"Эй, чувак, у тебя тут есть сигаретный автомат?" - спросил сверхактивный водитель.
Сократ прекратил свои действия, поднял голову и сказал, тепло улыбнувшись: "Нет, сэр, но дальше по дороге есть круглосуточный магазин". Затем, он вернулся к своему занятию: стал проверять уровень масла, предаваясь этому с полным вниманием. Он отдавал сдачу, словно подносил чай императору.
Когда машина уехала, мы остались около насоса, вдыхая ночной воздух. "Ты так сердечно обращался с этими людьми, однако, повел себя чрезвычайно оскорбительно с нашими духовными братьями в голубых мантиях, явно находящимися на более высоком уровне эволюции. В чем тут дело?"
Это был единственный раз, когда он дал мне прямой ответ: "Все уровни, которые должны тебя заботить, - это твой и мой уровни", - сказал он с усмешкой. "Этим людям требовалась доброта. Духовным искателям было необходимо кое над чем задуматься".
"Что необходимо мне?"
"Больше практики", - быстро ответил он. "Твоя практика медитации, сроком в одну неделю, не помогла тебе остаться спокойным, когда я бросился на тебя с мечом, как не помогла она нашим друзьям в синих мантиях, когда я слегка подшутил над ними.
"Скажем так: вращение вперед - это еще не вся гимнастика. Медитация - это еще не весь путь воина. Если тебе не удастся понять всю картину, ты можешь оказаться в заблуждении, практикуя всю жизнь только вращение вперед или только медитацию, таким образом, получая лишь фрагментарные выгоды обучения.
"Поэтому, чтобы оставаться на правильном пути, тебе нужна особая карта, охватывающая все поле исследований. Тогда, ты сможешь понять преимущества и ограничения медитации. И я спрашиваю тебя, где ты можешь достать хорошую карту?"
"Конечно, на заправочной станции!"
"Тогда вперед, сэр, заходите в офис, и я предоставлю вам самую нужную карту". Смеясь, мы вошли внутрь, через гаражную дверь. Я сходу плюхнулся на диван; Сократ беззвучно устроился между массивными подлокотниками своего плюшевого кресла. Он пристально смотрел на меня примерно с минуту. "Ой-ёй", - нервно выдыхая, произнес я, - "Сейчас что-то будет".
"Проблема заключается в том, - наконец выдохнул он, - "что я не могу описать тебе это поле, по крайней мере, не в таком большом количестве... слов". Он поднялся и направился ко мне, с тем самым блеском в глазах, который говорил мне, что пора укладывать чемоданы: мы собираемся в путешествие.
В одно мгновение, я ощутил, как я расширяюсь, из самой высокой точки дальнего космоса, лечу со скоростью света, взрываюсь до самых краев бытия, пока я не превратился во Вселенную. Ничего не осталось вне меня. Я стал всем - Сознанием, себя осознающим; Я был чистым светом, который физики приравнивают ко всей материи, а поэты определяют словом Любовь. Я был единственное, и я был всё, проникая светом во все миры. В этот момент, Вечное и Непознаваемое открылось мне со всей своей невыразимой определенностью.
Секунда и, я снова в своей смертной форме, лечу меж звезд. Я увидел призму в форме человеческого сердца, затмевающую любую галактику. Призма трансформировала свет сознания во взрыв ярких красок, в искрящиеся переливы всех цветов радуги, которые простирались на все мироздание.
Мое собственное тело превратилось в переливающуюся призму, излучающую отовсюду многоцветные пучки света. И я понял, что наивысшей целью человеческого тела является стать чистым проводником для этого света, так чтобы его яркость смогла растворить все препятствия, все узлы, все сопротивление.
Я ощутил свет, проходящий сквозь все органы моего собственного тела. Тогда я узнал, что осознанность - это то, каким образом человеческое существо испытывает свет сознания.
Я познал сущность внимания - это произвольная направленность осознанности. Мое тело превратилось в полый сосуд. Я посмотрел на ноги, они наполнились теплым, лучистым светом и растворились в нем. С таким же результатом, я посмотрел на свои руки. Я фокусировал внимание на каждой части своего тела, пока снова не стал цельным светом. В итоге, я осознал процесс настоящей медитации: расширить осознанность, направлять внимание, чтобы полностью отдаться Свету Сознания.
