льстве, поскольку показанные движения не подходили ни под одну из категорий известных мне танцев.
После перерыва Орейдж вернулся на сцену и стал рассказывать об упражнении «стоп». Он сказал: « В этом упражнении ученик по команде «стоп» должен полностью замереть. Команда может быть подана где угодно и в любое время. Что бы ученик ни делал, - на работе ли, на отдыхе или за едой, - он должен мгновенно остановиться. Оа должен зафиксировать свое мышечное напряжение, выражение лица, улыбку, взгляд в том положении, в каком его застала команда. Получающиеся позы используются начинающими для умственной работы, чтобы ускорить интеллектуальную деятельность и одновременно развивать свою волю. Упражнение «стоп» не дает новых поз, это просто прерванное движение. Вообще мы меняем свои позы столь бессознательно, что не замечаем промежуточных положений. С помощью упражнения «стоп» переход между двумя позами делится на две части. Тело, внезапно застывшее по команде, вынуждено остановиться в положении, в котором оно раньше никогда не останавливалось. Это позволяет человеку лучше наблюдать себя. Он может видеть себя в новом свете, может по-другому себя чувствовать и ощущать и, таким образом, вырваться из порочного круга собственного автоматизма.
Произвольность наших движений является иллюзией. Психологический анализ и изучение психомоторных функций, заложенные системой Гурджиева, показывают, что каждое наше движение, произвольное или непроизвольное, есть бессознательный переход от одной автоматической позы к другой автоматической позе, - человек выбирает из доступных ему поз только соответствующие его индивидуальности; число таких же поз очень невелико. Все наши позы — механические. Мы не представляем себе, как тесно связаны наши три функции: двигательная, эмоциональная и интеллектуальная. Они зависят друг от друга, вытекают одна из другой и находятся в постоянном взаимодействии. Когда меняется одна, другие тоже меняются. Изменение в чувствах производит соответствующие изменения в образе мыслей и в позах, принимаемых телом. Так что, если мы хотим изменить свои привычки чувствования и привычные нам формы мышления, мы сначала должны изменить свои привычные позы. Но для нас в обычной жизни невозможно приобрести новые позы - этому воспрепятствует автоматизм мыслительного
процесса и привычных движений. Мыслительный, эмоциональный и двигательный процессы у человека не только взаимосвязаны, но и каждый из них и все они вместе взятые принуждены работать не выходя из замкнутого круга автоматических привычных положений. Принятый в Институте метод подготовки человека к гармоническому развитию помогает ему освободиться от автоматизма. Упражнение «стоп» служит этой цели. Когда физическое тело удерживается в непривычном положении, более тонкие тела эмоций и мысли могут видоизменять свою форму.
Важно помнить, что для Приведения в действие воли необходима внешняя команда, без которой человек не сможет поддерживать переходное положение. Человек не может приказать себе остановиться, поскольку три функции в сочетании слишком неподатливы к волевому воздействию. Но пришедшая извне команда «стоп» играет роль умственной и эмоциональной функций, состояние которых в общем определяет физическую позу. Таким образом, физическая поза, освобожденная от привычного ига умственной и эмоциональной поз, ослабляется и в свою очередь ослабляет другие позы; это дает нашей воле возможность на короткое время получить управление нашими функциями».
В этот момент на сцену вышел Гурджиев и я смог как следует его разглядеть. Он носил длинный темный пиджак и черную фетровую шапочку. Будучи физически очень сильным человеком, он обладал походкой, легкой как у тигра. С едва заметной полуулыбкой он охватил нас всех взглядом своих пронизывающих темных глаз. Я не мог отнести его ни к какому известному мне типу: разумеется, это не был ни «мистический» тип, ни йог, ни философ, ни «мастер»; он вполне мог быть человеком, который устраивал археологические экспедиции в Центральной Азии.
