вы не слышите звуков беззвучных? Почему не формируете мысль, лишенную формы?
48. Чистый листок бумаги Цзюань-ша
Цзюань-ша послал монаха к своему старому учителю, чтобы тот приветствовал последнего от его имени. Цзю-фень собрал своих монахов и в их присутствии распечатал послание Цзюань-ша. В конверте не оказалось ничего, кроме трех чистых листков бумаги. Цзю-фень показал их монахам со словами: "Вы понимаете?" Ответа не последовало и Цзю-фень продолжал: "Мой беспутный сын пишет как риз то, что я и предполагал". Когда посланец возвратился к Цзюань-ша, он рассказал ему о том, что произошло в монастыре Цзю-феня. "Старик выживает из ума", - сказал Цзюань-ша.
НЕГЭН: Цзюань-ша был неграмотным рыбаком до того, как он стал монахом и начал постигать дзэн под руководством Цзю-феня. К тому времени, о котором идет речь, он был уже весьма известным учителем и Цзю-фень, гордясь учеником, показал письмо монахам. Монахи, ожидавшие увидеть красивые ровные строки, от неожиданности ничего не могли ответить, и потому промолчали, когда Цзю-фень спросил, поняли ли они.
Как мастер дзэна, Цзю-фень сказал слишком много в похвалу своему бывшему ученику.
Дзэн подобен молнии. Глаз человеческий проследить его не в силах. В момент, когда учитель показал монахам чистый лист, их дневной урок был окончен и им следовало проститься и возвратиться в зал для медитации, не предоставляя учителю возможности похвастать своим беспутным сыном.
Монах, посланный Цзюань-ша, был болваном. Вместо того, чтобы принести ответ, он, возвратясь, описал Цзюань-ша сцену, происшедшую в монастыре, и последний, чтобы спасти репутацию семьи, вынужден был сказать: "Мой старик выживает из ума".
Все мысли, таким образом, были стерты, включая и воспоминание о чистом листке бумаги.
Сегодня человек использует радио и телевидение для передачи вестей на другой конец земли, но не имея дзэна, он использует пропаганду в эгоистических целях, распространяя ненависть и страх, и человечество не знает покоя ни днем, ни ночью.
Является ли человек все еще беспутным сыном Небес? Впадает ли он в слабоумие древних цивилизаций? Нет, он просто принял чрезмерно большую дозу снотворного и его мучают во сне кошмары.
49. Проповедь Дхармы И-чуаня
Когда мастер И-чуань занял свое место, чтобы начать проповедовать Дхарму, из группы слушателей вышел мирянин и стал прогуливаться с запада на восток у колонн храма. Затем свой дзэн продемонстрировал монах, прогуливаясь с запада на восток.
"Мирянин понимает дзэн, - сказал И-чуань, - а монах не понимает".
Мирянин подошел к И-чуаню со словами: "Благодарю за похвалу", но прежде, чем он успел договорить, мастер ударил его палкой и затем спросил: "Может ли кто-нибудь сделать вывод из этого коана?" Никто не ответил. "Тогда, - сказал мастер, - я его сделаю сам". Он бросил посох и ушел в свою комнату.
НЕГЭН: Дзэнские монахи усердно исповедовали Дхарму. Чем меньше слов, тем лучше. Иногда присутствующий задает вопрос и учитель отвечает, иногда кто-то из слушателей приближается к учителю, чтобы выразить свое понимание. Учитель одобряет или не одобряет, и на этом урок заканчивается. Учитель является слушателем и слушатель - учителем. Все происходящее касается всех присутствующих, и никто не свободен от ответственности.
И мирянин, и монах в равной мере продемонстрировали свою свободу, и им следовало спокойно хранить свое сокровище, независимо от того, что сказал мастер.
Фугаи сказал о мирянине: "Утренние облака спустились в лощину меж гор", и о монахе: "Вечерний дождь стучит в окно хижины". Нет притворства, нет искусственности - это и есть свобода.
Для учителя положение мирянина таково, что всегда "чем дальше, тем лучше", оно всегда становится лучше с течением времени, монах же никогда не достигнет совершенства.
И-чуань, возможно, сказал: "Сахар - сладкий, а перец - острый". Мирянин заслужил удар, поскольку он привязался к одобрению, а монах - потому что желал ускорить постижение.
Не было смысла более останавливаться на этом инциденте, поэтому слушатели сидели молча.
