,
средство, метод, чтобы достичь своего одиночества.
Человек рождается как часть мира, как член общества, семьи, как часть других. Его
воспитывают не как одинокое существо, его воспитывают как социальное существо. Все
воспитание, образование, культура состоят в том, как сделать ребенка "вписывающейся"
частью общества, как сделать так, чтобы он "соответствовал" другим. Именно это
психологи называют "приспосабливаемостью". И каждый раз, когда кто-то один, он
выглядит "неприспособленным".
Общество существует как сеть, образец, состоящий из многих людей, как толпа. Там у
тебя есть немного свободы - ценой многого. Если ты следуешь обществу, если ты
становишься послушным дубликатом других, они позволят тебе небольшой мир свободы.
Если ты становишься рабом, тебе дается свобода. Но это данная свобода, и ее можно в
любой момент взять обратно. И она дается очень большой ценой: это подлаживание под
других, поэтому в этом обязательно будут ограничения.
В обществе, в социальном существовании никто не может быть абсолютно свободным.
Само существование другого создает проблемы. Сартр говорит: "Другой - это ад", и он
прав в очень большой степени, потому что другой создает в тебе напряжения; другой тебя
беспокоит. Обязательно произойдет столкновение, потому что другой ищет абсолютной
свободы, и абсолютной свободы ищешь ты - а абсолютная свобода может существовать
только для одного.
Даже ваши так называемые короли не свободны абсолютно и не могут быть абсолютно
свободными. Они могут производить видимость свободы, но она ложна: они нуждаются в
защите, они зависят от других. Их свобода - это только фасад. Но все же из-за этой
страстной жажды быть абсолютно свободным человек хочет стать королем, императором.
Император производит ложное впечатление, что он абсолютно свободен.
Человек хочет стать очень богатым, потому что богатство тоже производит ложное
впечатление, что ты свободен. Как может быть свободным бедный человек? Его нужды
будут его оковами, и он не может удовлетворить своих нужд. Куда бы он ни пошел, он
натыкается на стену, которую не может преодолеть. Поэтому он желает богатства.
Глубоко внутри это желание быть абсолютно свободным, и все желания создаются этим
желанием. Но если ты движешься в ложных направлениях, ты можешь продолжать
двигаться, но никогда не достигнешь цели, потому что с самого начала направление было
неправильным - ты упустил первый шаг.
В старом еврейском языке слово грех было очень красивым. Оно значило: "Человек,
который промахнулся мимо цели". В нем, на самом деле, не было никакого смысла вины;
грех значит: "Тот, кто промахнулся мимо цели, сбился с дороги". А религия означает:
вернуться к правильному пути, чтобы не упустить цели.
Цель - абсолютная свобода; религия - это только средство ее достичь. Именно поэтому
тебе придется понять, что религия существует как антисоциальная сила. Сама ее природа
антисоциальна, потому что в обществе абсолютная свобода невозможна.
Психология, с другой стороны, служит обществу. Психиатр продолжает всеми
возможными способами заставлять тебя снова подстроиться под общество; он служит
обществу. Политика, конечно, служит обществу. Она дает тебе немного свободы, чтобы
тебя можно было сделать рабом. Эта свобода - просто взятка; ее можно в любой момент
взять назад. Если ты думаешь, что действительно свободен, тебя в любой момент можно
посадить в тюрьму.
Политика, психология, культура, образование - все они служат обществу. Только религия
- бунтарская в своей основе. Но общество одурачило тебя, оно создало свои собственные
религии: христианство, индуизм, буддизм, ислам - это социальные трюки. Иисус
антисоциален. Посмотрите на Иисуса - он не был очень респектабельным человеком и не
мог им быть. Он смешивался с сомнительными элементами, антисоциальными
элементами. Он был бродягой, он был неформалом - так и должно было быть, потому что
он не слушался общества и не подстраивался под него. Он создал альтернативное
общество, небольшую группу последователей.
Ашрамы существовали как антисоциальные силы - но не все ашрамы, потому что
общество всегда пытается дать тебе фальшивую монету. Если есть сотня ашрамов, может
быть, только один - и то только "может быть" - настоящий, потому что он будет
существовать как альтернативное общество, вопреки этому обществу, вопреки его
безымянной толпе. Существовали школы, - например, монастыри Будды в Бихаре, -
которые пытались сделать тебя действительно и совершенно свободным - чтобы на тебе
не было никаких оков, никакой дисциплины ни в каком виде, никаких границ. Тебе
позволено быть бесконечным, вот и все.
Иисус антисоциален, Будда антисоциален - но христианство не антисоциально, буддизм
не антисоциален. Общество очень коварно; оно тотчас же впитывает даже
антисоциальные явления и делает их социальными. Оно создает фасад, оно дает тебе
фальшивую монету, и тогда ты счастлив, точно как маленькие дети, которым дают
фальшивую, пластмассовую грудь, соску. Они продолжают ее сосать и чувствуют, что
получают питание. Это их успокаивает; конечно, они засыпают. Каждый раз, когда
ребенок беспокоен, это нужно сделать: нужно дать ему фальшивую грудь. Он сосет, веря,
что получает питание. Он продолжает сосать, и сосание становится монотонным
процессом; в нем ничто не движется, просто сосание становится мантрой! Тогда он
засыпает. Ему становится скучно, начинает хотеться спать, и он засыпает.
