еми же глазами, что и они, слышать теми же ушами. Разве это не принесёт радость? Найдётся ли хоть один человек, которому не хотелось бы преодолеть эту преграду?
«И вот тогда сделай всё своё тело грудой сомнения и сосредоточься на одном этом слове «Му» своими тремястами шестьюдесятью костями у суставами и восьмьюдесятью четырьмя тысячами волосяных мешочков. Днём и ночью продолжай докапываться до него. Не считай его пустяком. Не думай о нём в понятиях «обладает» или «не обладает». Это подобно тому, как если бы ты проглотил раскалённый докрасна железный шарик – ты стараешься извергнуть его, но не можешь. Постепенно ты очищаешься, устраняешь ошибочное знание и установки, которые удерживал из прошлого. То, что внутри, и то, что снаружи, становятся одним; ты подобен немому, который увидел сон: ты знаешь его только сам.
«Внезапно «Му» вырывается наружу. Изумлены небеса, потрясена земля. Это как если бы ты схватил большой меч полководца Гуаня. Когда ты встречаешь Будду, ты убиваешь Будду, когда ты встречаешь Бодхидхарму, ты убиваешь Бодхидхарму. На самом гребне утёса рождения и смерти ты находишь Великую Свободу. В шести мирах и в четырёх способах рождения ты сможешь наслаждаться самадхи веселья и игры.
«Так как же тебе работать с этим? Истощи всю свою жизненную энергию на одно это слово «Му». Если ты не поколеблешься, дело сделано! Единственная искра зажигает свечу твоей дхармы».
Стихотворение У Мэна:
«Пёс! Природа будды!
Совершенное проявление целого.
С малой частицей «обладает» или «не обладает»,
Тело утрачено, жизнь утрачена». (*)
Чжао-чжу Цунь-шэн.
Чжао-чжу (яп. Дзёсю) был замечательным учителем замечательной эпохи. Он прожил почти сто двадцать лет (с 778 по 897 г.) в период Тан – это было золотое время дзэн. Учителя дзэн славились своим долголетием; многие из них в прошлом доживали до девятого и десятого десятка – и это в то время, когда продолжительность жизни человека считалась равной пятидесяти годам. Может быть, вы скажете, что подобное долголетие представляет собой физиологическое явление, сочетание хороших генов, правильной диеты и тому подобного. Не буду оспаривать этого; но воздержитесь от суждения и посмотрите на историю его жизни.
=====
(*) Ямада и Эиткин «Мумонкан». См. Ямада «Врата без прохода», стр. 13-14.
Чжао-чжу получил посвящение в юношеском возрасте; восемнадцати лет он пришёл учиться к Нань-чжуан Пу-юаню. В то время Нань-чжуан плохо себя чувствовал, поэтому их первое собеседование происходило в спальне; Нань-чжуан лежал на кровати.
– Где ты был недавно? – спросил Нань-чжуан.
– У Шуй-Сяня, – отвечал Чжао-чжу. («Шуй-сянь» – букв. «Благосклонный Образ»).
– Видел ли ты этот Благосклонный Образ? – спросил Нань-чжуан.
– Я не видал Образа, но видел лежавшего татхагату, – отвечал Чжао-чжу. (*)
Диалог продолжался; но Нань-чжуан уже распознал перспективу, молодого человека. Чжао-чжу оставался с Нань-чжуаном до его смерти, происшедшей через сорок лет. После необходимых двух лет траура Чжао-чжу отправился в паломничество; он посетил выдающихся учителей того времени, чтобы углубить и прояснить своё прозрение в диалоги дхармы.
Отправляясь в паломничество, Чжао-чжу заявил: «Если я встречу семилетнего мальчика, который сможет научить меня дхарме, я останусь там и буду учеником этого ребёнка. Если я встречу столетнего старца, который ищет моего руководства, я буду его учителем». На фоне конфуцианского почитания старших и опеки над детьми можно оценить скромность Чжао-чжу и его решимость стать достойным учеником Будды.
Наконец в восьмидесятилетнем возрасте он поселился в определённом месте, принял учеников и учил их ещё сорок лет. Таким образом даже в начале своей учительской деятельности Чжао-чжу был очень стар и не имел сил кричать на учеников или бить их. Его способ учения назывался «устным дзэн». Рассказывали, что когда он говорил, на его устах появлялся свет. Догэн-дзэндзи, строгий в критике своих предшественников, выражал по адресу Чжао-чжу только высшую похвалу и говорил о нём как о «Чжао-чжу, старом будде».