Когда ученики собрались с одной стороны сцены, Гурджиев бросил в воздух какой-то предмет, и ученики кинулись его ловить. Он крикнул «стоп!». Как по волшебству группа превратилась в статуи людей в различных позах. Прошло около минуты. «Довольно», - сказал по-русски Гурджиев, и все расслабились и разошлись. Упражнение повторилось несколько раз.
После этого были хороводы - народные и сельские танцы. Мадам де Гартманн выходила на сцену перед каждым танцем и давала краткие пояснения. В качестве вступления она сказала: «Почти у всех народов Азии есть свои собственные танцы. Свыше двухсот из них собрано институтом. Первым номером мы покажем танец, который обычно танцуют девушки, заимствованный из района Кумурханы в Турции, хотя его истоки лежат в Древней Греции и позы танцоров поразительно напоминают рисунки на древних урнах (амфорах) и вазах». Сходство действительно имело место, а переливающаяся мелодия вполне могла рождаться из свирели Пана. За этим последовал танец урожая оазиса Керие, когда мужчины и девушки кружились вокруг одной женщины.
Танец закаспийских текинов был взят с Праздника Ковров. У текинов из разных областей был обычай привозить сотканные за год ковры в определенный город и устраивать там праздник. Ковры чесали, а потом отбивали (спрессовывали) так, что были видны лишь тонкие шерстяные нити. Существовали разнообразные способы отбивания ковров. Например, в Хорасане на разостланных коврах устраивали верблюжьи бега. В Персии их раскладывали на улицах, и по ним ходили люди, верблюды и ослы. У текинов, чьи ковры считались лучшими, их расстилали по земле и утаптывали в такт под музыку.
После народных танцев были «Ручные Работы». Мадам де Гартманн сказала:
«Эти упражнения составляют часть ритмической работы в Институте, то есть ручного труда, выполняемого ритмически. Это было принято на Востоке, где музыка играла во время разного рода ручной работы для подъема производительности. Как известно из надписей, многие колоссальные сооружения Древнего Востока воздвигались под аккомпанимент музыки. Этот обычай все еще сохраняется у истоков Пянджа, в оазисе Керие и в других местах. Когда прекращаются полевые работы, крестьяне собираются зимними вечерами в самом большом строении и под звуки музыки занимаются различными работами. Наблюдения, сделанные в Институте Гурджиева над работой, выполняемой в группах и под ритмическую музыку, показывают, что производительность возрастает в-пять-двадцать раз, по сравнению с людьми, работающими в одиночку. Сейчас мы покажем три группы:
1. Чесание шерсти и прядение ниток.
2. Шитье обуви, вязка чулок^
3. Ткание ковров.
Меня особенно заинтересовали рабочие движения, выполняемые под музыку, и что-то вроде гудения, производимого учениками. Я как-то наблюдал за работой девушек на одной перчаточной фабрике в Девоншире: одна пела народную песню, а остальные подпевали ей с закрытым ртом. В Японии и в Китае я часто видел, как чернорабочие — кули делали однообразную работу, тянули канаты, тащили сваи и одновременно пели хором; работа доставляла им видимое удовольствие. Мне невольно приходило на ум сравнение с тем, что я испытал в Новой Зеландии, когда неделями копал ямы под столбы и выполнял другую тяжелую работу, неимоверно страдая от усталости. Еще пятьдесят лет назад трудовые ритмы использовались в мире повсюду - даже в Англии. На флоте с появлением пара исчезли хоровые рабочие песни матросов. Перед Первой Мировой войной в Германии экспериментировали с музыкой на фабриках, а в Англии пробовали применять музыку, передаваемую по радио. Но нигде это не приводило к увеличению продукции: недоставало ритма. На фабрике моего отца применялся ручной труд, и когда девушки пели, они успевали сделать больше и лучше. Теперь, в связи с распространением планирования и автоматизации, все это, как видимо, отошло в прошлое. Человеческий ритм в работе, по природе инстинктивный и эмоциональный, был вытеснен бесчеловечным .ритмом машины и конвейерной ленты. Глубокая инстинктивная потребность остается неудовлетворенной, а это приводит к психическим отклонениям и даже к преступлениям.
