motionless verge, На неподвижной границе внутреннего видения,
Revealed a figure of the invisible, Обнаруживала фигуру незримого,
Unveiled all Nature's meaning in a form, В форме раскрывала все значение Природы
Or caught into a body the Divine. И Божество в теле улавливало.
The architecture of the Infinite Архитектура Бесконечного
Discovered here its inward-musing shapes Здесь свои внутренне размышляющие формы раскрыла,
Captured into wide breadths of soaring stone: Плененные в широком полотне парящего камня:
Music brought down celestial yearnings, song Музыка вниз несла небесные стремления, песня
Held the merged heart absorbed in rapturous depths, Держала поглощенное сердце в восторженные глубины погруженным,
Linking the human with the cosmic cry; Соединяя человека с космическим криком;
The world-interpreting movements of the dance Интерпретирующие мир движения танца
Moulded idea and mood to a rhythmic sway Формировали идею и настроение в ритмичном качании
And posture; crafts minute in subtle lines И позе; искусные детали тонкими линиями
Eternised a swift moment's memory Увековечивали память сладкого мига
Or showed in a carving's sweep, a cup's design Или показывали в резном изгибе, назначении чаши
The underlying patterns of the unseen: Образчики незримого, в основе лежащие:
Poems in largeness cast like moving worlds Поэмы в обширном броске, как движение миров,
And metres surging with the ocean's voice И ритмы, нарастающие океаническим голосом,
Translated by grandeurs locked in Nature's heart Переводимые грандиозностями, запертыми в сердце Природы,
But thrown now into a crowded glory of speech А сейчас брошенные в наполненное великолепие речи
The beauty and sublimity of her forms, Возвышенность и красота ее форм,
The passion of her moments and her moods Страсть ее моментов и ее настроений,
Lifting the human word nearer to the god's. Поднимающих человеческое слово ближе к божественному.
Man's eyes could look into the inner realms; Глаза человека во внутренние царства могли заглянуть;
His scrutiny discovered number's law Его испытующий взгляд раскрывал закон чисел
And organised the motions of the stars, И упорядочивал движение звезд,
Mapped out the visible fashioning of the world, Наносил на карту зримое оформление мира,
Questioned the process of his thoughts or made Исследовал процесс своих мыслей или чертил
A theorised diagram of mind and life. Теоретические диаграммы жизни и разума.
These things she took in as her nature's food, Все это она поглощала как своей натуры питание,
But these alone could fill not her wide Self: Но одно только это не могло наполнить ее широкую Самость:
A human seeking limited by its gains, Человеческий поиск ограничен его достижениями,
To her they seemed the great and early steps Ей они казались великими, азартными,
Hazardous of a young discovering spirit Ранними ступенями открывающего юного духа,
Which saw not yet by its own native light; Который не видит еще своим собственным светом врожденным;
It tapped the universe with testing knocks Который ударял вселенную пробующим стуком
Or stretched to find truth mind's divining rod; И стремился найти истинного разума пророческий жезл;
There was a growing out to numberless sides, Там был рост к бесчисленным сторонам,
But not the widest seeing of the soul, Но еще без широчайшего зрения души,
Not yet the vast direct immediate touch, Еще без безбрежного, непосредственного и прямого касания,
Nor yet the art and wisdom of the Gods. Еще без мудрости и искусства Богов.
A boundless knowledge greater than man's thought, Безграничное знание, более великое, чем мысль человека,
A happiness too high for heart and sense Счастье слишком высокое для сердца и чувства,
Locked in the world and yearning for release Что заперты в мире и по свободе томятся,
She felt in her; waiting as yet for form, Она в себе ощущала; будто ожидая формы,
It asked for objects around which to grow Он смотрел, что за объекты вокруг, чтобы расти,
And natures strong to bear without recoil И искал натуры достаточно сильные, чтобы сносить не отшатываясь
The splendour of her native royalty, Великолепие ее прирожденной царственности,
Her greatness and her sweetness and her bliss, Ее величие, ее сладость, блаженство,
Her might to possess and her vast power to love: Ее силу владеть, ее обширную способность любить:
Earth made a stepping-stone to conquer heaven, Земля для переправы через брод сделала камень, чтоб завоевать небо,
The soul saw beyond heaven's limiting boundaries, Душа смотрела за ограничивающие границы небес,
Met a great light from the Unknowable Встречала великий свет из Непознаваемого
And dreamed of a transcendent action's sphere. И грезила о сфере трансцендентального действия.
Aware of the universal Self in all Универсального Себя во всем сознавая,
She turned to living hearts and human forms, Она повернулась к живущим сердцам и человеческим формам;
Her soul's reflections, complements, counterparts, К ее души отражениям, к двойникам, к дополнениям,
The close outlying portions of her being Закрытым удаленным частям ее существа,
Divided from her by walls of body and mind Отделенным от нее стенами тела и разума,
Yet to her spirit bound by ties divine. Но к ее духу привязанных божественными узами.
Overcoming invisible hedge and masked defence Преодолевая оборону, носящую маску, и незримую изгородь,
And the loneliness that separates soul from soul, Уединенность, что душу от души отделяет,
She wished to make all one immense embrace Она хотела обнять все одним безмерным объятием,
That she might house in it all living things В котором она могла бы поселить всех живущих существ,
Raised into a splendid point of seeing light Поднятых в великолепную точку зрящего света
Out of division's dense inconscient cleft, Из несознательной расщелины густой разделения,
And make them one with God and world and her. И сделать их едиными с Богом, с миром, с собою.