=====
(*) См. Дзэнкэй Сибаяма «Комментарии дзэн к Мумонкан».– Нью-Морк: Ментор, 1975, стр. 20-21
Диалог.
Мы можем быть уверены в том, что монах, спросивший о наличии природы будды у пса, очень хорошо знал, что все существа по своей природе – это будда. Это ясно выражено в сутрах, и некоторые из них монах, вероятно, распевал ежедневно. Но он ещё не пережил данный факт. Он думал, что в действительности природа будды – нечто такое, что должно быть достигнуто. Может быть, он размышлял таким образом: «Будда Шакьямуни сидел под древом бодхи шесть лет прежде чем достиг природы будды. Мой учитель Чжао-чжу учился у своего учителя сорок лет, а затем ещё двадцать лет странствовал прежде чем уверился в своей природе будды. Да и я не думаю, что сейчас обладаю природой будды». В порядке представления своего сомнения наиболее конкретным возможным способом он спросил Чжао-чжу: «Обладает ли пёс природой будды?», т. е. «Вы хотите сказать мне, что этот жалкий пёс с самого начала есть будда?»
Вместо слов «природа будды» можно говорить о «существенной природе», об «истинной природе», о «собственной природе». В действительности монах спрашивает: «Что такое природа будды?» – это самый фундаментальный вопрос.
Чжао-чжу ответил: «Му». (*) «Му» означает: «Нет» или «не имеет», «не обладает». Но Чжао-чжу отвечал не на уровне ординарного смысла. Он показывал природу будды своим кратким ответом; и он показывал, как следует заниматься практикой. «Му-у-у-у-у-у» – мягко в произношении, безмолвно на подушках – вдыхайте и выдыхайте «му». Или только выдыхайте «му», а во время вдоха поддерживайте ум устойчивым и спокойным.
Когда вы сядете впервые, считайте свои дыхания обычным способом от «одного» до «десяти». Сделайте это в течение одной или нескольких последовательностей, пока ваш ум не станет более или менее спокойным; затем возьмитесь за «му». Помните: не вы фокусируетесь на «му», это было бы двумя фактами. Пусть «му» дышит «му». Вы должны полностью погрузиться в «му».
=====
(*) «Му»– современное японское и кантонское произношение. Современный стандартный китайский язык пользуется произношением «у».
«Комментарии.
Хотя коан «му», несомненно, был популярен до опубликования «У Мэн Гуаня» (сам У Мэн работал над ним шесть лет), именно «Комментарий У Мэна» утвердил это слово в качестве важной первой преграды для всех изучающих, заинтересованных в постижении. Ямада-роси указывает, что этот комментарий является единственным в своём роде среди всех писаний дзэ: потому что в нём в конденсированной форме предлагается объяснение того, как нужно практиковать дзадзэн, – объяснение, которого не найдёшь в другом месте. Таким образом комментарий имеет большую ценность и заслуживает нашего тщательного изучения.
«Для практики дзэн настоятельно необходимо чтобы ты преодолел преграду, поставленную древними учителями». Эта фраза суммирует дух того, что можно назвать «коаном дзэн», т. е. дух такого дзэн, который практикует постижение с помощью сосредоточенности на каком-то одном слое, или на фразе, или на действии, установленном старым учителем. Вы можете достичь глубокого и спокойного самадхи, можете усвоить все трудные формулировки буддийской философии, можете обладать широким и великодушным характером; но вам всё ещё необходимо увидеть смысл «Му», смысл поднятого пальца Чжу-чжи, смысл ухода Юэ-шаня.
«Для тонкого понимания чрезвычайно важно чтобы ты отсёк дорогу ума». Слово, которое я
здесь перевожу словом «тонкое», можно также перевести и словом «чудесное». Для такого переживания глубинной природы вы должны рассечь цепь своих мыслей.
«Монах спросил Чжао-чжу: «Как мне воспользоваться двадцатью четырьмя часами?»
Чжао-чжу сказал: «Двадцать четыре часа пользуются тобой. Я пользуюсь двадцатью четырьмя часами». (*)
=====
(*) «Сибаяма «Цветок не говорит», стр. 118-119.
