gic Time. Ужасное Безмолвие наблюдает Время трагическое.
Pain is the hand of Nature sculpturing men Боль - это рука Природы, ваяющая людей
To greatness: an inspired labour chisels Ради величия, вдохновенный труд вырезает
With heavenly cruelty an unwilling mould. Неподдающуюся форму с небесной жестокостью.
Implacable in the passion of their will, Неумолимые в страсти их воли,
Lifting the hammers of titanic toil Поднимающие молоты труда титанического,
The demiurges of the universe work; Демиурги вселенной работают;
They shape with giant strokes their own; their sons Могучими ударами своих родичей они формируют; их сыновья
Are marked with their enormous stamp of fire. Отмечены их огромными печатями пламени.
Although the shaping god's tremendous touch Хотя формирующее ужасное касание бога
Is torture unbearable to mortal nerves, Для смертных нервов - нестерпимая мука,
The fiery spirit grows in strength within Огненный дух внутри копит силу
And feels a joy in every titan pang. И в каждой титанической боли чувствует радость.
He who would save himself lives bare and calm; Кто хочет спастись, живет спокойно и бедно;
He who would save the race must share its pain: Тот, кто хочет спасти расу, должен разделить ее боль:
This he shall know who obeys that grandiose urge. Он это узнает, кто подчинится этому грандиозному импульсу.
The Great who came to save this suffering world Великий, что пришел спасти этот страдающий мир,
And rescue out of Time's shadow and the Law, От тени Времени и от Закона избавить,
Must pass beneath the yoke of grief and pain; Должен идти под ярмом горя и боли;
They are caught by the Wheel that they had hoped to break, Они пойманы Колесом, которое надеялись сломать,
On their shoulders they must bear man's load of fate. На своих плечах они должны нести бремя судьбы человека.
Heaven's riches they bring, their sufferings count the price Богатства небес приносят они, цена - их страдания,
Or they pay the gift of knowledge with their lives. Либо за дар знания они своими жизнями платят.
The Son of God born as the Son of man Сын Бога, рожденный как Сын человека,
Has drunk the bitter cup, owned Godhead's debt, Испил горькую чашу, признал долг Божества,
The debt the Eternal owes to the fallen kind Признал долг Вечного падшему роду,
His will has bound to death and struggling life Его волю, привязанную к смерти и борющейся жизни,
That yearns in vain for rest and endless peace. Что тщетно стремится к отдыху и нескончаемому миру11.
Now is the debt paid, wiped off the original score. Сейчас долг уплачен, зарубка изначальная стерта.
The Eternal suffers in a human form, Вечный в человеческой форме страдает,
He has signed salvation's testament with his blood: Он подписал завещание спасения собственной кровью:
He has opened the doors of his undying peace. Своего бессмертного мира12 Он открыл двери.
The Deity compensates the creature's claim, Божество компенсирует созданий требования,
The Creator bears the law of pain and death; Создатель терпит закон боли и смерти;
A retribution smites the incarnate God. Возмездие поразило воплощенного Бога.
His love has paved the mortal's road to Heaven: Его любовь устлала путь смертного к Небу:
He has given his life and light to balance here Он дал ее его жизни и свету, чтоб сбалансировать здесь
The dark account of mortal ignorance. Темный счет неведения смертного.
It is finished, the dread mysterious sacrifice, Ужасное мистическое жертвоприношение кончено,
Offered by God's martyred body for the world; Предложенное за мир13 телом Бога замученным;
Gethsemane and Calvary are his lot, Гефсиман и Калвари - его участь,
He carries the cross on which man's soul is nailed; Он несет крест, на котором душа человека распята;
His escort is the curses of the crowd; Его сопровождают проклятия толпы;
Insult and jeer are his right's acknowledgment; Оскорбление и глумление - признание его правоты;
Two thieves slain with him mock his mighty death. Два вора, убитые с ним, дразнили его могучую смерть.
