алистического представления об Истине эволюции.
Материалистическая версия — не более чем гипотеза, потому что она никогда не была доказана — состоит в развитии неживой материи при некоторых неизвестных обстоятельствах, в феномен бессознательной жизни, которая по своей Истинной природе только действие материальной энергии, а затем развитии жизни, также при неизвестных обстоятельствах, в феномен сознательного ума, который по своей истинной природе — только действие и реакция материальной энергии. Это не доказано, что, как уверяют, не имеет значения, и дело в том, что мы еще пока недостаточно знаем, но когда-нибудь будем знать — надо думать, необходимая физиологическая реакция, называемая нами интуицией, или цепь рассуждений, завершающаяся открытием, возникает в соответственно устроенном нервном теле и более богатом извилинами мозге, например, Галилея, в биологии — и тогда эта простая и великая Истина будет доказана, подобно множеству других вещей, которыми некогда пренебрегал мелкий здравый смысл человека. Но трудность в том, что, кажется, это невозможно доказать. Даже в отношении жизни, где это значительно легче, открытие определенных химических, физических и механических условий, которые могли бы стимулировать ее появление, докажет только то, что эти условия благоприятны или необходимы для появления жизни в теле — они должны быть в природе вещей — но не то, что жизнь не является новым и более высоким свойством универсального бытия. Связь ее реакций с физическими условиями и стимулами доказывает очень четко, что материя и жизнь связаны и что оба рода энергии воздействуют друг на друга, как они и должны делать, чтобы сосуществовать — очень древнее знание; но это не избавляет от того факта, что физическая реакция сопровождается элементом, который, кажется, имеет природу нервного возбуждения и зарождающегося или подавленного сознания и не является той же самой вещью, что и физическая реакция.
Когда мы переходим к уму, мы видим — а как может быть иначе в воплощенном уме? — реакцию, взаимодействия, связь, соответствие, если хотите; но оно не может показать, как физическое должно превратиться в сознательное действие, восприятие, эмоцию, мысленную концепцию, или. что любовь есть химический продукт, что платоновская теория идей, "Илиада" Гомера или космическое сознание йога — только комбинация физиологических реакций, комплекс изменений серого вещества мозга или пылающее чудо электрических разрядов. Дело не только в том, что воображение и здравый смысл протестуют против таких теорий — это возражение можно отвергнуть — и не только в том, что при этом нужно отрицать восприятие, разум и интуицию ради произвольного и непомерно расширенного решения, а в том, что здесь образуется разрыв из-за разницы между объясняемой вещью и той, с помощью которой пытаются объяснять, и этот разрыв невозможно заполнить, сколько бы мы не устанавливали нервных связей и психофизических мостов. И если ученый указывает на известное количество подтверждающихся фактов, то с другой стороны, растет масса психических феноменов, которая, вероятно, должна утопить его теорию в бездонных водах. Непреодолимость этих очевидных возражений признается все более широко, но, поскольку прошлое все еще имеет значительное влияние, необходимо настаивать на них, чтобы иметь явное право идти дальше, к более свободным гипотезам, которые не пытаются довести проблему нашего бытия до механической простоты.
Одна из них — это древняя точка зрения, что следует учитывать не только влияние тела и жизни на ум и Душу, но и ума и Души на тело и жизнь. Здесь тоже присутствует идея эволюции, но физическая и жизненная эволюция и даже рост ума считаются второстепенными по отношению к эволюции Души, для которой Время — путь, а Земля, как и многие другие миры — театр. В древней индийской версии этой теории эволюция, наследственность и перерождение — три совмещенных процесса универсального развертывания: эволюция — цель процесса, перерождение — основной метод, наследственность — одно из физических условий. Такая теория создает по крайней мере основу для гармоничного объяснения комплекса элементов проблемы. Научная идея отправляется от физического бытия и делает психическое результатом и обстоятельством тела; другая эволюционная идея отправляется от Души и видит в физическом существе инструмент пробуждения Духа, скрытого в материальном универсуме.
--------------------------------------------------------------------------------
ПЕРЕРОЖДЕНИЕ И ЭВОЛЮЦИЯ ДУШИ
Идеи, которые люди обычно создают о жизни и вещах, по большей части прагматические конструкции. Они сформированы разумом, который озабочен только тем, чтобы дать себе отчет о своем окружении и послужить удовлетворительной путеводной нитью в деле нашего непосредственного роста, действия, личного удовлетворения, дать что-то достижимое, полезное для жизни, эффективное в нашем путешествии во Времени, что-то удобоваримое в обоих смыслах этого слова. Соответствует ли он истинной реальности вещей, кажется, в основном дело случая. Вполне достаточно, если мы можем убедить покладистый и снисходительный рассудок в его Истинности и находим его удобным и полезным для мысли, действия и жизненного опыта. Правда, в нас есть другой, непрагматический разум, который старается избавиться от этих потребностей интеллектуальной и витальной личности, он хочет видеть подлинную суть вещей, без завесы и без цели, чтобы отражать образ самой Истины в спокойных водах бесстрастной, ясной и чистой ментальности. Но действию этого более спокойного и великого разума препятствуют две огромные трудности. Во-первых, кажется, почти невозможно полностью освободить его от всего остального а нас: от нормальной интеллектуальности, от желания верить, от того инстинкта разумности, который способствует выживанию посредством тонкого принципа предпочтения и выбора, посредством способа мышления, который соответствует нашим личным склонностям или актуальной структуре нашей природы. И еще, что за Истину отражает наш разум? Это не непосредственный ее образ, не сама ее сущность и тело, увиденные воочию, это образ, извлеченный из тех данных, символов и процессов реальности — если вообще есть какая-либо реальность — которые мы можем найти в очень ограниченном переживании себя и существующих вещей, доступных уму человека. Поэтому, если нет средств, которыми знание может прорваться через все завесы к переживанию самой реальности или нет какого-то универсального Логоса, Божественного Ума, Сверхразума, который знает себя и все вещи, и наше сознание не может отражать его или входить в контакт с ним, то даже высшие способности и широчайшие движения нашего разума всегда должны быть во власти постоянной недостаточности и неопределенности, которые будут сопровождать любые усилия человеческого знания.
