падают, ломают руки и ноги, и происходит всевозможная бессмыслица. И мало того:
когда идут футбольные матчи, тысячи людей собираются, чтобы их увидеть. Кажется, эти
люди не знают, что жизнь так коротка - а они смотрят футбольный матч! Они так
взволнованы, прыгают, кричат - для меня это выглядит абсолютно невротичным. Я буду
лучше сидеть под деревом.
У меня было свое дерево, очень красивое дерево, за зданием моей школы. Оно стало
известно как мое дерево, и никто туда не ходил. Я сидел там каждый раз, когда было
время играть, или во время любой невротичной деятельности - "факультативной"
деятельности. И я так много нашел под этим деревом, что каждый раз, когда я
возвращался в свой город, я никогда не ходил к директору школы - его кабинет был рядом
с этим деревом, прямо за деревом - но подходил к дереву и благодарил его, чтобы
выразить признательность. Директор выходил и говорил:
- Странно. Ты приезжаешь в город - но никогда не приходишь ко мне, никогда не
приходишь в школу, но всегда подходишь к этому дереву.
Я сказал:
- Я пережил гораздо большее под этим деревом, чем под вашим руководством и под
руководством всех ваших сумасшедших учителей. Они мне ничего не дали - фактически
от всего, что они мне дали, мне пришлось избавиться. Но то, что дало мне это дерево, все
еще со мной.
И вы удивитесь - это случилось дважды, и это не может быть простым совпадением... В
1970 году я перестал приезжать в этот город, потому что дал обещание свой бабушке: "Я
буду приезжать, только пока ты жива. Когда тебя не станет, мне нечего будет здесь
делать". Мне сообщили, что когда я перестал приезжать в город, дерево умерло. Я думал,
что, наверное, это было совпадением, только совпадением; это не могло быть никак
связано со мной. Но это случилось во второй раз...
Когда я стал профессором в университете, там был ряд прекрасных деревьев. Я парковал
машину под одним деревом. И это всегда было моей привилегией - не знаю, почему - в
профессорской комнате никто никогда не садился на тот стул, на котором обычно сидел я,
никто не садился даже рядом с моим стулом. Меня считали немного опасным.
Человек, у которого нет друзей, человек, у которого странные мысли, человек, который
против всех религий, против всех традиций, человек, который без малейших проблем
может противостоять таким людям, как Махатма Ганди, которому поклоняется вся
страна... - они думали: "Лучше держаться подальше от этого человека. Он может вложить
нам в ум какие-то идеи, и можно оказаться в затруднении".
Я парковал свою машину под одним деревом. Никто больше не парковал машины в этом
месте; даже если я не приезжал, это место оставалось пустым. Все остальные деревья
умерли, только мое дерево - оно стало известным как "мое дерево" - осталось
великолепным.
После моей отставки из университета, спустя год, проректор мне сказал:
- Странно: это дерево умерло. С тех пор как ты перестал приезжать в университет, что-то
случилось.
Я так понимаю, что есть некая синхронность. Если ты в молчании сидишь под деревом...
дерево молчаливо, ты молчалив... и два молчания не могут оставаться отдельными, нет
способа их разделить.
Все вы сидите здесь. Если вы все думаете мысли, вы отдельны. Но если все вы в
молчании, тогда внезапно есть что-то, подобное коллективной душе.
Может быть, этим двум деревьям не хватало меня. Никто больше не приближался к ним,
никто, с кем они могли бы общаться. Они умерли, потому что не могли получить ни от
кого никакого тепла. Я испытывал огромную любовь и уважение к этим деревьям.
Каждый раз, когда тебе грустно, сядь под деревом, у реки, у скалы, и просто расслабься в
своей грусти, без всякого страха. Чем более ты расслабишься, тем более познакомишься с
красотами грусти. Тогда грусть начнет менять форму; она станет молчаливой радостью,
не вызванной никем вне тебя. Это не будет неглубоким счастьем, которое очень легко
отнять.
И идя глубже в свое одиночество, однажды ты найдешь не только радость, радость - это
только полпути. Счастье очень поверхностно, оно зависит от других; радость посредине,
она ни от кого не зависит. Но, идя глубже, ты узнаешь состояние блаженства - то, что я
называю просветлением.
