не плохими.
Они, в свою очередь, несколько дней с любопытством разглядывали
меня, но приехать в Калифорнию из Аризоны ? совсем не то, что приехать
из Нью-Йорка или Бельгии. Я был безобиден, почти не отличался от
них, и со временем, когда прошла новизна ощущений, я был принят
на равных, еще одна щепка в бурном потоке.
? Баджи, я чокнутый?
? Да.
После уроков мы медленно ехали по пустынной осенней улице на велосипедах,
бок о бок, и листья платанов хрустели под толстыми шинами.
? Не говори да, пока я не расскажу тебе, почему я думаю, что я
? чокнутый. Ведь если я, то и ты тоже.
? Ты не чокнутый.
Сомневаюсь, чтобы в начальной школе имени Марка Твена нашелся кто-нибудь
умнее Энтони Зерба. Без сомнения, никто не мог состязаться с ним
в быстроте ума, силе или в беге, а также в надежности, когда требовалась
его помощь.
? Баджи, ты ребенок? ? спросил я.
? Да. Строго говоря, это так. Мы оба дети ? ты и я.
? Точно ? строго говоря. Но внутри, в душе, ты ощущаешь себя ребенком?
? Конечно, нет, ? сказал он, убрав с руля руки и продолжая ехать
так, немного впереди меня.
Он притормозил на секунду, и мы поравнялись.
? В душе я намного старше некоторых взрослых, взять хотя бы мистера
Андерсона. Но мое тело отстает. Я еще не умею зарабатывать деньги,
не могу жениться или купить дом. Мне не хватает роста. Я еще не
получил всей информации, в которой нуждаюсь, однако внутри, как
личность, я уже взрослый.
? Значит, по-твоему, мы считаемся детьми не потому, что мы бесполезны,
а потому, что нам еще необходимо время, чтобы получить всю эту
информацию и вырасти, а когда мы станем взрослыми, мы будем ощущать
себя точно так же, как сейчас, разве что будем знать больше всяких
полезных мелочей.
? Скорее всего, ты прав, ? неуверенно сказал он. ? Внутри мы будем
чувствовать себя так же.
? Неужели тебя это не тревожит?
? С какой стати?
? Мы такие же взрослые, но только бессильные, Баджи! Разве тебе
нравится быть бессильным?
? Нет. Я бессилен, но, в отличие от тебя, я...
Он остановился на середине фразы, и, подняв обе ноги, уперся ими
в руль. Мы разогнались по Блэкторн-стрит, спускающейся вниз по
невысокому холму.
? В отличие от меня ты что?
? Я терпеливый, ? крикнул он, перекрывая ветер. ? Меня не беспокоит,
что деньги зарабатывает мой отец, а не я. Меня не беспокоит, что
я еще ребенок. Мне еще многому нужно научиться, пусть это всего
лишь мелочи.
? А мне это не нравится. Если внутри я взрослый... Должен быть
тест, пройдя который, человек имеет право называться взрослым,
независимо от его возраста.
? Всему свое время, ? сказал он.
Мой товарищ вернул ноги на педали, ухватился за руль, свернул к
бровке и, в последний момент перед ударом вздернув переднее колесо
на целый фут от земли, запрыгнул на тротуар. Давно позабыты те
дни, когда велосипеды приводили меня в ужас, и я каждый раз бежал
жаловаться маме, когда Рой пугал меня, сажая на сиденье и толкая
велосипед вперед.
Я въехал на тротуар вслед за Зербом, но только дождавшись ближайшей
подъездной дорожки, где бордюрный камень отсутствовал. Я подумал
о разнице между нами.
? Тебе не кажется, что ты ? особенный?
? Ага, ? сказал он и, стоя на педали с одной стороны велосипеда,
въехал на лужайку перед своим домом и остановился. ? А ты?
Я тоже остановился, замер на педалях, пока велосипед не начал терять
равновесие, потом соскочил и положил его на траву.
? Конечно, я ? особенный, ? сказал я. ? Все мы особенные! Назови
мне хоть одного в нашем классе, хоть одного во всей школе Марка
Твена, кто планирует вырасти и стать неудачником!
Зерб сел на траву, скрестив ноги и опершись о сиденье своего велосипеда.
? Но ведь все так и происходит. Что-то случается между временем,
когда мы уверены в том, что мы ? особенные, и временем, когда мы
начинаем понимать, что это не так и что мы ? обыкновенные неудачники.
? Со мной такого не случится, ? сказал я.
Он засмеялся.
