искала.
A dream disclosed to her the cosmic past, Космическое прошлое ей греза раскрыла,
The crypt-seed and the mystic origins, Тайное семя и истоки мистические,
The shadowy beginnings of world-fate: Темные начала судьбы мировой:
A lamp of symbol lighting hidden truth Лампа символа, освещающая скрытую правду,
Imaged to her the world's significance. Рисовала ей образ значения мира.
In the indeterminate formlessness of Self В неопределенной бесформенности Себя
Creation took its first mysterious steps, Творение свои первые мистические шаги начало,
It made the body's shape a house of soul Оно делало форму тела домом души,
And Matter learned to think and person grew; И Материя думать училась, и личность росла;
She saw Space peopled with the seeds of life Она видела населенное семенами жизни Пространство
And saw the human creature born in Time. И рожденное во Времени человеческое существо.
At first appeared a dim half-neutral tide Сперва появился смутный, полунейтральный поток
Of being emerging out of infinite Nought: Существа, всплывающего из Ничто бесконечного:
A consciousness looked at the inconscient Vast Сознание глядело на Ширь несознательную,
And pleasure and pain stirred in the insensible Void. И удовольствие и боль в бесчувственной Пустоте шевелились.
All was the deed of a blind World-Energy: Все было делом слепой Энергии Мира:
Unconscious of her own exploits she worked, Не сознавая собственные подвиги, она работала,
Shaping a universe out of the Inane. Из Пустоты формируя вселенную.
In fragmentary beings she grew aware: Во фрагментарных существах она становилась все более сознательной:
A chaos of little sensibilities Хаос мелких чувствительностей
Gathered round a small ego's pin-point head; Копился вокруг булавочной головки мелкого эго,
In it a sentient creature found its poise, В нем чувствующее существо находило свое равновесие,
It moved and lived a breathing, thinking whole. Оно двигалось и жило, дышащее, мыслящее целое.
On a dim ocean of subconscient life На смутном океане подсознательной жизни
A formless surface consciousness awoke: Бесформенное поверхностное проснулось сознание:
A stream of thoughts and feelings came and went, Поток мыслей и чувств приходил и уходил,
A foam of memories hardened and became Пена воспоминаний затвердела и стала
A bright crust of habitual sense and thought, Яркою коркой привычного чувства и мысли,
A seat of living personality Сидением живой персональности,
And recurrent habits mimicked permanence. И повторяющиеся привычки имитировали постоянство.
Mind nascent laboured out a mutable form, Рождающийся разум вырабатывал форму изменчивую,
It built a mobile house on shifting sands, Он строил подвижный дом на зыбучих песках,
A floating isle upon a bottomless sea. Плавучий остров - на море бездонном.
A conscious being was by this labour made; Сознательное существо этим трудом было создано;
It looked around it on its difficult field Оно глядело вокруг себя на свое трудное поле
In the green wonderful and perilous earth; На зеленой чудесной и опасной земле;
It hoped in a brief body to survive, Оно в недолговечном теле надеялось выжить,
Relying on Matter's false eternity. Уповая на фальшивую вечность Материи.
It felt a godhead in its fragile house; Божество в своем хрупком доме оно ощущало;
It saw blue heavens, dreamed immortality. Оно видело небеса голубые, о бессмертии грезило.
A conscious soul in the Inconscient's world, Сознательная душа в Несознания мире
Hidden behind our thoughts and hopes and dreams, Скрыта позади наших мыслей, надежд, наших грез,
An indifferent Master signing Nature's acts Госпожа беспристрастная, подписывающая акты Природы,
Leaves the vicegerent mind a seeming king. Оставляет наместником разум, что царем выглядит.
In his floating house upon the sea of Time В своем доме, плывущем по морю Времени,
The regent sits at work and never rests: Этот регент сидит за работой и никогда не отдыхает:
He is a puppet of the dance of Time; Он - марионетка танца Времени,
He is driven by the hours, the moment's call Он управляем часами, зов момента
Compels him with the thronging of life's need Подчиняет его толпящимися нуждами жизни
And the babel of the voices of the world. И вавилонским гомоном голосов мира.