В темноте замелькал свет. Я пришел в себя оттого, что Сократ водил лучом фонарика по моим глазам. "Свет погас", - сказал он, оскалив зубы, словно хеллоуинская тыква, освещая фонариком низ лица. "Ну как, так немного понятней?" - спросил он, как будто я просто познакомился с принципом работы электрической лампочки, а не увидел душу Вселенной. Я едва мог говорить.
"Сократ, я в долгу перед тобой, который, вряд ли, смогу вернуть. Сейчас я все понимаю и знаю, что должен делать. Полагаю, что мне уже нет нужды видеться с тобой". Мне было грустно оттого, что настал мой выпускной день. Я буду скучать по Сократу.
Он посмотрел на меня озадаченно-непонимающим взглядом, а потом начал хохотать, да так сильно, как раньше никогда не хохотал. Он весь трясся, слезы текли по его щекам. Наконец, он утих и пояснил свой смех. "Ты еще не закончил учебу, первоклашка. Твоя работа едва начинается. Посмотри на себя. Ты, фундаментально, такой же, как и много месяцев назад, когда ты явился сюда. То, что ты видел, было видением, а не закономерным завершающим опытом. Видение притупится в памяти, но даже в таком виде, оно будет основой твоей практики. А сейчас, расслабься и не будь таким серьезным!
Он снова присел, такой же озорной и мудрый, как и всегда. "Понимаешь", - сказал он, - "Эти путешествия избавляют меня от необходимости длинных объяснений, которые я должен дать, на пути твоего просветления". В это же мгновение вспыхнул электрический свет, и мы засмеялись.
Он потянулся к своему маленькому холодильнику, рядом с охладителем воды, и достал пару апельсинов, и выдавливая из них сок, продолжил говорить. "Ты должен знать, что также оказываешь услугу мне. Я тоже "застрял" здесь в пространстве и времени, и у меня самого имеется своего рода долг. Значительная часть меня тесно связана с твоим прогрессом. Чтобы научить тебя", - говорил он, не глядя, бросая через плечо выжатую апельсиновую мякоть (каждый раз, попадая точно в мусорное ведро), - я буквально должен вложить в тебя часть себя. Могу заверить тебя, это хорошая инвестиция. В любом случае, это командные усилия".
Он закончил и подал мне небольшой стакан сока. "Если так, я хочу сказать тост: За успешное партнерство!"
"Идёт!" - улыбнулся он.
"Расскажи мне подробнее об этом долге. Кому ты задолжал?"
"Скажем, это часть Домашних Правил".
"Это совсем не ответ. Это глупо".
"Может это глупо, но, все равно, я должен подчиняться определенному набору правил в своем деле. Он вытащил маленькую карточку. Она выглядела довольно обычно, пока я не заметил ее слабое сияние. Тиснеными буквами на ней было написано:
Воин, Инкорпорейтед.
Сократ
Ведущий специалист по вопросам:
Парадокса, Юмора, Перемен.
"Береги ее. Может пригодиться. Когда я понадоблюсь..., когда я, действительно, понадоблюсь, просто возьми ее двумя руками и позови. Я приду, так или иначе.
Я осторожно положил визитную карточку в свой бумажник. "Я буду беречь ее, Сократ. Можешь на это рассчитывать. Э-э, у тебя нет, случайно, визитки с адресом Джой, а?"
Он проигнорировал мой вопрос.
Мы помолчали, и Сократ принялся готовить один из своих свежих салатов. Я придумал вопрос.
"Сократ, каким образом ты делаешь это? Как я могу открыть себя свету осознанности?"
"Итак, - сказал он, отвечая вопросом на вопрос, - "что ты делаешь, когда ты хочешь видеть?"
Я засмеялся. "Я смотрю! А! Ты имеешь в виду медитацию, правда?"
"Точно!" - ответил он. "И это главное" - сказал он, заканчивая нарезать овощи. "Есть два одновременных процесса: Один из них "озарение" (insight) - это произвольное внимание, процесс направления осознанности точно на то, что ты хочешь видеть. Второй, это "отстранение" (surrender) - процесс отпускания всех возникающих мыслей. Это и есть настоящая медитация; таким способом ты можешь вырваться за пределы своего ума.
По этому поводу, у меня есть подходящая история:
Обучающийся медитации сидел в глубоком молчании в окружении небольшой группы соучеников. Ужаснувшись видами крови, смерти и демонов, возникших в голове, он поднялся, подошел к учителю и зашептал: "Роши, у меня только что было ужасное видение!"