? Откуда ты знаешь? Откуда такая уверенность? Может быть, мы на
самом деле еще не взрослые. Может быть, взрослым человек становится
только тогда, когда перестает считать себя кем-то особенным. Может,
быть неудачниками под силу только взрослым?
? Иногда по утрам я, проснувшись, выхожу из дома, и воздух такой...
зеленый, понимаешь? Воздух говорит тебе: "Сегодня что-то случится!
Сегодня случится что-то очень значительное". И хотя, сколько я
помню, ни разу ничего такого не случалось, но это ощущение... Вроде
бы ничего не происходит, но в то же время происходит. Ты понимаешь,
о чем я?
? Может быть, тебе просто очень хочется, чтобы что-то произошло?
? Я не выдумываю, Бадж! Честное слово, я ничего не выдумываю. Что-то
действительно есть такое, и это что-то будто зовет меня. Ты ведь
тоже это слышишь, разве нет? Я имею в виду, ты тоже иногда это
чувствуешь?
Он посмотрел мне прямо в глаза.
? Это как бы свет внутри меня, ? сказал он, ? как будто я проглотил
звезду.
? ТОЧНО! И хоть ты тресни, тебе никогда не найти эту звезду, даже
с микроскопом величиной в дом!
Мой друг лег рядом с велосипедом и наблюдал за опускающимися сумерками
сквозь деревья.
? Днем звезды не увидишь. Нужно закрыть глаза, словно приспособиться
к темноте, и тогда увидишь этот слабый свет вдали. Ты это видишь,
Дик?
Только близкие друзья могут так разговаривать, подумал я.
? Этот свет ? серебристая якорная цепь, уходящая из виду в глубокие
воды.
? Глубокие воды! ? сказал он. ? Ой, точно! А мы ныряем, скользим
в глубину, и там глубоко-глубоко цепь приводит к якорю ? затонувшей
звезде.
Я чувствовал себя дельфином, который вырвался из неволи в открытое
море и нашел там друга-близнеца. Не один я чувствовал Нечто, влияющее
на нас, ? Нечто, не поддающееся словесному описанию.
? Так ты это знаешь, Бадж! Светящийся якорь! Я плыву к нему, и
даже если все плохо, все прекрасно. Я погружаюсь все глубже, моя
лодка уже не видна на поверхности, а якорь светится ярче самой
яркой лампочки и он ? внутри меня.
? Да, ? сказал он задумчиво и уже без улыбки. ? Он действительно
там.
? Что же ты собираешься с ним делать? Ты знаешь, что этот... свет...
там, и что теперь?
? Думаю, я подожду.
? Ты подождешь? Черт, Бадж, как ты можешь ждать, зная, что оно
там?
Надеюсь, он понял, что в моем голосе звучало разочарование, вовсе
не злоба.
? А что я еще могу сделать? Вот ты. Дик, что делаешь в свои зеленые
утра?
Он сорвал травинку и пожевал ее чистый твердый стебель.
? Мне хочется бежать. Как будто где-то неподалеку спрятан космический
корабль, и, если бы я знал, в каком направлении бежать, я бы его
нашел стоящим с открытым люком, а в нем ? те, кто меня знает, кто
вернулся за мной после долгого отсутствия. И вот дверь закрывается
? шшшшшшшшшшшш, и корабль взлетает ? мммммммммммм, и внизу ? мой
дом, но никто не видит ни меня, ни корабль, а он просто поднимается
все выше и выше, и вот я уже среди звезд, почти дома.
Мой друг вращал пальцем переднее колесо своего велосипеда, словно
медленную пустую рулетку.
? Ты поэтому спрашивал, не сумасшедший ли ты?
? Отчасти.
? Что ж, ? сказал он, ? ты действительно сумасшедший.
? Да, и ты тоже.
? Я ? нет, ? сказал он.
? А как насчет проглоченной звезды?
Он засмеялся.
? Я рассказал об этом только тебе.
? Спасибо.
? И лучше, ? сказал он, ? если ты не будешь об этом много болтать.
? Думаешь, я рассказываю об этом всем подряд? ? сказал я. ? Это
? в первый и последний раз. Но мы ведь и вправду особенные, и ты
тоже это знаешь. Не только ты и я, а мы все.
? Пока не вырастем, ? сказал он.
? Брось, Баджи. Ты же в это не веришь.
Он встал в тусклом свете, поднял велосипед и покатил его за дом.
? Не торопись ты так. На все это нужно время. Если ты хочешь всегда
помнить о том, кто ты, лучше найди способ никогда не стать взрослым.