This mind no silence knows nor dreamless sleep, Не знает этот ум ни молчания, ни сна без сновидений,
In the incessant circling of its steps В непрекращающемся кружении своих шагов
Thoughts tread for ever through the listening brain; Мысли все время идут через внимающий мозг;
It toils like a machine and cannot stop. Он трудится, как машина, и остановиться не может.
Into the body's many-storeyed rooms Во многоэтажные комнаты тела
Endless crowd down the dream-god's messages. Бесконечными толпами спускаются бога грезы посланцы.
All is a hundred-toned murmur and babble and stir, Все - сотнеголосый гул, бормотание и суматоха,
There is a tireless running to and fro, Беспрестанный бег туда и сюда,
A haste of movement and a ceaseless cry. Спешка движения и крик несмолкающий,
The hurried servant senses answer apace Торопливые слуги-чувства отвечают быстро
To every knock upon the outer doors, На каждый стук в наши наружные двери,
Bring in time's visitors, report each call, Вводят визитеров жизни, на каждый зов откликаются,
Admit the thousand queries and the calls Среди тысяч вопросов, призывов
And the messages of communicating minds И посланий умов сообщающихся
And the heavy business of unnumbered lives И тяжелого бизнеса бесчисленных жизней,
And all the thousandfold commerce of the world. И всей в тысячу раз большей коммерции мира.
Even in the tracts of sleep is scant repose; Даже в трактах сна он с трудом отдыхает;
He mocks life's steps in strange subconscient dreams, Он передразнивает шаги жизни в странных снах подсознательных,
He strays in a subtle realm of symbol scenes, Он блуждает в тонком царстве сцен символических,
His night with thin-air visions and dim forms Свою ночь видениями тонковоздушными и неясными формами
He packs or peoples with slight drifting shapes Он наполняет или заселяет дрейфующими фигурами легкими
And only a moment spends in silent Self. И лишь миг тратит в молчащем Себе.
Adventuring into infinite mind-space Пускаясь в приключение в бесконечное разум-пространство,
He unfolds his wings of thought in inner air, Он раскрывает свои крылья мысли во внутреннем воздухе,
Or travelling in imagination's car Или, путешествуя в повозке воображения,
Crosses the globe, journeys beneath the stars, Пересекает земной шар, гуляет под звездами,
To subtle worlds takes his ethereal course, В тонкие миры свой эфирный курс направляет,
Visits the Gods on Life's miraculous peaks, На чудесных пиках Жизни посещает Богов,
Communicates with Heaven, tampers with Hell. Сообщается с Небом, спускается в Ад.
This is the little surface of man's life. Это - маленькая поверхность человеческой жизни;
He is this and he is all the universe; Он - это, но, к тому же, он - вся вселенная;
He scales the Unseen, his depths dare the Abyss; Он взбирается к Незримому, его глубины смеют мерить Пучину;
A whole mysterious world is locked within. Весь мистический мир заперт внутри.
Unknown to himself he lives a hidden king Неизвестный себе самому он живет, спрятанный царь,
Behind rich tapestries in great secret rooms; За богатыми гобеленами в великих секретных палатах;
An epicure of the spirit's unseen joys, Эпикуреец невидимых радостей духа;
He lives on the sweet honey of solitude: Он живет в меде одиночества сладком:
A nameless god in an unapproachable fane, В неприступном храме бог безымянный,
In the secret adytum of his inmost soul В тайной сокровищнице своей глубочайшей души
He guards the being's covered mysteries Существа мистерии скрытые он охраняет
Beneath the threshold, behind shadowy gates Под порогом, за воротами темными,
Or shut in vast cellars of inconscient sleep. Или скрывает в широких погребах сна несознательного.