Ни в чем эти недостатки не могут быть более обременительны, чем в разрешении тех фундаментальных вопросов природы мира и нашего собственного существования, которые горячо интересуют мыслящее человечество; это для нас дело наибольшей важности, поскольку все остальное, кроме некоторых непосредственных потребностей момента, зависит от их решения. И даже это, пока не решен великий вопрос, — только неуверенное движение вперед в путешествии, где мы не видим цели или причины, смысла или необходимости. Религии пытались решить эти великие проблемы с вдохновенной или откровенной определенностью, но их огромная разница показывает, что здесь тоже происходит выбор идей, отдельных аспектов Истины — скептик сказал бы — вымысла и лжи — конструирование на основании ограниченного Духовного опыта. В них тоже есть элемент добровольной убежденности, прагматическая цель и польза, будет ли это бегство Души от печали и реальности существования или небесное блаженство, религиозно-этическая санкция и руководство. Совершенно очевидно, что философские системы — только избирательные конструкции великих рефлексивных идей. Чаще они являются скорее возможностями разума, чем доказанными фактами; а если и основаны на Духовном опыте, то все же — избирательными конструкциями, своего рода великим архитектурным приближением к вратам неизвестного Божественного или невыразимой Бесконечности. Современный научный ум берется избавить нас от всех чисто интеллектуальных конструкций и поставить лицом к лицу с Истиной, причем, только с доказанной Истиной, он претендует на право избавить человека от фантастической обузы религии и туманных тщетностей метафизической философии. Но сейчас религия и философия обвиняют науку на основании ее собственных данных в том, что она в той же мере подвержена двум универсальным трудностям человеческого разума. Система науки представляется только другой возможной и плодотворной конструкцией разума, дающей удовлетворительный отчет о физическом мире и наших отношениях к нему, но не больше того. Ее знание фатально ограничено ее же данными и взглядами. Наука создает только частичный образ Истины, отмеченный большой неопределенностью и, в еще большей степени, клеймом неполноты.
Мы должны понимать, что человеческий разум, идя от отправной точки в невежестве и перемещаясь в великом круге невежества, вынужден продвигаться вперед посредством гипотезы, допущения и теории, которую можно проверить убедительным для нашего разума и переживания опытом. Но здесь есть та разница, что религиозный ум принимает теорию или допущение — которые он так не называет, потому что они для него вещи ощущаемые — с верой, с желанием верить, с эмоциональной определенностью, и находит подтверждение в возрастающей Духовной интуиции и переживании. Философский ум принимает их хладнокровно и расчетливо, если они согласуются с фактами и потребностями бытия, проверяются всеобщей и неизменной гармонией со всеми требованиями разума и интеллектуальной интуиции. Но скептический ум — не ум простого сомнения и отрицания, который обычно претендует на это название, а открытый и уравновешенный, тщательного, беспристрастного и осторожного исследования — придает своим гипотезам временный характер и проверяет их установленными фактами какой-либо категории и порядка, которые он принимает в качестве стандарта и наделяет признаком решающего авторитета или реальности.
Для всех трех миров хватает места, и ничто не мешает нашему сложному современному уму пользоваться тремя одновременно. Потому что если скептическая или временная позиция позволяет нам с большей готовностью модифицировать образ Истины в свете нового материала мысли и знания, то религиозный ум, при условии, что он сохраняет постоянную и глубокую открытость новому Духовному переживанию, также может быстрее продвигаться к все большему Свету, и, с его помощью, мы можем уверенными шагами идти вперед в главном деле роста и совершенствования существа. Польза философского ума в том, что он придает необходимую широту и открытость ментальности — если не ограничивает себя замкнутым кругом метафизической догмы — и кроме того, поддерживает гармонию наших прочих действий регулярной санкцией более высокого разума.
делах Души и перерождения первоначальная гипотеза полностью раскрылась перед нами — барьер пал. Потому что если есть что-то определенное, так это то, что физическая наука может дать ключи к процессу, но не может овладеть реальностью вещей. Это значит, что физическое не весь секрет мира и существования, и что наше тело — не все наше существо. И тогда, через супрафизическое в Природе и через Душу в нас самих, какой бы ни была ее субстанция, мы, вероятно, можем достигнуть большей Истины и более высокого переживания, которые расширят узкий и жесткий круг, очерченный физической наукой, я ближе подведут нас к реальности. Сейчас ничто не мешает даже самому рациональному уму — потому что Истинному рационализму, Истинно свободной мысли уже не нужно, как это было прежде, слишком поспешно и нетерпимо идентифицироваться с отрицанием Души и разоблачением Истин духовной философии и религии — уверенно идти к тому, чтобы факты духовного переживания стали для нас почвой нашего внутреннего роста или указателями на пути к самопознанию. Они — реальности ...
Продолжение на следующей странцие...