Буддизм, христианство, индуизм и все остальные "-измы", которые стали
организованными религиями, - это только соски. Они дают утешение, они дают хороший
сон, они делают возможным гладкое и спокойное существование во всем этом
мучительном рабстве; они дают ощущение, что все в порядке, ничто не неправильно. Они
похожи на транквилизаторы. Это наркотики.
Не только ЛСД является наркотиком, но и христианство - и это гораздо более сложный и
тонкий наркотик, который дает тебе своего рода слепоту. Ты не можешь видеть, что
происходит. Ты не можешь чувствовать, что тратишь свою жизнь впустую, не можешь
видеть болезнь, которую накапливаешь из многих существований. Ты сидишь на вулкане,
а тебе продолжают говорить, что все в порядке: "Бог на небесах, правительство на земле -
все в порядке". И священники тебе говорят: "Тебе не нужно ни о чем беспокоиться, мы
здесь. Просто предоставь все нам, и мы позаботимся о тебе в этом мире и в другом". И ты
предоставил все им, именно поэтому ты страдаешь.
Общество не может дать тебе свободы. Это невозможно, потому что общество не может
устроить так, чтобы каждый был абсолютно свободным. Что же тогда делать? Как выйти
за пределы общества? Это вопрос религиозного человека. Но это кажется невозможным:
куда бы ты ни двигался, общество везде. Ты можешь пойти даже в Гималаи - тогда ты
создашь общество и там. Ты начнешь разговаривать с деревьями, потому что так трудно
быть одному. Ты подружишься с птицами и животными, и рано или поздно это станет
семьей. Ты будешь каждый день ждать птицу, которая прилетает утром и поет.
Теперь ты понимаешь, что стал зависимым, что вошел другой. Если птица не прилетит, ты
почувствуешь определенную тревогу: что случилось с этой птицей? Почему она не
прилетела? Входит тревога, и это ничем не отличается от того, как ты беспокоился о своей
жене и ребенке. Это не отличается ничем, это тот же образец - "другой". Даже если ты
станешь жить в Гималаях, то создашь общество и там.
Вот что нужно понять: общество не снаружи тебя, это что-то у тебя внутри. И пока
коренная причина внутри тебя не исчезнет, куда бы ты ни пришел, общество войдет в
существование снова и снова. Даже если ты станешь жить в коммуне хиппи, общество
войдет; это станет социальной силой. Если ты станешь жить в ашраме, общество войдет.
Не общество следует за тобой, это ты сам. Ты всегда создаешь вокруг себя свое общество
- ты его создатель. Что-то в тебе существует как семя, которое создает общество. Это на
самом деле показывает, что, претерпев полной трансформации, ты не сможешь выйти за
пределы общества и всегда будешь создавать свое собственное общество. И все общества
одинаковы; формы могут отличаться, но основной образец остается прежним.
Почему ты не можешь жить без общества? Это камень преткновения! Даже в Гималаях ты
будешь кого-то ждать. Может быть, ты будешь сидеть под деревом и ждать, чтобы кто-то:
путешественник, охотник - прошел по дороге. И если кто-то проходит мимо, ты
почувствуешь себя немного счастливее. Одному тебе становится грустно - и если мимо
идет охотник, ты можешь с ним поболтать. Ты можешь спросить: "Что происходит в
мире? Ты получил последнюю газету?" Или: "Расскажи мне новости! Я жажду новостей".
Почему? Нужно вынести на свет корни, чтобы стало понятно.
Первое: тебе нужно быть нужным, в тебе есть глубокая потребность быть нужным. Если
ты никому не нужен, ты чувствуешь себя бесполезным, бессмысленным. Если ты кому-то
нужен, этот человек придает тебе важность; ты чувствуешь себя важным. Ты
продолжаешь говорить: "Я должен заботиться о жене и детях", словно тащишь их как
бремя - ты не прав. Ты говоришь так, словно это великая ответственность, и ты
выполняешь долг. Ты не прав! Только подумай: если жена и дети исчезнут, что ты будешь
делать? Внезапно ты почувствуешь, что вся твоя жизнь стала бессмысленной, потому что
ты был им нужен. Маленькие дети - они тебя ждали, они придавали тебе значительность,
они делали тебя важным. Теперь ты никому не нужен, и ты начинаешь сжиматься. Так как
ты никому не нужен, никто не обращает на тебя внимания; есть ты или нет, это не имеет
значения.
Весь психоанализ и его бизнес построен на слышании. В этом нет ничего особенного, в
психоанализе на самом деле нет ничего особенного, и вся суета вокруг него - это почти
полностью цирковой трюк. Но почему это продолжается? Человек уделяет тебе столько
внимания - и не обычный человек, а известный психиатр, написавший столько книг,
знаменитость. Он лечил многих известных людей, поэтому ты чувствуешь себя хорошо.
Никто больше тебя не слушает, даже твоя жена. Никто тебя не слушает, никто не уделяет
тебе внимания; ты движешься в мир несущественности, становишься никем - и ты столько
платишь психиатру. Это роскошь, только очень богатые люди могут это себе позволить.
Но почему они делают то, что делают? Они просто ложатся на кушетку и говорят, а
психоаналитик слушает - но он слушает, он уделяет тебе внимание. Конечно, ты должен
за это заплатить, но ты чувствуешь себя хорошо. Тебе хорошо просто потому, что дру...
Продолжение на следующей странцие...