50. Храм Пао-фу
Однажды Пао-фу сказал своим монахам: "Когда некто проходил позади храма, он встретил Чжуаня и Ли, но никого не видел перед храмом. Почему? Какую из двух дорог ему полезней избрать?" Один из монахов сказал: "Возможно, у него что-то не в порядке со зрением. Какая может быть польза, если ничего не видишь?" Мастер выругал монаха: "Глупец! С храмом всегда так". Монах сказал: "Если бы это был не храм, следовало бы что-то увидеть". Мастер ответил: "Я говорю о храме и более ни о чем".
НЕГЭН: Храм - это действительность. Когда человек обращен к нему лицом, он не видит ничего. Его невозможно распознать (различить). Вы можете, например, идти в толпе, никого не узнавая и забыв даже о том, кто вы. Это Пао-фу и называет "перед храмом". Но в тот момент, когда вы видите знакомого, киваете, улыбаетесь и даже останавливаетесь, чтобы с ним поздороваться, вы идете уже позади храма.
Если во время медитации вы воссоздаете образ своего друга, вы не медитируете, а мечтаете. Мастер не ругает вас за это, но показывает, "как легко вы соскальзываете с одной дороги на другую, не привязываясь ни к одной.
Его вопрос "Почему?" и является ответом. Монах не вошел в действительность, но пытался рассуждать о видении и отсутствии такового. Монах упрямо цеплялся за мир окрашенный. "Если бы это был не храм следовало бы что-то увидеть". Ему следовало бы оставить дзэн и заняться юриспруденцией.
Сен Сяку сказал: "Мир характеризуется изменчивостью и непостоянством". Тот, кто не возвысился над мирским, мечется из стороны в сторону в водовороте страстей. Но тот, кому известно положение вещей, видит бесконечное в конечном и сверхъестественное в явлениях и благословен он среди страданий и бедствий.
51. Ха-ень возвращается к миру иллюзий
Монах спросил Ха-еня: "Как человек посвященный (знающий, понимающий, просветленный) возвращается в мир иллюзий?"
Мастер ответил: "Разбитое зеркало никогда не станет снова таким же гладким. Сорванный цветок никогда не возвратится на ветвь".
НЕГЭН: Этот монах пошел дальше собственного опыта, пытаясь представить себе человека просветленного (посвященного). Почему он сам не станет посвященным, ведь тогда он будет знать ответ.
Ответ Ха-еня легко может быть превратно истолкован. Он вовсе не имеет в виду то, что посвященный, возвращаясь к иллюзиям, теряет свое благородство. Наоборот, по аналогии Ха-еня это проявление истинно просветленного ума. Будда (Будда, в том смысле, в каком это имя здесь употреблено, означает "посвящение", а не Будду Шакьямуни, основателя религии. Буддизм основывается на утверждении, что все люди обладают потенциальной возможностью стать Буддой в этой жизни, и для осуществления этого требуется лишь их желание и упорство.) - ядро культуры, но Бодхисаттва - это энергия буддизма, его деятельность. Для него не существует двух миров: с иллюзиями и без них. И его жизнь посвящена спасению всех разумных существ. Подобно цветку монаха, он может цвести и в грязной воде.
Джон Голсуорси сказал однажды: "Человек, которого попросили бы определить существенные черты джентльмена, используя термины в их наиболее широком смысле, предположительно ответит следующее: желание поставить себя на место другого, ужас от мысли насильно ввергнуть других людей в положение, из которого он сам никогда бы не выпутался. Власть делать то, что кажется наиболее правильным, независимо от того, что могут сказать или подумать об этом другие".
ГЭНРО: Дабы иллюстрировать эту историю, я процитирую старинное китайское стихотворение:
Взгляни - вечерняя заря
Воздвигла стену над озером.
Кудрявое облачко возвращается к лесам и растворяет в себе целую деревню.
"Чтение сутры и диалектика не раскроют учение.
Учение подобно слепой каменной черепахе в пустыне".
(Из стихотворения Гэнро к. коану № 52).
52. Ю-чуань изгоняет своего ученика
Тан-ся пришел к Ю-чуаню, а тот в это время спал. "Дома ли ваш учитель?" - спросил Тан-ся у находившегося там ученика. "Да, дома, но он никого не хочет видеть", - ответил монах. "Вы глубоко проникли в его мысли", - сказал Тан-ся. - "Это неважно. Даже если явится сам Будда, мой учитель и его не захочет видеть". "Вы, конечно, хороший ученик. Ваш учитель может гордиться вами", - с этими словами похвалы Тан-ся покинул храм.