"Отпусти его", - сказал учитель.
Через несколько дней, ученик наслаждался фантастическими эротическими фантазиями, постижениями смысла жизни, вместе с ангелами и на фоне космических декораций - нечто потрясающее.
"Отпусти их" - сказал учитель, подойдя к нему сзади, и стукнув его своей палкой.
Я посмеялся над историей, потом сказал: "Знаешь, Сократ, я подумал о смысле истории...". Сократ стукнул меня по голове морковкой со словами: "Отпусти его!".
Мы кушали. Я накинулся с вилкой на свои овощи; он брал маленькие кусочки своими китайскими палочками, дыша беззвучно во время жевания. Он никогда не брал следующую порцию до тех пор, пока он полностью не прожевывал и не проглатывал предыдущую, как будто каждый кусочек был сам по себе маленькой трапезой. Я даже стал восхищаться этим процессом, тем не менее, сам глотал, практически не разжевывая. Я съел все первым, откинулся назад и объявил: "Мне кажется, я готов заняться настоящей медитацией".
"Ах, да", - он отложил палочки, - "победа на умом". Если бы только тебе было интересно".
"Мне интересно! Я хочу самосознания. Вот почему я здесь.
"Ты хочешь само-имиджа, а не само-осознания. Ты здесь потому, что у тебя нет более привлекательных альтернатив".
"Но я, в самом деле, хочу избавиться от своего беспокойного ума" - запротестовал я.
"В этом твоя самая большая иллюзия, Дэн. Ты, как тот парень, который отказывается носить очки, настаивая: "они больше не печатают газет разборчивым шрифтом".
"А вот и нет", - сказал я, раскачивая головой взад вперед.
"Я и не ожидал, что ты узреешь истину, однако, ты должен услышать это.
"К чему ты клонишь?" - нетерпеливо спросил я, мое внимание ускользало.
"Хочешь мораль, вот тебе мораль", - произнес Сократ голосом, приковавшим мое внимание. "Ты идентифицируешь себя со своими мелочными, досадными и, в основном, беспокойными мыслями и верованиями; ты веришь в то, что ты есть твои мысли".
"Ерунда!"
"Твои упрямые иллюзии - это тонущий корабль, парень. Рекомендую тебе отпустить их, пока еще есть время".
Я придавил свой растущий гнев. "Откуда ты знаешь как я "идентифицируюсь" со своим умом?"
"Ладно", - вздохнул он. "Я докажу тебе. Что ты подразумеваешь, когда ты утверждаешь "я иду к себе домой"? Разве ты не принимаешь, как само собой разумеющееся, что ты находишься отдельно от дома, куда ты собираешься?"
"Ну, конечно! Это глупо".
Не обращая на меня внимания, он спросил: "Что ты имеешь в виду, когда говоришь "моему телу сегодня нездоровится"? Кто это "Я", которое находится отдельно от тела и говорит о нем, как о своей собственности?"
Мне пришлось засмеяться. "Семантика, Сократ. Тебе нужно говорить что-то".
"В основном верно. Тем не менее, языковые средства, которые мы используем, отражают способы нашего видения мира. Ты, в действительности, поступаешь так, как будто ты есть "Ум" или что-то другое, неуловимое, внутри тела".
"Да зачем мне нужно так поступать?"
"Потому что твой самый большой страх - это смерть и твое самое страстное желание - это выживание. Ты хочешь всё Время, ты жаждешь Вечности. В своем заблудшем веровании, что ты есть этот "ум" или эта "душа", ты находишь лазейку в своем контракте со смертью. Возможно, в качестве "ума" тебе удастся вылететь прочь из тела, когда оно умрет, ведь правда?"
"О, идея" - ухмыльнулся я.
"Это, в точности то, что есть, Дэн. Идея, которая не более реальна, чем тень от тени. Истина же в том, что сознание находится не в теле, скорее, тело находится в сознании. И ты, и есть это сознание; это - не ум-фантом, который так тебя беспокоит. Ты являешься телом, но и всем остальным тоже. Именно это тебе открыло твое видение. Только ум заблуждается и боится перемен. Таким образом, если ты только расслабишься, отказавшись от всех мыслей, в собственном теле, ты станешь счастливым, самодостаточным и свободным, не испыты...
Продолжение на следующей странцие...
