she felt all being one; Все было, все жило; она ощущала, что все - одно бытие;
The world of unreality ceased to be: Мир перестал быть нереальным:
There was no more a universe built by mind, Здесь не было больше вселенной, построенной разумом,
Convicted as a structure or a sign; Изобличенной как структура иль знак;
A spirit, a being saw created things Дух, бытие видело сотворенные вещи
And cast itself into unnumbered forms И бросало себя в формы бесчисленные,
And was what it saw and made; all now became И было тем, что оно видело, делало; все ныне стало
An evidence of one stupendous truth, Очевидностью одной изумительной истины,
A Truth in which negation had no place, Истины, в которой отрицанию не было места,
A being and a living consciousness, Бытие и живое сознание,
A stark and absolute Reality. Полная и абсолютная Реальность.
There the unreal could not find a place, Здесь нереальность не могла найти для себя место,
The sense of unreality was slain: Ощущение нереальности было убито:
There all was conscious, made of the Infinite, Там все было сознательным, творением Бесконечности,
All had a substance of Eternity. Все имело субстанцию Вечного.
Yet this was the same Indecipherable; И, все же, это было прежним Нерасшифруемым;
It seemed to cast from it universe like a dream Он, казалось, вселенную бросал из себя словно грезу,
Vanishing for ever into an original Void. Исчезающую навеки в Пустоте первозданной.
But this was no more some vague ubiquitous point Но теперь это не было некой вездесущей точкой неясной
Or a cipher of vastness in unreal Nought. Или шифром обширности в нереальном Ничто.
It was the same but now no more seemed far Оно было прежним, но сейчас не казалось больше далеким
To the living clasp of her recovered soul. Живому объятию ее вновь обретенной души.
It was her self, it was the self of all, Оно было ею самою, оно собою всех было,
It was the reality of existing things, Оно было реальностью вещей существующих,
It was the consciousness of all that lived Оно было сознанием всего, что живет,
And felt and saw; it was Timelessness and Time, Ощущает и видит; оно Безвременьем было и Временем,
It was the Bliss of formlessness and form. Оно бесформенности и формы было Блаженством.
It was all Love and the one Beloved's arms, Оно было Любовью и руками Возлюбленного,
It was sight and thought in one all-seeing Mind, Оно было зрением и мыслью в одном всевидящем Разуме,
It was joy of Being on the peaks of God. Оно было радостью Бытия на пиках Бога.
She passed beyond Time into eternity, Она прошла по ту сторону Времени в вечность,
Slipped out of space and became the Infinite; Выскользнула из пространства и Бесконечностью стала;
Her being rose into unreachable heights Ее существо поднималось в недостижимые выси
And found no end of its journey in the Self. И не находило конца своего путешествия в Себе.
It plunged into the unfathomable deeps Оно прыгало в глубины бездонные
And found no end to the silent mystery И не находило конца безмолвной мистерии,
That held all world within one lonely breast, Что в одной единственной груди держала весь мир
Yet harboured all creation's multitudes. И давала убежище всего творения множеству.
She was all vastness and one measureless point, Она была всей обширностью и одной точкой безмерной,
She was a height beyond heights, a depth beyond depths, Она была высотой за высотами, глубиной за глубинами,
She lived in the everlasting and was all Она жила во всегда продолжающемся и была всем,
That harbours death and bears the wheeling hours. Что дает пристанище смерти и часы кружащиеся терпит.
All contraries were true in one huge spirit Все противоположности были истинны в одном духе огромном,
Surpassing measure, change and circumstance. Превосходящем измерение, изменение и обстоятельство.
An individual, one with cosmic self Индивидуальный, с космическим собою единый,
In the heart of the Transcendent's miracle В сердце чуда Трансцендентального
And the secret of World-personality И тайне Мировой персональности
Was the creator and the lord of all. Был творец и всего господин.
Mind was a single innumerable look Разум был одним его бесчисленным взглядом
Upon himself and all that he became. На себя самого и на все, чем он стал.
Life was his drama and the Vast a stage, Жизнь была его драмой, Обширность - этапом,
The universe was his body, God its soul. Вселенная была его телом, был душою которого Бог.
All was one single immense reality, Все было одной единственной необъятной реальностью,
All its innumerable phenomenon. Все - этой реальности неисчислимым феноменом.
Her spirit saw the world as living God; Ее дух видел мир как Бога живого;
It saw the One and knew that all was He. Он видел Одно и знал, что все - это Он.
She knew him as the Absolute's self-space, Она знала его как самопространство Абсолютного,
One with her self and ground of all things here Единого с ее самостью и почву всех вещей здесь,
In which the world wanders seeking for the Truth В котором мир блуждает, ища Истину,
Guarded behind its face of ignorance: Хранимую позади его лика неведения;
She followed him through the march of endless Time. Она за ним следовала сквозь марш бесконечного Времени.
All Nature's happenings were events in her, Все события Природы были событиями в ней,
The heart-beats of the cosmos were her own, Удары сердца космоса ее были собственными,
All beings thought and felt and moved in her; Все существа мыслили, чувствовали и двигались в ней;
She inhabited the vastness of the world, Она поселила в себе мира обширность,
Its distances were her nature's boundaries, Его дали были ее природы границами,
Its closenesses her own life's intimacies. Его близости - ее собственной жизни интимностями.
Her mind became familiar with its mind, Ее разум стал близко знаком с разумом мира,
Its body was her body's larger frame Его тело ее тела было более обширным каркасом,
In which she lived and knew herself in it В котором она жила и себя знала в нем
One, multitudinous in its multitudes. Одну, многочисленную в его множествах.