Двадцать четыре часа пользуются вами, потому что вами пользуются ваши мысли. Через вашу голову двадцать четыре часа в сутки проходит поток мыслей; и он манипулирует вами. Полностью измените это условие и культивируйте спокойный ум, который может вызывать мысли, соответствующие обстоятельствам.
Процесс такого полного поворота – это дзадзэн, в котором вы вступаете в теснейшую связь с «Му», а все случайные мысли исчезают сами по себе. Здесь не имеет места искоренение источника мыслей; это культивирование состояния мира, превышающего всякое понимание, дающего начало истинному чувству соразмерности.
Одна давнишняя знакомая по дзэн писала мне о переживании отсечения от главной дороги:
«Теперь события протекают для меня весьма гладко. С одной стороны, я так занята, что не могу думать о чём-нибудь большем, чем завтрашний обед или способ избавиться от всех этих неоконченных дел; но важно и то, что я впервые могу по-настоящему ощутить движение в своей практике. В последней книге Дон Хуана я прочла о том, как ключ ко всему «останавливает внутренний диалог»; это чем-то поразило меня, и я начала практиковать такую остановку. Немедленно у меня возникло это живое переживание того, что я остаюсь единственной создательницей всех своих мыслей и чувств, а потому они находятся у меня в полном подчинении. Всё, что мне приходится делать, в любое время, – это отключать внутренний диалог; и голоса более не существуют. Не то, чтобы они оставались спокойными, а я «не собиралась об этом думать», – их действительно нет, если нет меня, внезапно все те ситуации, с которыми я не считала возможным справиться, даже более не являются ситуациями в более тяжком смысле, хотя иа самом деле ничто не изменилось».
Моя знакомая научилась пользоваться двадцатью четырьмя часами после многих лет дзадзэн. Не всегда для этого требуется так много времени.
«Если ты не преодолеешь преграды древних, не отсечёшь дороги ума, – тогда ты просто призрак, привязанный к кустам и травам».
Когда ваши мысли пользуются вами, ваши ноги не стоят прочно на земле; фактически у вас совсем нот ног. Вы – только тень человека, колеблемая обстоятельствами, привязанная к понятиям рождения и смерти, причины и следствия, священного и мирского, внутреннего и внешнего. И вот тут вашу ночную рубашку пронизывает ветер – что будет вашим первоначальным лицом?
«Что же это за преграда древних учителей?» Не предполагайте, что «преграда» – это какое-то «заграждение». Посмотрите в словарь. Здесь смысл слова «преграда» – «пункт проверки», как это бывает на границе. Путь полностью открыт. «Покажи мне, каковы твои отношения с самим собой; покажи, каковы твои отношения со вселенной. Хорошо, проходи!» Вот такова эта преграда.
Вы можете сказать: «Тогда всё оказывается такой преградой». Когда ваша жена кричит на вас, это преграда. Когда ваш автомобиль разбился на скоростной автостраде, это преграда. Поэтому некоторые ученики дзэн говорят, что всё есть коан. Это верно; но мы встречаемся с таким множеством коанов повседневной жизни, что не имеем возможности справляться с ними. В высшей степени важно, чтобы мы на своих подушках оборвали эту цепь и погрузились в «Му». Тогда мы сможем обнаружить, что наши будничные коаны на самом деле призрачны и несубстанциальны.
«Всего лишь одно слово «Му», единственная преграда для нашей веры». Это «единственное слово из одного слога, которое анонимный автор «Облака незнания» советует вам рассматривать в своей медитации. Правда, он предлагает такие слова, как «Бог», «любовь» или «грех»; но они отягощены значением, а значение может иметь склонность к тому, чтобы удерживать вас в предположениях. Как говорит Ямада-роси: «Му» не имеет никакого смысла». Эта преграда свойственна только пути дзэн.
Не ошибитесь – «Му» многозначно. Его можно назвать, на него можно указать, его можно воплотить. Оно подобно плаванью. Вы можете сказать, что такое плаванье, можете изобразить плаванье мимикой. Но имеет ли оно смысл? Однажды я прошёл курс плаванья в Гавайском университете; каждую неделю мы проводили три часа в бассейне и час в классе. В бассейне мы плавали, и это было плаваньем. В классе мы изучали мускулатуру и диаграммы с изображениям...
Продолжение на следующей странцие...