Only a few responded to her call: Только мало кто на ее зов откликался:
Still fewer felt the screened divinity Еще меньше кто скрытую божественность чувствовал
And strove to mate its godhead with their own, И старался соединить то божество со своим собственным,
Approaching with some kinship to her heights. Приближаясь с неким родством к ее высям.
Uplifted towards luminous secrecies Поднятые вверх к светящимся тайнам
Or conscious of some splendour hidden above Или осознавая какое-то великолепие, скрытое свыше,
They leaped to find her in a moment's flash, Они подпрыгивали, чтобы найти ее в миг вспышки,
Glimpsing a light in a celestial vast, Замечая свет в небесной обширности,
But could not keep the vision and the power Но не могли сохранить способность и видение
And fell back to life's dull ordinary tone. И назад падали, в тупой ординарный тон жизни.
A mind daring heavenly experiment, Разум, на эксперимент небесный отваживающийся,
Growing towards some largeness they felt near, Растя к некой обширности, которую близко они ощущали,
Testing the unknown's bound with eager touch Пробуя границу неведомого пылким касанием,
They still were prisoned by their human grain: Они все еще были заточены человеческой плотью:
They could not keep up with her tireless step; Они не могли следовать ее неутомимому шагу;
Too small and eager for her large-paced will, Слишком нетерпеливая, малая для ее широко шагающей воли,
Too narrow to look with the unborn Infinite's gaze Слишком узкая, чтобы смотреть нерожденной Бесконечности взглядом,
Their nature weary grew of things too great. Их природа уставала расти к вещам слишком великим.
For even the close partners of her thoughts Ибо даже партнеры ее мыслей близкие,
Who could have walked the nearest to her ray, Которые могли к ее лучу гулять ближе всех,
Worshipped the power and light they felt in her Поклонялись силе и свету, которые они в ней ощущали,
But could not match the measure of her soul. Но не могли с ее души меркой сравниться.
A friend and yet too great wholly to know, Дружелюбная, но слишком великая, чтобы целиком узнанной быть,
She walked in their front towards a greater light, Перед ними она проходила к более великому свету,
Their leader and queen over their hearts and souls, Их поводырь, королева их душ и сердец,
One close to their bosoms, yet divine and far. Их груди близкая, но божественная и далекая.
Admiring and amazed they saw her stride Восхищенные и изумленные, они видели ее большие шаги,
Attempting with a godlike rush and leap Пробующие богоподобным натиском или прыжком
Heights for their human stature too remote Высоты для их человеческого роста слишком далекие,
Or with a slow great many-sided toil Или с медленным, великим, многосторонним трудом
Pushing towards aims they hardly could conceive; Продвигающиеся к целям, ими едва постижимым;
Yet forced to be the satellites of her sun Но принужденные стать ее солнца спутниками,
They moved unable to forego her light, Они двигались, не способные отказаться от ее света,
Desiring they clutched at her with outstretched hands Жаждая, они хватались за нее руками протянутыми
Or followed stumbling in the paths she made. Или шли, спотыкаясь, по ею проложенным тропам.
Or longing with their self of life and flesh Или, стремясь своими самостями жизни и плоти,
They clung to her for heart's nourishment and support: Они цеплялись за нее для опоры их сердца и пищи:
The rest they could not see in visible light; Они не могли остального увидеть в видимом свете;
Vaguely they bore her inner mightiness. Смутно они ощущали ее внутреннюю мощь.
Or bound by the senses and the longing heart, Или, связанные чувствами и стремящимся сердцем,
Adoring with a turbid human love, Обожая человеческой мутной любовью,
They could not grasp the mighty spirit she was Они не могли ухватить дух тот могучий
Or change by closeness to be even as she. Или измениться близостью, чтобы стать как она.
Some felt her with their souls and thrilled with her, Некоторые чувствовали ее душами и с ней трепетали;
A greatness felt near yet beyond mind's grasp; Величие чувствовалось близко, но по за пределами хватки ума;
To see her was a summons to adore, Видеть ее было к обожанию призывом,
To be near her drew a high communion's force. Быть близко к ней давало высокого общения силу.
So men worship a god too great to know, Так люди поклоняются богу слишком великому, чтобы его знать,
Too high, too vast to wear a limiting shape; Слишком высокому, слишком широкому, чтобы носить ограничивающую форму,
They feel a Presence and obey a might, Они ощущают Присутствие и повинуются мощи,
Adore a love whose rapture invades their breasts; Обожают любовь, чей восторг проникает им в грудь;
To a divine ardour quickening the heart-beats, Следуют пылу божественному, оживляющему сердца удары,
A law they follow greatening heart and life. Закону, возвеличивающему сердце и жизнь.
Opened to the breath is a new diviner air, Открыт для дыхания новый, более божественный воздух,
Opened to man is a freer, happier world: Открыт человеку более свободный и счастливый мир:
He sees high steps climbing to Self and Light. Он видит ступени высокие, взбирающиеся к Себе и к Свету.
Her divine parts the soul's allegiance called: Ее божественные части звали верность души:
It saw, it felt, it knew the deity. Душа видит, она чувствует и божество знает.
Her will was puissant on their nature's acts, Ее воля влияла на натуры их действия,
Her heart's inexhaustible sweetness lured their hearts, Ее сердца неистощимая сладость сердца их манила,
A being they loved whose bounds exceeded theirs; Они любили существо, чьи границы их границ были больше;
Her measure they could not reach but bore her touch, Ее меры достичь они не могли, но ощущали ее прикасание,
Answering with the flower's answer to the sun Отвечая ответом цветка солнцу,
They gave themselves to her and asked no more. Они себя ей отдавали и больше не спрашивали.
One greater than themselves, too wide for their ken, Более великую, чем они сами,...
Продолжение на следующей странцие...