She was a single being, yet all things; Она была одним существом и одновременно всеми;
The world was her spirit's wide circumference, Мир был ее духа широкой окружностью,
The thoughts of others were her intimates, Ее близкими друзьями были мысли других,
Their feelings close to her universal heart, Их чувства были близки ее универсальному сердцу,
Their bodies her many bodies kin to her; Их тела были ее множеством тел, родных ей;
She was no more herself but all the world. Она больше была не собой, а всем миром.
Out of the infinitudes all came to her, Из бесконечности все к ней приходило,
Into the infinitudes sentient she spread, В бесконечности чувствующие она простиралась,
Infinity was her own natural home. Бесконечность была ее собственным естественным домом.
Nowhere she dwelt, her spirit was everywhere, Нигде она не жила, ее дух был везде,
The distant constellations wheeled round her; Созвездия вокруг нее вращались далекие;
Earth saw her born, all worlds were her colonies, Земля видела ее рождение, все миры ее были колониями,
The greater worlds of life and mind were hers; Более великие миры жизни и разума были ее;
All Nature reproduced her in its lines, Вся Природа воспроизводила ее в своих линиях,
Its movements were large copies of her own. Движения Природы были более обширными копиями ее собственных.
She was the single self of all these selves, Она была одной самостью всех этих самостей,
She was in them and they were all in her. Она была в них и они все были в ней.
This first was an immense identity Сперва это необъятной идентичностью было,
In which her own identity was lost: В которой ее собственная идентичность была утеряна:
What seemed herself was an image of the Whole. Что казалось собой, было образом Целого.
She was a subconscient life of tree and flower, Она была цветка и дерева подсознательной жизнью,
The outbreak of the honied buds of spring; Вспышкой медовых бутонов весны;
She burned in the passion and splendour of the rose, Она пылала в страсти и великолепии розы,
She was the red heart of the passion-flower, Она цветка страстного красным сердцем была,
The dream-white of the lotus in its pool. Белой грезой лотоса в омуте.
Out of subconscient life she climbed to mind, Из подсознательной жизни к разуму она поднималась,
She was thought and the passion of the world's heart, Она мыслью и страстью сердца мира была,
She was the godhead hid in the heart of man, Она была божеством, спрятанным в человеческом сердце,
She was the climbing of his soul to God. Она была подъемом его души к Богу.
The cosmos flowered in her, she was its bed. Космос цвел в ней, она была его ложем.
She was Time and the dreams of God in Time; Она была Временем и грезами Бога во Времени;
She was Space and the wideness of his days. Она Пространством была и широтой его дней.
From this she rose where Time and Space were not; Из этого она поднималась туда, где Пространства и Времени не было;
The superconscient was her native air, Суперсознание ее родным воздухом было,
Infinity was her movement's natural space; Бесконечность - ее движения пространством естественным;
Eternity looked out from her on Time. Вечность из нее на Время выглядывала.
End of Canto Seven Конец седьмой песни
End of Book Seven Конец седьмой книги
Book Eight КНИГА ВОСЬМАЯ
THE BOOK OF DEATH Книга Смерти
Canto III Песнь третья4
DEATH IN THE FOREST Смерть в лесу
Now it was here in this great golden dawn. Сейчас все происходило здесь, в этом золотом великом рассвете.
By her still sleeping husband lain she gazed У своего еще спящего мужа лежала она и глядела
Into her past as one about to die В свое прошлое, как близкий к смерти
Looks back upon the sunlit fields of life Смотрит назад, на поля жизни, залитые солнцем,
Where he too ran and sported with the rest, По которым он бегал тоже и с другими играл,
Lifting his head above the huge dark stream Поднимая голову над огромным темным потоком,
Into whose depths he must for ever plunge. В чьи глубины он должен нырнуть навсегда.
All she had been and done she lived again. Все, чем была она и что делала, она переживала опять.
The whole year in a swift and eddying race Целый год в быстром кружении скорости
Of memories swept through her and fled away Воспоминаний плыл через нее и улетал прочь
Into the irrecoverable past. В невозвратимое прошлое.
Then silently she rose and, service done, Затем молча она поднялась и, творя службу,
Bowed down to the great goddess simply carved Низко склонилась перед великой богиней, просто вырезанной
By Satyavan upon a forest stone. На камне лесном Сатьяваном.
What prayer she breathed her soul and Durga knew. Какую молитву она прошептала, ее душа и Дурга знали.
Perhaps she felt in the dim forest huge Возможно, она ощущала в смутной огромности леса
The infinite Mother watching over her child, Бесконечную Мать, присматривающую за своим чадом,
Perhaps the shrouded Voice spoke some still word. Возможно, скрытый Голос говорил какое-то тихое слово.
At last she came to the pale mother queen. Наконец, к бледной матери-королеве она подошла.
She spoke but with guarded lips and tranquil face Она говорила, но следя за устами, со спокойным лицом,
Lest some stray word or some betraying look Словно какое-то случайное слово или предательский взгляд
Should let pass into the mother's unknowing breast, Могли впустить в материнскую незащищенную грудь
Slaying all happiness and need to live, Убивающее всякое счастье и нужду жить
A dire foreknowledge of the grief to come. Ужасное предсказание грядущего горя.
Only the needed utterance passage found: Лишь необходимые слова проход обнаружили:
All else she pressed back into her anguished heart Все остальное она загнала назад, в свое болящее сердце,
And forced upon her speech an outward peace. И внешнее спокойствие своей речи придала.
"One year that I have lived with Satyavan "О...
Продолжение на следующей странцие...