Возвращаясь домой в темноте, я размышлял над этим. Может быть,
мой корабль никогда меня не найдет. Может быть, я сам должен его
найти.
Лесли, продолжая слушать, свернула направо, остановилась у знака
"Стоп", и машина снова помчалась по широкой пригородной улице.
? Ты никогда мне об этом не рассказывал, ? сказала она. ? Каждый
раз, когда я уже начинаю думать, что знаю о тебе все, ты выдаешь
что-то новое.
? Я не хочу, чтобы ты знала все. Чем больше ты спрашиваешь, тем
больше я вспоминаю.
? Правда? Расскажи мне.
? Эти зеленые времена! Иногда мне казалось, что я уже знаю, как
все устроено, кто я, почему я здесь и что произойдет дальше. Это
нельзя было выразить словами, я просто чувствовал. Это то, о чем
я просил, и вот оказался здесь, на этой маленькой планете, в мире
иллюзий. Отверни занавес, и там будет настоящий дом. Просто поворот
сознания.
? Но занавес опять все закрывал, правда? ? сказала она. ? Со мной
это бывало.
? Да. Он всегда закрывался опять, словно над моим частным кинотеатром
закрывалась крыша, и я снова оказывался в темноте и мог видеть
лишь, как проходит моя жизнь, в двух измерениях, только похожих
на четыре.
Я чувствовал, как Дикки прислушивается внутри меня.
? Однажды во Флориде, возвращаясь в казармы после ночных полетов,
я посмотрел вверх, и там был этот гигантский занавес, словно целая
галактика Млечный Путь, край которого вдруг на минуту приподнялся.
Я замедлил шаг и замер, как вкопанный, глядя в небо.
? Что же было на другой стороне? ? спросила она. ? Что ты увидел?
? Ничего! Разве это не странно? Когда эта светящаяся завеса отошла,
на ее месте остался не какой-то вид, а удивительное чувство радости:
Все хорошо. Все просто замечательно. Потом завеса постепенно вернулась
на свое место, и я стоял в темноте, глядя на уже обычные звезды.
Я посмотрел на нее, вспоминая.
? То чувство никогда больше меня не покидало, Вуки.
? Я не раз видела тебя в ужасном бешенстве, милый, ? сказала она.
? Я видела тебя в такие моменты, когда ты вряд ли мог думать, что
все в порядке.
? Верно, но разве с тобой так не бывало: скажем, ты играешь в какую-нибудь
игру и так увлекаешься, что начинаешь забывать, что это ? всего
лишь игра.
? Я почти все время об этом забываю. Я считаю, что реальная жизнь
реальна, и думаю, что и ты так считаешь.
? Признаться, иногда это так и выглядит. Я расстраиваюсь, когда
что-то встает на моем пути, или начинаю злиться, то есть пугаюсь,
когда над моими планами нависает угроза. Но это как раз настроение
игры. Вырвите меня из игры, скажите мне в момент самой сильной
злобы: Конец жизни, Ричард, твое время вышло, и вся моя злоба исчезнет,
все перестанет иметь значение. Я снова стану самим собой.
? Напомни мне еще раз эти слова: "Конец жизни...?"
Я засмеялся, зная, что теперь услышу это, когда в очередной раз
снова выйду из себя.
? Мгновенная перспектива, назовем это так. Ты согласна?
Она свернула к нашему дому, вверх по подъездной дорожке.
Любовь в браке, подумал я, сохраняется до тех пор, пока муж и жена
продолжают интересоваться мыслями друг друга.
Она остановила машину и выключила зажигание.
? Это то, чего хочет он, правда? ? спросила она.
? Кто?
? Дикки. Ему нужна мгновенная перспектива. Что бы ни происходило,
он должен знать, что все в порядке.
Двадцать два
Должно быть, в его пустыне прошли дожди, так как высохшее дно озера
покрылось травой, и на месте разорванных линий его памяти остались
лишь малозаметные следы. На горизонте, не очень далеко, высилось
дерево. Каким образом все так быстро изменилось?
Он стоял сразу за озером у подножия пологого холма, и я неторопливо
приблизился к нему.
? Ты был там, Капитан? ? спросил я.
? На балу? Когда ты испугался? Да.
? Я не испугался.
? А как насчет плана, как лучше сбежать, если бы они затеяли Аспириновый
Тост?
? Прекрасный план, Дикки. Я почти надеялся, что это случится.
? Спасибо, ? сказал он. ? Он бы сработал.
? Да. Но были бы последствия.
? Мое дело было вытащить тебя оттуда, а последствия ? эт...
Продолжение на следующей странцие...