Используй что угодно, и ты придешь к просветлению - но используй что-то подлинное, то,
что действительно твое. И тогда у тебя будет блаженство, которое с тобой двадцать
четыре часа в сутки. Оно просто излучается от тебя. Теперь ты можешь им делиться,
теперь ты можешь дать его каждому, кого любишь. Но это подарок без условий. И никто
не может сделать тебя несчастным.
Это мое усилие - сделать тебя блаженным без условий. Это не значит, что ты должен
отречься от мира. Это не значит, что ты должен оставить свою жену, подругу, любовь к
еде - даже любовь к мороженому; это не имеет с этим ничего общего. Твое блаженство с
тобой, что бы ты ни делал. Оно улучшит любую деятельность, оно обогатит каждое
действие, которое ты совершаешь. Твоя любовь приобретет совершенно другой аромат.
Теперь за ней не будет скрываться никакой ненависти; это будет просто любовь. Не будет
даже ожидания, чтобы тебе что-то вернули. Тебе ничего не нужно. Отдавать - это такое
блаженство, ничего не нужно. Ты так богат внутри, что ничто не может сделать тебя
богаче.
И ты продолжаешь делиться блаженством. Чем более ты им делишься, тем больше его у
тебя, и ничто не может сделать тебя бедным. Это единственное чудо, которое я знаю.
По мере того как я иду глубже в медитацию и смотрю, кто я такой на самом деле, мне
становится трудно поддерживать отношения. Это что-то такое, чего следует ожидать, или
я в чем-то пошел не в ту сторону?
Когда ты движешься во внутреннее паломничество, энергии обращаются вовнутрь, те же
самые энергии, которые шли наружу, - внезапно ты находишь, что один, как остров.
Трудность возникает, потому что ты еще на самом деле не укоренен в своем существе, и
все отношения кажутся зависимостью, оковами. Но это промежуточная фаза; не делай
этого постоянным подходом. Рано или поздно, когда ты снова укоренишься внутри, тебя
будет переполнять энергия, и ты снова захочешь двигаться в отношения.
Когда ум впервые становится медитативным, любовь начинает казаться рабством. И в
определенном смысле это правда, потому что ум, который не медитативен, не может быть
действительно влюбленным. Эта любовь ложна, иллюзорна - в ней больше от волнения,
меньше от любви. Но тебе не с чем сравнивать, пока не случится настоящее, поэтому,
когда начинается медитация, иллюзорная любовь мало-помалу растворяется, исчезает. Не
теряй сердца, во-первых. И во-вторых, не делай этого постоянным подходом; это две
возможности.
Если ты потеряешь сердце, потому что твоя любовная жизнь исчезает, и ты за нее
цепляешься, это станет преградой в твоем внутреннем путешествии. Прими это - теперь
энергия ищет новый путь, и на несколько дней не будет доступной для движения наружу,
для деятельности.
Если кто-то творец, и он медитирует, все творчество на время исчезнет. Если ты
художник, внезапно ты найдешь, что этого не происходит. Ты можешь продолжать, но
мало-помалу потеряешь всю энергию и энтузиазм. Если ты поэт, поэзия прекратится. Если
ты человек, который был влюблен, эта энергия просто исчезает. Если ты попытаешься
принудить себя двигаться в отношения, быть своим старым "я", это принуждение будет
очень, очень опасным. Тогда ты делаешь противоречивую вещь: с одной стороны,
пытаешься продолжать, с другой стороны, пытаешься из этого выйти. Это все равно что
вести машину, нажимая на газ и одновременно на тормоз. Это может быть бедствием,
потому что ты делаешь противоположные вещи одновременно.
Медитация против только ложной любви. Ложное исчезнет, а это основное условие для
того, чтобы появилось настоящее. Ложное должно уйти, ложное должно совершенно
оставить тебя; лишь тогда ты доступен для настоящего. Поэтому - на несколько дней -
забудь все об отношениях.