He has trod with bleeding brow the Saviour's way. Он ступил с кровоточащим лбом на путь Спасителя.
He who has found his identity with God Тот, кто нашел тождество свое с Богом,
Pays with the body's death his soul's vast light. Платит за широкий свет его души смертью тела.
His knowledge immortal triumphs by his death. Его знание торжествует его смертью бессмертно.
Hewn, quartered on the scaffold as he falls, Разрублен, четвертован на эшафоте, когда падает,
His crucified voice proclaims, `I, I am God;' Его терзаемый голос провозглашает: "Я, я есть Бог".
`Yes, all is God,' peals back Heaven's deathless call. "Да, все есть Бог", - звенит обратно бессмертный зов Неба.
The seed of Godhead sleeps in mortal hearts, Семя Божества спит в смертных сердцах,
The flower of Godhead grows on the world-tree: Цветок Божества растет на мировом дереве:
All shall discover God in self and things. Все обнаружат Бога в себе и в вещах.
But when God's messenger comes to help the world Но когда Бога посланник помочь миру приходит
And lead the soul of earth to higher things, И повести душу земли к более высоким вещам,
He too must carry the yoke he came to unloose; Он тоже нести ярмо должен, он пришел несвободным;
He too must bear the pang that he would heal: Он тоже должен терпеть боль, которую он исцелит:
Exempt and unafflicted by earth's fate, Свободный, не страдающий от земного удела,
How shall he cure the ills he never felt? Как он вылечит зло, которое не ощущал никогда?
He covers the world's agony with his calm; Своим покоем он скрывает агонию мира;
But though to the outward eye no sign appears Но хотя для внешнего зрения не видно ни знака
And peace is given to our torn human hearts, И мир дан нашим истерзанным человеческим сердцам,
The struggle is there and paid the unseen price; Здесь идет битва и здесь платят незримую цену;
The fire, the strife, the wrestle are within. Огонь, борьба, сражение внутри.
He carries the suffering world in his own breast; Он несет страдающий мир в груди своей собственной;
Its sins weigh on his thoughts, its grief is his: Грехи мира на его мыслях висят, горе мира - его:
Earth's ancient load lies heavy on his soul; Земли древний груз на его душе лежит тяжко;
Night and its powers beleaguer his tardy steps, Ночь и ее силы его медленные шаги осаждают,
The Titan adversary's clutch he bears; Враждебную хватку Титана он терпит;
His march is a battle and a pilgrimage. Его марш - битва, паломничество.
Life's evil smites, he is stricken with the world's pain: Зло жизни бьет, он мировой болью терзаем:
A million wounds gape in his secret heart. Миллионы ран зияют в его тайном сердце.
He journeys sleepless through an unending night; Он путешествует бессонно сквозь бесконечную ночь;
Antagonist forces crowd across his path; Антагонистические силы ему путь переходят;
A siege, a combat is his inner life. Осада и бой - его внутренняя жизнь.
Even worse may be the cost, direr the pain: Даже большая цена может быть, ужаснее боль:
His large identity and all-harbouring love Его широкая идентичность и всеукрываюшая любовь
Shall bring the cosmic anguish into his depths, В его глубины внесут муку космическую,
The sorrow of all living things shall come Горе всех живых существ явится
And knock at his doors and live within his house; И в его двери ударит, и в его доме поселится;
A dreadful cord of sympathy can tie Ужасный канат из симпатий может связать
All suffering into his single grief and make Все страдание в одном его горе и сделать
All agony in all the worlds his own. Всю агонию всех миров его собственной.
He meets an ancient adversary Force, Он встречает древнюю враждебную Силу,
He is lashed with the whips that tear the world's worn heart; Он исхлестан бичом, что рвет сердце мира изношенное;
The weeping of the centuries visits his eyes: Плач столетий его глаза навещает:
He wears the blood-glued fiery Centaur shirt, Он несет заскорузлую от крови рубаху Кентавра,
The poison of the world has stained his throat. Яд мира испятнал его горло.