The immaculate Divine All-Wonderful Безупречное Божество Всечудесное
Casts into the argent purity of his soul В чистоту его души бросает серебряную
His splendour and his greatness and the light Свое великолепие, величие, свет
Of self-creation in Time's infinity Самосозидания в бесконечности Времени,
As into a sublimely mirroring glass. Словно в отражающее возвышенно зеркало.
Man in the world's life works out the dreams of God. Человек в жизни мира исполняет грезы Бога.
But all is there, even God's opposites; Но все здесь есть, даже противоположности Бога;
He is a little front of Nature's works, Человек - фронт трудов Природы маленький,
A thinking outline of a cryptic Force. Мыслящий контур загадочной Силы.
All she reveals in him that is in her, Она раскрывает в нем все, что есть в ней,
Her glories walk in him and her darknesses. Ее слава гуляет в нем и ее тьма.
Man's house of life holds not the gods alone: Дом человеческой жизни не одних богов вмещает:
There are occult Shadows, there are tenebrous Powers, Там есть оккультные Тени, там есть темные Силы,
Inhabitants of life's ominous nether rooms, Обитатели жизни нижних комнат зловещих,
A shadowy world's stupendous denizens. Огромные жители тенистого мира.
A careless guardian of his nature's powers, Беззаботный страж сил природы своей,
Man harbours dangerous forces in his house. Человек, укрывает в своем доме опасные силы.
The Titan and the Fury and the Djinn Титан, Фурия, Джинн
Lie bound in the subconscient's cavern pit Лежат связанные в подсознания пещеристой яме,
And the Beast grovels in his antre den: И Зверь в своей норе пресмыкается:
Dire mutterings rise and murmur in their drowse. Страшное бормотание встает и ворчание в их дреме.
Insurgent sometimes raises its huge head Мятежник иногда поднимает свою огромную голову,
A monstrous mystery lurking in life's deeps, Чудовищная мистерия, в глубинах жизни таящаяся,
The mystery of dark and fallen worlds, Мистерия тьмы и падших миров,
The dread visages of the adversary Kings. Страшные лица врагов-Королей.
The dreadful powers held down within his depths Ужасные силы его глубины внутри подчинили,
Become his masters or his ministers; Стали его господами или министрами;
Enormous they invade his bodily house, Громадные, они вторгаются в дом его тела,
Can act in his acts, infest his thought and life. Они могут в его действиях действовать, кишеть в его мысли и жизни.
Inferno surges into the human air Ад в человеческий воздух врастает
And touches all with a perverting breath. И всего извращающим дыханием касается.
Grey forces like a thin miasma creep, Серые силы словно миазмы тонкие стелются,
Stealing through chinks in his closed mansion's doors, Просачиваясь сквозь щели закрытых дверей его особняка,
Discolouring the walls of upper mind Пачкая стены верхнего разума,
In which he lives his fair and specious life, В котором он своей справедливой и благовидной жизнью живет,
And leave behind a stench of sin and death: И за собой оставляют греха и смерти зловоние:
Not only rise in him perverse drifts of thought Не только поднимают в нем извращенные течения мысли
And formidable formless influences, И бесформенные влияния страшные,
But there come presences and awful shapes: Но туда приходят присутствия, силуэты ужасные:
Tremendous forms and faces mount dim steps Огромные формы и лица поднимаются по туманным ступеням
And stare at times into his living-rooms, И временами в его жилые комнаты всматриваются
Or called up for a moment's passionate work Или, вызванные для страстной работы момента,
Lay a dire custom's claim upon his heart: Ложатся требованием ужасных привычек на его сердце:
Aroused from sleep, they can be bound no more. Пробужденные ото сна, они могут быть не связаны больше.
Afflicting the daylight and alarming night, Беспокоя дневной свет и ночь тревожа,
Invading at will his outer tenement, По желанию вторгаясь в его обитель наружную,
The stark gloom's grisly dire inhabitants Вызывающие трепет страшные...
Продолжение на следующей странцие...