После второго перерыва началась последняя часть программы - «фокусы», «полуфокусы» и «настоящие сверхъестественные явления». Орейдж сказал: «Сейчас будут представлены некоторые из так называемых «сверхъестественных явлений», также изучаемых в Институте. М-р Гурджиев делит все такие явления на три категории: фокусы, полуфокусы и настоящие сверхъестественные явления. Фокусы делаются искусственно, причем исполнитель создает иллюзию участия каких-то природных сил; полуфокусы производятся без помощи ловкости рук, как например нахождение спрятанного предмета с завязанными глазами; третья категория, настоящие явления, основываются на законах, которые не объясняет официальная наука.
Возьмем хорошо известный пример с нахождением спрятанного предмета. Предмет прячут без ведома исполнителя фокуса, который ищет его с закрытыми глазами, держа за руку кого-нибудь из публики. Публика уверена, что фокусник читает мысли своего напарника. Это заблуждение. Явление действительно происходит без какого-либо трюка со стороны исполнителя, но оно не имеет ничего общего с передачей мыслей. Здесь -используется отражение наших эмоциональных переживаний на нашей мышечной системе. Поскольку на каждую малейшую вибрацию физического тела мышцы реагируют расслаблением или сокращением, при большой практике можно ощутить самые слабые вибрации, а они бывают и у самых невозмутимых людей, даже если человек специально старается их подавить. Рука, которую держит человек с завязанными глазами, бессознательно отвечает на сведения о месте нахождения спрятанного предмета, имеющиеся у ее обладателя; легкие, почти незаметные изме-
нения (состояния руки) составляют язык, который истолковывает медиум, - сознательно, если он посвящен в секрет, бессознательно, если он не знает закона, - и который ведет его туда, где спрятан предмет.
Подобные явления, производимые с помощью законов, отличных от тех, которым их приписывают, и в то же время не искусственные по своей сути, Гурджиев называет полуфокусами.
Третий класс явлений включает явления, базирующиеся в своем проявлении на законах, не объясненных официальной наукой. Они не имеют никакого отношения к спиритизму, духам и т.п. Это эксперимент над реакцией низшей силы на действие высшей силы; или над реакцией учеников низшего уровня на нечто, исходящее от высшего уровня. Изучение этого класса явлений поставлено в Институте очень серьезно, в полном соответствии с методами Западной науки. К нему допускаются не все члены или ученики. Необходимо соблюдение трех условий: первое состоит в широких и глубоких познаниях в какой-либо специальной области, второе -от природы настойчивый и скептический ум; третье и самое важное условие - это необходимая предварительная уверенность в будущей надежности ученика, с тем, чтобы увериться, что он не злоупотребит полученными знаниями ради достижения эгоистических целей.
Что же касается фокусов, то их изучение считается необходимым как для будущих исследователей подлинных явлений, так и для каждого ученика Института. Познание их не только освободит человека от многих предрассудков, но также придаст ему способность к критическому наблюдению, необходимому при изучении настоящих явлений, которое требует совершенно беспристрастного отношения и суждения, не обремененного предвзятыми мнениями.
Среди присутствующих учеников имеются такие, кто в течение длительного времени работал над этим и уже знаком с такими явлениями. Также есть и новички, далекие от понимания их причин. Однако в экспериментах участвуют все.
Сегодня вечером явления будут даны, как если бы все они были настоящими, хотя они будут трех видов: фокусы, полуфокусы и настоящие сверхъестественные явления. Но их классификацию мы оставляем за вами».
«Первым, - продолжал Орейдж, - будет упражнение в запоминании сл"ов. Несколько учеников пройдут сейчас по рядам и соберут у вас слова, которые могут быть из любого языка. Хотя мы м...
Продолжение на следующей странцие...