In the market-place of Matter's capital На рыночной площади капитала Материи,
Amidst the chafferings of the affair called life Посреди торгов той штуки, что зовут жизнью,
He is tied to the stake of a perennial Fire; Он привязан к столбу негасимого Пламени,
He burns on an unseen original verge Он горит на незримом краю первозданном,
That Matter may be turned to spirit stuff: Чтобы Материя могла превратиться в вещество духа:
He is the victim in his own sacrifice. Он в своем собственном жертвоприношении - жертва.
The Immortal bound to earth's mortality Привязанное к смертности земли Бессмертие,
Appearing and perishing on the roads of Time Появляясь и исчезая на путях Времени,
Creates God's moment by eternity's beats. Творит миг Бога ударами вечности.
He dies that the world may be new-born and live. Он умирает, чтобы мир заново мог родиться и жить.
Even if he escapes the fiercest fires, Даже если он избегает жестоких огней,
Even if the world breaks not in, a drowning sea, Даже если затопляющим морем мир не ворвется,
Only by hard sacrifice is high heaven earned: Лишь тяжелою жертвой высокое небо заслуживается:
He must face the fight, the pang who would conquer Hell. Он должен принять бой, встретить боль, тот, кто победит Ад.
A dark concealed hostility is lodged Темная, скрытая враждебность живет
In the human depths, in the hidden heart of Time В человека глубинах, в сердце Времени спрятанная,
That claims the right to change and mar God's work. Требующая права изменить и испортить труд Бога.
A secret enmity ambushes the world's march; Тайный враг затаился в шествии мира;
It leaves a mark on thought and speech and act: Он оставляет метку на мысли, действии, речи:
It stamps stain and defect on all things done; Он ставит штамп пятна и дефекта на все сотворенные вещи;
Till it is slain peace is forbidden on earth. Пока он не убит, мир запрещен на земле.
There is no visible foe, but the unseen Нет врага зримого там, но невидимые
Is round us, forces intangible besiege, Нас осаждают вокруг неуловимые силы,
Touches from alien realms, thoughts not our own Касания из чужих царств, мыслей не наших
Overtake us and compel the erring heart; Нас застигают и принуждают сердца заблуждающиеся;
Our lives are caught in an ambiguous net. Наши жизни пойманы в неясные сети.
An adversary Force was born of old: В древности была рождена враждебная Сила:
Invader of the life of mortal man, Оккупант жизни смертного,
It hides from him the straight immortal path. Она прячет от него прямую дорогу бессмертия.
A power came in to veil the eternal Light, Сила пришла, чтобы скрыть вечный Свет,
A power opposed to the eternal will Сила, что вечной воле противится,
Diverts the messages of the infallible Word, Спутывает послания непогрешимого Слова,
Contorts the contours of the cosmic plan: Искривляет контуры плана космического:
A whisper lures to evil the human heart, Шепот соблазняет человеческое сердце на зло,
It seals up wisdom's eyes, the soul's regard, Она запечатывает глаза мудрости, внимание души,
It is the origin of our suffering here, Она - здесь источник страдания,
It binds earth to calamity and pain. Она землю привязывает к боли и бедствию.
This all must conquer who would bring down God's peace. Это все победить должен тот, кто хочет мир14 Бога принести вниз.
This hidden foe lodged in the human breast Этот скрытый враг живет в груди человеческой,
Man must overcome or miss his higher fate. Человек одолеть его должен, иначе упустит свой более высокий удел.
This is the inner war without escape. Это - внутренняя война, которой нельзя избежать.
"Hard is the world-redeemer's heavy task; "Трудна спасителя мира задача тяжелая;
The world itself becomes his adversary, Мир сам его противником станет,
Those he would save are his antagonists: Те, кого он хочет спасти, - антагонисты его:
This world is in love with its own ignorance, Этот мир влюблен в неведени...
Продолжение на следующей странцие...