Когда Ю-чуань проснулся, монах повторил ему этот диалог. Учитель ударил монаха палкой и прогнал его из храма.
НЕГЭН: Дежурный монах демонстрировал свой недавно обретенный дзэн по первому представившемуся случаю вместо того, чтобы спрятать его. Тан-ся это сразу понял и его слова должны были пристыдить монаха, заставить его замолчать. А вместо этого он с гордостью повторил диалог своему учителю и тот выгнал его из храма.
Тот факт, что Тан-ся потом стал вслед за Ю-чуанем национальным учителем, доказывает, что нет безнадежных случаев, поскольку всякое разумное существо имеет в своей природе Будду.
Когда кто-либо думает, что он имеет дзэн, он его мгновенно теряет. Почему он не следует учению незаметно и бесшумно?
Когда Тан-ся впоследствии услыхал, как грубо обошелся Ю-чуань со своим учеником, он сказал, что Ю-чуань справедливо заслуживает быть названным национальным учителем.
53. Пища для Ен-ту
Когда Чин-шуань пришел к Ен-ту, жившему в тихом уединении, он спросил, всегда ли тот имеет что поесть дважды в день. "Четвертый сын из семьи Чу-аня поддерживает меня, я ему многим обязан", - сказал Ен-ту.
"Если ты недостаточно хорошо исполняешь свой долг, ты будешь рожден быком в следующей жизни и должен будешь возместить этому человеку все, что задолжал ему в этой", - предостерег Чин-шуань. Ен-ту приложил два пальца ко лбу и ничего не сказал.
"Если ты имеешь в виду рога, то ты должен был раздвинуть пальцы и приставить их к макушке". - Прежде чем Чин-шуань закончил фразу, Ен-ту вскричал: "Чин-шуань не понимает, что это значит!"
"Если ты знаешь больше, почему бы не объяснить этого мне?" - спросил Чин-шуань. Ен-ту нахмурился и затем сказал: "Ты, как и я, тридцать лет изучал буддизм и все еще блуждаешь вокруг да около. У меня нет с тобой ничего общего", - и с этими словами он захлопнул дверь перед носом Чин-шуаня.
В это время мимо проходил четвертый сын из семьи Чу-аня и, пожалев его, повел в свой дом, что находился неподалеку. "Тридцать лет назад мы были близкими друзьями, - сказав печально Чин-шуань, - но теперь он достиг большего по сравнению со мной и не хочет поделиться".
Этой ночью Чин-шуань долго не мог уснуть и. наконец, встал и пошел к дому Ен-ту: "Брат, будь добр, проповедуй Дхарму для меня". Ен-ту открыл дверь и объяснил учение. If a следующее утро посетитель вернулся домой со счастливым постижением.
НЕГЭН: Чин-шуань никогда не называл себя учителем, но монахи собирались, чтобы его послушать, и он стал думать, что может учить других. Когда он услыхал о своем бывшем друге Ен-ту, живущем тихо в отдаленной части страны, он доехал проведать его и посмотреть, не было ли у него того, что ему было нужно.
В Китае тех времен старший сын получал львиную долю наследства и каждый последующий все меньшую и меньшую, так что четвертый сын не мог иметь много, даже если он дал Ен-ту пищу и кров. Монах, конечно, должен был чувствовать признательность, если бы он жил, как надо, своею дзэнской жизнью. Ен-ту скромно упомянул свой долг, но тело его было Дхармакайей и он жил со всеми Буддами и Бодхисаттвами.
Чин-шуань не мог этого увидеть, поэтому он заговорил о суеверии, что монах, получающий даяния в этой жизни без посвящений, будет работать, как вол, в следующей, чтобы отплатить за все. Ен-ту показал ему реальную жизнь, которая никогда не была рождена и никогда не умрет, но пальцы и лоб не имеют ничего общего с истинно бесформенной формой, он просто показал это с помощью Дхармакайи. Бедный Чин-шуань не мог понять и привязался к иллюстрации легенды о перевоплощении, хотя она совершенно чужда учению Будды.
Благодаря своим собственным сожалениям и смущению он позже оказался в безвыходном положении. Когда же он вернулся к Ен-ту с чистым сердцем и пустым...
Продолжение на следующей странцие...