И второе, что тоже очень опасно: ты можешь сделать это образом жизни. Это случилось
со многими людьми. Они в монастырях - старые монахи, ортодоксальные религиозные
люди, которые сделали стилем жизни избегание любовных отношений. Они думают, что
любовь против медитации, а медитация против любви - это не так. Медитация против
ложной любви, но всецело за истинную любовь.
Как только все в тебе устанавливается, когда ты не сможешь идти дальше, внезапно ты
достигнешь ядра своего существа, самого дна, и тогда ты центрирован. Внезапно энергия
доступна, потому что теперь идти некуда. Внешнее путешествие остановилось, когда ты
начал медитировать, и теперь внутреннее путешествие тоже закончено. Ты установился,
ты прибыл домой. Эта энергия начинает переполняться. Это совершенно другого рода
движение, у которого другое качество, потому что у него нет мотивации. Раньше ты
двигался к другим с мотивацией; теперь мотивации не будет. Ты будешь просто двигаться
к другим, потому что у тебя есть так много, чтобы поделиться.
Прежде ты двигался как нищий, теперь ты будешь двигаться как император. Не потому,
что ты ищешь у кого-то какого-то счастья - оно у тебя уже есть. Теперь счастья слишком
много, облако так полно, что хочет излиться дождем. Цветок так полон, что ему хочется
лететь в аромате на крыльях ветра и достичь самых удаленных уголков мира. Ты
делишься; в существование приходят нового рода отношения. Называть их отношениями
неправильно, потому что это больше не отношения; скорее, это состояние существа. Не
"ты любишь", но ты есть любовь.
Поэтому не теряй сердца и не делай этого стилем жизни; это только переходная фаза.
Отречение - это переходная фаза, целью жизни является празднование. Отречение - это
только средство. Есть моменты, когда ты должен отречься, точно как когда ты болен,
доктор говорит воздержаться от еды. Пост не станет твоим образом жизни. Отрекись от
еды, но как только выздоровеешь, начни наслаждаться ею снова - и ты сможешь
наслаждаться ею больше, чем когда-либо. Не делай пост своей жизнью - это переходная
фаза, это было нужно.
Просто воздержись ненадолго от любви и отношений, и вскоре ты сможешь двигаться в
них снова, снова переполненный, и двигаться без мотивации. Тогда любовь красива. И она
никогда не красива до этого; прежде этого она всегда уродлива. Как бы ты ни старался,
она всегда скисает. Оба человека могут изо всех сил пытаться сделать ее красивой, но это
не в природе вещей; входит что-то уродливое. Каждый любовный роман всегда
оказывается на мели. Просто подожди...
Предостережение:
Две женщины и монах
Дзэнская история:
В Китае была одна старуха, которая поддерживала монаха двадцать лет. Она построила
для него хижину и кормила его, пока он медитировал.
Однажды она решила проверить, какого прогресса он добился за все это время.
Она заручилась помощью девушки, богатой желаниями, и сказала ей: "Пойди и обними
его, и тогда внезапно спроси: "Что теперь?""
Девушка пришла к монаху и тут же начала его ласкать, и спросила его, что он собирается
с этим делать.
"Старое дерево зимой растет на скале, - ответил монах несколько поэтически, - и нигде
нет никакого тепла".
Девушка вернулась и пересказала старухе его слова.
"Подумать только, что я кормила этого парня двадцать лет! - воскликнула старуха в гневе.
- Он не проявил никакого внимания к твоей потребности, никакой склонности объяснить
твое состояние. Ему не нужно было отвечать на страсть, но по крайней мере он должен
был испытать какое-то сострадание".
Она тут же пошла к хижине монаха и сожгла ее.
Древняя пословица говорит:
Посеешь мысль, пожнешь действие. Посеешь действие, пожнешь привычку. Посеешь
привычку, пожнешь характер. Посеешь характер, пожнешь судьбу.
А я вам говорю: посейте ничто, и пожнете медитацию или любовь.
Сеять ничто - именно в этом и есть вся медитация. И ее естественное следствие - любовь.
Если к концу путешествия медитации любовь не расцвела, тогда все путешествие было
тщетным. Что-то где-то по...
Продолжение на следующей странцие...
